Искатель, 1997 № 09 - Журнал «Искатель»

Джип был к нему ближе, чем бугай. За темными стеклами автомобиля могли скрываться сообщники. Но Владимир слышал характерные звуки, блокируемого с пульта, секретного замка, когда парень отошел от машины. Не упуская из виду братка, Фризе подошел к тускло поблескивающей под уличным фонарем громадине и прислонился к дверце. По улице понеслись резкие, воющие звуки тревожной сигнализации.

Мафиози застыл на месте. Наверное, у него была замедленная реакция, потому что прежде чем он обернулся, прошло несколько секунд. Обнаружив у своего автомобиля незнакомого человека, бритоголовый вдохнул полной грудью и прорычал:

— Ты! Сука! — И тяжелой рысцой кинулся к Фризе.

Реакция у Елены Петровны оказалась мгновенной. Услышав подвывание сирены, она повернула голову и увидела мафиози. Наверное, она узнала его. Не доходя десяти шагов до своего подъезда, она свернула в подворотню. Судя по тому, как уверенно она это сделала, двор не заканчивался тупиком.

— Ты, сука! — рычал парень, разгоняясь все быстрее и быстрее. — Ты…

Фризе с трудом подавил желание присесть — споткнувшись, мафиози врезался бы в пыльную витрину небольшого винного магазинчика и наделал много шума. А Владимир не хотел привлекать излишнее внимание прохожих. Поэтому он слегка пригнулся и обхватил руками живот. И не сопротивлялся, когда парень, дыша перегаром, схватил его за пиджак.

— Ты, сука! — словесный запас у братка оказался на удивление скудным.

— Прости, мужик, — сдавленным голосом прошептал Владимир. — Язва прихватила. Приступ.

— Я сча тебя вылечу, сука! — Не отпуская пиджак, парень прижал Фризе к машине еще и коленом, достал ручной пульт, выключил продолжавшую подвывать сигнализацию. — Сча вылечу!

Опустив в карман пульт, он выгреб из кармана необъятных штанов пистолет с глушителем. Владимир подумал о том, что этот пистолет должен был решить судьбу несговорчивой Елены Петровне!

Распрямляясь, он коротким, резким ударом всадил локоть в солнечное сплетение амбала. И почувствовал, как локоть утонул в жирном и дряблом, теплом животе. «Хозяин жизни» широко раскрыл рот, сильно стукнулся бритой головой о машину и молча осел на асфальт.

Фризе быстро поднял пистолет, открыл заднюю дверцу, с трудом засунул братика на пол салона.

Усевшись на водительское сиденье, оглянулся. Улица была пустынна, никто не глазел из окон ближайших домов. Обыватели улиц привыкли к завыванию автосигнализаций, включающихся даже от севшего на крышу машины голубя.

Не видно было и Елены Петровны.

Владимир открыл вместительный бардачок джипа: большая бутылка «Смирновской», нунчаки, две противотанковые гранаты, две пары наручников. «То, что нужно», — усмехнулся Фризе и надел наручники на братка.

Тот даже не пошевелился, не застонал. «Уж не умер ли? — Фризе приложил палец к шее. Кровь пульсировала часто и упруго. — Небось не просыхает?! Неужели и на дело ездит под газом?»

Он понимал, что задает себе смешные вопросы.

Фризе нашел в кармане парня ключи, вставил в замок зажигания и задумался. Он еще не решил как поступить. Попытаться вытрясти из братка информацию? Вряд ли удастся. А даже если удастся? Что с ним делать потом? Отпустить? Все равно что сунуть голову в петлю! Не начинать же сейчас войну с неизвестной ему питерской группировкой. А просто так взять и всадить этому Демосфену пулю в затылок Фризе не мог.

«Я не Боженька, — остерегал он себя в таких ситуациях, — и не суд присяжных. Не мне судить и миловать. Я хочу спать спокойно».

Правда, последний аргумент Владимир мог бы и не приводить. Он ему никогда не следовал.

Кто-то тихонько постучал в заднюю дверцу. Фризе вздрогнул и, ругая себя за потерю бдительности, оглянулся. У машины стояла Елена Петровна.

Он подумал: «Только вас мне и не хватало, мадам». До сих пор он еще не решил, что делать с бандитом.

Фризе вышел из машины. Спросил тихо:

— Зачем пришла?

— Свекра до сих пор нет дома.

— Тратит «капусту».

— У него «куриная слепота». В темное время из дому носа не высовывает.

— Искала бы ты своего деда подальше от этой фуры. — Если бы он только знал тогда, как ошибается!

— А этот? — шепотом спросила Елена и со страхом посмотрела ни джип. — Ты его…

— Дышит.

Володя! — Елена на секунду прислонилась к Фризе. Потом выпрямилась и, глядя прямо перед собой, сказала деревянным голосом: — Я тебе не все сказала.

