Красное колесо. Узел IV Апрель Семнадцатого - Александр Солженицын

(„Речь”)

… Германия в нашем тылу!… При проезде пользовались в Германии более чем дипломатическими преимуществами: у них не осматривали ни багажа, ни паспортов. Настроений г. Ленина нам всё равно никогда не понять. Их бы не пропустили, если б это не было выгодно Вильгельму.

(„Новое время”)

Письмо в редакцию. Протопопов вёл беседы с частным лицом – и какой шум подняли тогда. А Ленин заключил договор с официальным германским правительством – тем правительством, которое отравляет русских ядовитыми газами и топит госпитальные суда. Хотя бы Англия и совсем вас не пропустила – вы не смели вести переговоров с Германией. Из-за отсутствия у нас национального шовинизма вы не смеете ссылаться на ваши интернациональные чувства. А знаете ли вы, что ваше поведение оттолкнёт многих от с-д партии?…

Юнкер Михайловского училища Тарасов

Люди без родины баламутят наше общественное море, требуют до хрипоты, чтоб армия и народ сложили оружие перед немцами. Это даже не изменники: изменник должен иметь родину, чтобы ей изменить. Зачем анонимной, в 30 человек, компании Ленина надо было мчаться в немецких вагонах, как если не на выручку немцев? Как и его немецкие хозяева, Ленин кричит о „разбойных французском и английском правительствах” и, конечно, ни слова о Гинденбурге и Вильгельме.

(„Вечернее время”)

… Сотрудники парвусовского института ещё раньше были пропущены из Швейцарии через Германию…

… Карповича утопили, а Ленина доставили…

… Идите вы к чертям с вашим Циммервальдом! Для вашего уха это немецкое слово звучит важней, чем Россия. Почему ваш путь по Германии вёл не через тюрьму, где Либкнехт, а с немецкими офицерами?… Говорите оскорбительные речи о нашем правительстве и о союзных, а не объясняете молниеносного проезда через Германию. После нашей победы смешны вы будете: придёте клянчить обратный проезд через Германию…

(Борис Суворин)

Бестактный проезд через Германия, дал повод подозревать себя в преданности Германии. Пусть это абсолютная неправда, но повод дан, и рты раскрыты. Ленин не учёл, что нельзя пользоваться услугами противника нашей страны.

(„Земля и воля”)

… Политическое бесчестье…

… Проезд через Германию – ошибочный акт.

(Лев Дейч)

… Конечно, Ленин не провокатор и не подкуплен немецкими деньгами. Запломбированный вагон – фарсовый трюк, смехотворная деталь. Ленин не может дискредитировать идею социализма.

Все газетные бабы сочинили грязную сплетню про поездку через Германию. А в „Правде” всё чаще – призывы к порядку и спокойствию. Это говорит инстинкт самосохранения. Как орган мирной социалистической пропаганды „Правду” надо приветствовать…

(Д. Заславский, „День”)

4 апреля Ленин проиграл перепалку с Церетели. Он не изменился с 1906 года. И кто помнит его характерную фигуру на митингах времён 1-й Государственной Думы, тот и теперь сразу узнает „твердокаменного”: та жа характерная голова и беганье по трибуне, ни минуты не может стоять спокойно, а всё время бегает и скачет. Слегка картавящая речь, но и своеобразное красноречие, всё направленное к тому, чтобы захватить массу лозунгами, ей понятными. Людей требовательных он удовлетворить не может, но на массовых митингах, где требуется не логика и разум, а резкие выпады и демагогия – он противник опасный. Но вот до сих пор все считали его социал-демократом, а он оказался анархист. Его тезисы предельно просты: социал-демократия сгнила во время войны, надо её уничтожить окончательно. Его схема – совершенно оторванная от жизни, фанатическая. Он поднимает знамя гражданской войны между разными слоями демократии. Тем, кто считается с условиями жизни, времени, места, – сговориться с подобными людьми совсем невозможно. Не пожал бурных аплодисментов, но сторонники у него есть.

