Либер Хаотика: Кхорн - Мариан фон Штауфер

Видения стали чаще, и не от недостатка сна! Они очень реальны, но, когда я пытаюсь вспомнить их, то не могу сосредоточиться, и мысли мои снова возвращаются к последнему заданию — каталогизации непристойностей поклонения врагу, имя которого не произносят. Я завидую спокойной, в отличие от моей, жизни других, и всё время напоминаю себе, что старания мои — для блага человечества и Империи. Я должен оставаться бдительным и молиться, что, что бы ни настигло мой разум и тело, я успел бы закончить свою работу прежде, чем это случится.

Иногда я пишу часами напролёт. Я пишу в полном сознании, но потом не могу вспомнить, откуда взялись эти мысли. Перечитывая написанное, я вижу то, что пугает меня до глубины души. И как бы страшно это не прозвучало, я не понимаю, о чём там написано.

И будет так: Глаз, прорвавший Небеса, будет плакать кровавыми слезами, и легионы, пребывающие там в состоянии постоянной войны, извергнутся, объединённые одним вождём, и снова набросятся на родину человечества.

Будет заключён нечестивый союз между всеми фракциями и территориями проклятого Глаза, и неисчислимые миллионы еретиков и тысячи кораблей будут пытаться прорвать надёжные укрепления, стоящие наготове.

Эти вторжения, одно за одним, сотни попыток, станут настолько гигантскими, что когда-нибудь сметут все препятствия (мне не удаётся увидеть последнюю) и поставят человечество на колени.

Альянс, созданный для этих грандиозных нападений, будет держаться на одном кошмарном повелителе Хаоса, возможно демоне, возможно смертном. Волны разрушения нахлынут в тот момент, когда мы будет наиболее уязвимы, и судьба человечества будет висеть на самом тонком волоске. Я вижу угрозу и надеюсь, что человечество сможет перенести эти жестокие последние времена.

Они будут возникать, как предначертано.

«И Падшие соберутся вместе и провозгласят одного из них королём»

Четыреста с лишним лет Глаз будет спать. Будет считаться, что те, кто остался в нём, разобщены и практически превратились в варваров, сражаясь и убивая друг друга на тех мирах, куда их забросило. Эти предположения окажутся ошибочными, и цена ошибки будет очень высока.

Легионы предателей вернутся, и во главе их будет Аваддон, рычащий от жажды крови. Распалённый желанием заставить Империю Человека склониться перед Хаосом и стонать под его властью, он поведёт Легионы Тьмы.

Это вторжение будет не таким хитроумным и утончённо коварным, как последующие, но то, чему он научится в этот раз, пригодится ему в будущем.

Его войска двинутся в самое сердце Человечества, в надежде закончить то, чего не смог его трижды проклятый предшественник. Везде, где прокатится этот Крестовый поход, он оставит только пепел и руины, навсегда лишенные жизни.

Но, также как до и после, до жути напоминая те мрачные дни, Стражи Империи, Жрецы Машины и огромные воины в сверкающих доспехах, равно несущие смерть и чистоту, — Ордены Астартес, выступят как один, и вместе прогонят Аваддона; но не раньше, чем произойдёт страшная битва настолько близко к бьющемуся сердцу Человечества, что страх её останется в веках.

Во время экспедиции в запретные холмы Уралана, Аваддон обретёт меч с заключённой в нём сущностью Дракн'ниена. Как он получит этот меч, мне не ведомо.

«Увидят Короля Крови, и поднимется Крепость, чтобы противостоять ему»

Отразив нападение на оплот мощи человечества, Тот, кто сидит на Золотом троне, бросит все силы на подготовку к новым угрозам. На Кадиуме будет возведена крепость, и свирепые Волчьи Воины будут оборонять её вместе со многими другими, чьи имена будут со временем забыты. Бастион будет считаться несокрушимым, и какое-то время так и будет. Будут задуманы ещё такие же места, военно-морской порт на Белис Корона и замок на Немезии Тессера лягут камнями в фундамент, о который должны будут разбиться, подобно волнам, все нашествия из Ужасного Глаза. Когда приготовления будут закончены, все станут ждать, затаив дыхание, чего они будут стоить, когда Глаз снова откроется. Ожидание продлится почти триста лет.

Но Аваддон ещё не остановлен, наоборот, сторонники и сочувствующие соберутся вокруг него в ещё больших количествах, и второе его нападение будет во всех отношениях сильнее и точнее первого. На этот раз, однако, защитники будут готовы к удару. Штурм стен Кадиума выльется в ожесточённое кровопролитное сражение, которое завершится через пять лет, собрав большую жатву. Тем временем, силы зла, остановленные у Кадиума, разойдутся в стороны и начнут неистовствовать где только можно. Но приготовления окажутся не напрасными, и новая надежда загорится в сердцах людей. Удар Аваддона обернётся пшиком, и он отступит, кипя от ярости.

Воинство Талломина.

«В Эпоху Отступничества — Воины-волки рычат и воют»

Талломин, Князь среди князей демонов, возглавит наступление, но исход его для меня неясен и события расплывчаты. Одно могу сказать с определённостью — Волчьи воины сыграют главную роль в уничтожении Талломина. Будет ли он изгнан на веки вечные или восстанет вновь, то мне неведомо.

«В четвёртый раздор Ужас будет обручён с огнём»

И легионы его выступят снова, охваченные вновь разгоревшимся пылом. Обойдя осаждённые стены Кадиума, Кровавый король лично поведёт флот в пространство Сегментума. Но у Эль'Фанорма, Цитадели Кромарха, поход будет остановлен. Аваддон, ужас среди разъярённых полчищ, возглавит штурм незыблемых стен. Его воины будут падать, как листья осенью, но крепость всё же рухнет, и защитники будут поглощены его безграничным голодом.

Жизнь и покой этого осаждённого места будут сметены вакханалией уничтожения. Но греховная чрезмерность обернётся для Аваддона неудачей, дав людям время перегруппироваться и свершить хорошо спланированное возмездие над расползшимися силами зла, заполонившими руины некогда гордого замка Кромарха. Тёмные будут разорваны в клочья, благодаря своему же пристрастию к излишнему насилию.

Древний Князь Кхорна, названный Дитя Погибели, поставит лучших и чистейших из людей на край уничтожения. В сравнении с другими вторжениями погибнут немногие, но цена всё же будет очень высока. Он объявит войну никому иному, как Адептес, самым непреклонным врагам Хаоса, и будет побеждён.