— У твоего Жоржика есть гараж? — никак не среагировав на при знание, спросил Фризе.

— Нет.

— Здесь стоять опасно Не знаешь укромного дворика поблизости? Чтобы на ГАИ не напороться.

— Сверни в переулок, где свой «жигуль» припарковал. Через два дома забор — частник хотел строиться, да сел. Стройку не начали, а забор остался.

Они въехали на захламленный, огороженный высоким забором пятачок. С двух сторон возвышались мрачные брандмауэры старых домов. Через дорогу стояла пятиэтажка, в которой не светилось ни одно окно.

— Проектный институт, — шепнула Елена. — Год зарплату не платят. На лето всех распустили в отпуск.

Мафиози вдруг застонал. Потом несколько раз шумно вздохнул и спросил:

— Где я?

Преодолевая чувство брезгливости, Владимир пошарил у него в карманах, нашел носовой платок и засунул бритоголовому вместо кляпа. Во время этой операции он наткнулся на висевший на ремне пейджер. Прочитал текст: «Прежде чем примешь на грудь, позвони».

«Наверное, сообщение пришло раньше, чем мы с ним встретились», — подумал Фризе. Теперь он знал, как поступит.

Он вышел из машины, молча пригласил за собой Елену. Отведя подальше от джипа, сказал шепотом:

— У нас пять минут, девушка. Рассказывай!

— По Киевскому шоссе есть село Рождествено. Там в пещерах спрятаны какие-то сокровища. С военных лет. Кюн, мой Жора. — Все-таки «мой Жора», отметил про себя Фризе новый поворот. — И еще какие-то люди из Фонда Ренессанс, по-моему большие шишки, собираются все это вывезти в Германию. Я не знаю — может и законно. Только с чего бы так скрытничать!

— Они сейчас в этом селе?

— Не знаю! Слышала, что снимают дом на какой-то Церковной улице. И больше ничего не знаю. Честно! Все тайны, тайны, а с мафией я отдувайся!

— Эти ублюдки тоже участвуют? — Фризе кивнул на темнеющий у забора джип. Машина сейчас напоминала похоронный лимузин.

— Нет. Пронюхали, что дело прибыльное, и бомбят. Сначала взялись за Кондратия.

— За какого Кондратия?

— За Конрада Потта. По-моему, они его…

— Еще что?

— Ничего. Мужики попрятались. Мафиози нас с дедом трясут. Сегодня последний срок истекает.

— Истек. Ты где свои гостинцы оставила?

— Во дворе в сарай сунула.

— Хочешь остаться в живых — ни за гостинцами в сарай, ни домой не заходи. И к сыну носа не показывай. Есть родственники, у которых можно недельки две переждать?

— Есть. В Новгороде.

— Туда и поезжай. Прямо сейчас. — Он достал стодолларовую бумажку и положил Елене за вырез кофточки.

— Меня же с работы уволят, Володечка!

— Хочешь, чтобы тебе на работе общественные похороны устроили?! — сказал он жестко. — Давай, милая, двигай отсюда побыстрее. Хорошо бы тебе на какой-нибудь ночной поезд успеть.

Она опять на секунду припала к Фризе, словно набиралась от него сил.

— Милиция у вас тут далеко? — спросил Владимир.

— Выедешь на Широкую, второй перекресток налево. Чуть-чуть под горку.

— Ладушки! — шепнул Фризе и легонько подтолкнул Елену к проему в заборе — И запомни — о наших приключениях — ни гу-гу.

— Что ж я, сама себе враг? — с вызовом сказала она. А Владимир уловил в ее голосе обреченность, которая иногда толкает человека на рискованные, отчаянные поступки. «Не наделала бы девушка глупостей», — подумал он, наблюдая как Елена, не оглядываясь, пошла прочь.

Патрульная машина милиции возвращалась в горотдел с вызова на квартирную кражу. Хозяин ограбленной квартиры был в стельку пьян и не мог даже толком объяснить, что унесли воры. Он особенно упирал на то, что пропал дорогой китайский ковер.

— Ручной работы! — трагически вещал он, держась за стенку и тряся патлатой головой. — Китайский! Шелковый! Жена его так любила.

Капитан, крупный мужчина с пышными усами и солидным брюшком сочувственно слушал потерпевшего и думал о том, что все неприятности бедолаги еще впереди, когда вернется из отпуска жена. Капитан никогда не видел шелкового китайского ковра, но знал, что пропажа дорогой сердцу женщины веши сулит большие неприятности.

— А еще что пропало?

— Деньги пропали. Баксы! — уточнил хозяин, — все банки с крупой повытрясли. А баксы в гречке хранились.

— Тут его баксы, — крикнул из кухни напарник капитана, старший сержант, опрашивавший соседку. — В манке спрятаны, а не в гречке.