(„Биржевые ведомости”)

… Церетели ответил Ленину: он не учитывает соотношения сил. По конкретным русским условиям, пролетариат не мог бы удержать захваченную власть, и это привело бы только к развалу всей революции, к шовинистическому угару и оживлению тёмных сил. Против диктатуры пролетариата возникли бы глубокие протесты значительной части населения. В Феврале пролетариат правильно решил: действовать заодно со всей демократией – и так придём к торжеству социализма. И напрасно Ленин думает, что захватить власть было так легко в первые дни или теперь. Единственно, к чему могут привести призывы Ленина – к расколу, к изолированию пролетариата. Наш пролетариат стал на единственно правильный общенародный, а не классовый путь. Как сказал Лассаль: индивидуумы могут ошибаться, классы – никогда.

Сочувствие аудитории было целиком на стороне Церетели.

… Первое впечатление от тезисов Ленина: приехал эмигрант, который ничего не понимает в русских условиях…

Чем скорее фракция большевиков обнаружит свою истинную сущность – тем лучше. Русские большевики ставят себя вне революции.

(„Утро России”)

Был наделён умом не быстрым он богами

И продолжал ходить он вверх ногами.

„Мой долг, – он восклицал, – вовлечь страну

Российскую в гражданскую войну!

Германия – не враг! Взгляните на меня:

Когда я рвался к вам – не только что погони

За мною не было, но высоко ценя

Ту пользу, что принесть способен я, – в два дня

Меня в запломбированном вагоне

Доставили сюда культурные германцы.”

(„Новое время”)

… Мир с Вильгельмом и гражданскую войну против Временного правительства он провозгласил ещё в Стокгольме…

… Если гражданской войны нет, то её надо выдумать…

… Раз Ленин против аннексий, так он должен быть против того, чтобы Германия захватила Курляндию? Ничего подобного! – „Курляндия – аннексия России”. У большевиков и неосведомлённость должна быть большая: за последнюю тысячу лет Курляндия принадлежала немцам только 181 год, а 383 – полякам и литовцам.

Немцам выгодно, чтобы русская революция выродилась в анархию: это не только ослабит Россию, но подорвёт саму идею революции.

… Ленин именно и дорог немцам как человек убеждённый, которого не сведёшь к провокации. Но он хуже всякого провокатора, его демагогия бессовестна (хотя лично он, может быть, и совестлив)…

… Его демагогия опасна именно сейчас, когда массы ещё обожжены революцией, и каждое грубое прикосновение болезненно.

… При всяком строе такая погромная агитация является обычным уголовным преступлением.

… Эпидемическое помрачение умов в большевистском лагере. Трудно отличить их линию от Штюрмера-Протопопова…

… А если бы списки с Черномазовым и Малиновским сожгли бы, как в Окружном суде, – они бы сейчас кричали в „Правде”? У них нет родины, и они не задумаются продать родного отца…

… После многолетнего отсутствия прилететь в родное гнездо с единственной целью нагадить…

Те, кто проповедует сейчас гражданскую войну, может быть, идеалисты и аскеты. Но агенты департамента полиции всегда говорили в духе и стиле нынешних максималистов из „Правды”. Ленин предлагает свергать все троны – английский, японский, итальянский, но только союзные нам. Утверждает, что борется со всяким оборончеством, но с немецким оборончеством он в союзе (а пораженцев в Германии нет).

Теперь в Петербурге находится Ленин, очень искусный именно в практических вопросах внутренней политики, лучший знаток русского аграрного вопроса, имя которого с 1905 г. знакомо каждому крестьянину… Ленин коммунист, и именно поэтому его слова проникнут в сердце и душу коммунистически настроенного русского крестьянина.

(„Фоссише Цайтунг”)

… практический деятель революции 1905 года. Он и тогда звал к гражданской войне и немедленному захвату власти. Но с 1905 целиком погрузился в партийные споры тактического характера и всё больше отдалялся от подлинного марксизма… Нето анархист, нето синдикалист… Его предложения о „пятёрках” и „десятках” 1905 года – от необузданного характера… Объявил себя коммунистом, сторонником гражданской войны – и вокруг него идейная пустота (а вокруг Плеханова – толпа идейных приверженцев). Но он будет отрицательно полезен: как яркий указатель, чего не надо делать…

(„Русская воля”)

… В заслугу Ленину: он не играет терминологией, а называет вещи своими именами… Его фраза, к сожалению, действует на массовый ум…

… Нельзя допустить монополизации правды, защищаемой всеми способами вплоть до убийства. Ленинизм монополизировал правду истории. Объявив всех противников „буржуазными элементами”, он создал культ социалистической революции – цели, которая оправдывает все средства.