По прозвищу Ворон, Двойник - Валерий Горшков

- Плевать я хотел на такие шансы! - вспылил авторитет, ударив кулаком по спинке переднего сиденья "мерседеса". - Двоих парней потерял, и каких?! Артист! Щербатый! Плохо дело, малышка, очень плохо, - покачал головой Алтаец. - Если и дальше так воевать, то к моменту победы я лишусь половины лучших быков. - Он снова приложился к фляге и на этот раз оторвался, только когда полностью высосал остатки содержимого.

- Вот увидишь, все закончится хорошо, - по" гладив "папочку" по коротко стриженной голове своей маленькой теплой ладошкой, ласково промурлыкала Лана. Ему просто некуда деться! И нет ни одного выхода на тебя. Думаю, со дня на день все решится. Кай получит заслуженную пулю, а ты наконец успокоишься и сможешь заняться своим лицом...

- Не напоминай мне об этом дерьме, я же просил! - скривился Алтаец, снова с сожалением вспомнив о необходимости смены не только документов, но и внешности.

Он не сгорал от желания навсегда расстаться с полученным от родителей именем и тем более - лицом, но если этого не сделать, дальнейшая жизнь на воле теряла всякий смысл.

Есть, конечно, вариант растительного существования в какой-нибудь далекой банановой республике. Но Степе Бронскому хотелось жить именно в родном до боли Питере, и не кое-как, а на всю катушку, как раньше!

Для этого нужно было сделать выбор и стать другим человеком. И он его сделал не колеблясь, хотя на сердце словно бы лег камень.

С чистыми документами и финским пластическим хирургом, одним из лучших маэстро перевоплощения, все уже схвачено. Место для проведения операции и последующего пребывания на клиническом режиме - определено. Легенда и новое лицо- практически готовы. Док живет на полном обеспечении в лучшей гостинице города и терпеливо ждет отмашки от клиента, получая по штуке баксов наличными за каждый день вынужденной командировки в Россию.

Но даже мимолетное упоминание обо всем этом сатанинском ритуале сейчас вызывало у Алтайца дикое желание завыть в голос. Ему казалось, что у него отбирают не только имя и лицо - у него крадут душу!

Поэтому самочувствие авторитета было мерзким. Он не переставая пил коньяк и думал о том моменте, когда ляжет под скальпель хирурга, и боялся его, неосознанно стараясь отложить еще "на пару дней".

Навсегда потерять привычные с рождения черты и, проснувшись однажды солнечным утром, увидеть в зеркале чужого, незнакомого человека - чтобы решиться на такой шаг, нужно иметь огромное мужество и несгибаемую волю. Алтаец же всерьез верил, что именно вид мертвого Влада Кайманова, бывшего мента из ОМОНа, перекрасившегося в крутого бандита, придаст ему недостающие силы.

А поэтому каждый день звонил в гостиницу и предлагал чухонскому доку подождать еще немного...

Засада

- У нас есть его адрес! Нужно устроить засаду, - предложила Лана.

- Уже предусмотрено, - ответил Алтаец.

Раздолбанная красная "восьмерка" с "левыми" госномерами и дежурившими в ней двумя вооруженными боевиками вот уже пятые сутки стояла у бетонного скелета-новостройки в дальнем углу двора, высунув зубилообразный капот из-за забора, не трогаясь с места и лишь периодически запуская и прогревая двигатель.

Двадцать четыре часа за подъездом высотного дома на Морской набережной, в котором находилась засвеченная биксой-курьершей квартира, велось наблюдение в бинокль.

Без внимания не оставался ни один из входящих и выходящих из подъезда мужчин, большинство из которых к исходу третьего дня молчаливые широкоплечие парни из "черной пятерки" Алтайца успели уже запомнить в лицо.

Каждые восемь часов приезжала смена. Время от времени один из двух боевиков выходил размять затекшее от длительного неподвижного сидения в машине тело и пройти десяток-другой метров по территории стройплощадки, на которой, к удобству следопытов, почему-то совершенно не велись работы.

На сей раз была очередь Пики и Слона - двух совершенно не похожих на классических бандитов, стильно одетых двадцатичетырехлетних парней, которых случайный прохожий мог вполне принять за студентов-выпускников. Однако если бы тот же самый прохожий знал, сколько на счету этих добродушных и интеллигентных на вид молодчиков висит застреленных в разборках и замученных под пытками мертвяков, то от греха подальше обходил бы проклятую "восьмерку" с ее пассажирами метров за триста, и то - по возможности - в бронежилете!

Когда милые ребятки с ангельскими лицами сменили на точке наблюдения отсидевших свою смену Костыля и Орла, часы на панели показывали начало первого ночи. На улице стояла мерзкая и слякотная погода, с не прекращающим стучать по лужам холодным ливнем и порывистым ветром, заунывно свистящим между погруженными во мрак домами-призраками и норовящим сбить с ног зазевавшегося лоха. Словом, наступила традиционная питерская погодка, когда хороший хозяин собаку на улицу не выгонит, а спокойно позволит ей писать на ступеньки подъезда, рядом с дверью сварливых алкашей-соседей...

Удобно устроившись на нагретом задницей предшественника водительском сиденье, Слон закурил сигарету, включил радио и, бросив телефон в карман двери, блаженно откинулся на спинку, заложив ладони под голову.

- Слышь, Пика, как думаешь, сколько мы здесь будем торчать? Пацаны уже бузят - дескать, если бы козел кайманский сшивался именно на этой самой хате, то уже давно бы нарисовало" и был завален.

- Хрен его знает,- равнодушно бросил Пика, крепче прижимая к глазам тяжелый армейский бинокль и с интересом разглядывая светящееся окно на первом этаже, где между неплотно сдвинутых красных штор вдруг промелькнуло что-то очень напоминающее обнаженную женскую фигуру с болтающимися грудями весьма приличных размеров.- Алтайцу виднее - сколько скажет, столько и будем. Наше дело - сторона...

- Ага, только случись что, мочить клиента придется не ему, а нам! заметил Слон, похлопав себя по поясу, где был спрятан затолканный за широкий райфловский ремень "Макаров" с полной обоймой "желудей". - Чего ты так вылупился, манду в окне увидел, что ли?!

- Представь себе, именно ее, -отозвался Пика, наводя резкость. - Ну ни хера себе - картина Репина! Порнуху они там, что ли, снимают?!

- Хватит пургу гнать! - недоверчиво сказал Слон, полуобернувшись, а потом все-таки не сдержался и с интересом проследил взглядом за траекторией, по которой был направлен бинокль напарника. - Вон то окно, с красными шторами? уточнил он, заметив мелькнувший в спальне силуэт.

Похоже, там действительно происходило нечто занимательное, способное хоть на время скрасить унылое торчание в машине на продуваемом всеми ветрами, захламленном пустыре возле стройки.

- Оно, родимое! - Рожа братка расползлась в довольной улыбке, жующая резинку челюсть заработала активнее, из груди послышалось довольное Урчание. Это же надо, как он ей впендюривает! Я балдею, в натуре!

- Ладно, поглазел сам, дай другому! - засуетился в предвкушении просмотра взаправдашней эротики Слон, потянувшись к биноклю с твердым намерением отобрать его у ржущего во все горло напарника.

- Отвали, - бойко отпихиваясь локтем, рявкнул Пика. - Сейчас сам потащусь, а потом тебе дам. Мама дорогая, чего вытворяют! - не выпуская из рук мощную оптику, веселился браток.

- Все, бля, достал уже! - взревел от злости Слон, по внешнему виду покрасневшего лицом подельника понимая, что вероломно лишается удовольствия созерцать нечто обалденное, и снова пытаясь выцарапать у Пики бинокль.

Схватив за одну трубу, он что есть силы рванул армейскую оптику на себя, чем привел кореша в дикое недовольство.

- Ты, блин, не мешай, там уже кончают! - отбивался из последних сил Пика.

Но фокус тем временем сбился, изображение перед глазами сместилось, вильнув в сторону подъезда, и на мгновение выхватило из темноты перед входной дверью высокого мужчину в кожаной куртке-выворотке, выбрасывающего окурок сигареты в подвешенный на стене пластиковый мусорник. Похоже, он не слишком твердо держался на ногах - его то и дело качало то в одну, то в другую сторону, и явно не от ветра.

- Стой... Погоди!.. Да не дергай ты бинокль, придурок! - сильно толкнув Слона в плечо, зашипел Пика, мгновенно перестав улыбаться и напряженно вглядываясь в силуэт полуночного ходока. - Кажется, мы все-таки дождались... Точно, это Кай!

- О чем ты говоришь? - перестав вожделеть бинокль, слегка озадаченно пробормотал Слон. -А ты не ошибся, братэлла? Может, у тебя от сильного напряга глюки начались?

- Не звезди, говорю, - решительным тоном отверг всякие сомнения старший в паре Пика. - Хватит, на сегодня порнуха отменяется. - Отдав бинокль Слону и вытащив мобильный телефон, он торопливо набрал номер Алтайца и, дождавшись соединения, сообщил: - Курочка в гнезде, босс! Кай только что вошел в подъезд!.. Нет, что ты, никакой ошибки быть не может. Что мы, слепые? Точно говорю, он... Хорошо, понял, начинаем... А вы давайте быстрее...