Легенды рябинового леса (ЛП) - Вильденштейн Оливия

— Ты притворился, что не знаешь о книге! — боль скомкала мой голос.

— Мне жаль, что я солгал, но я думал, что правда причинит больше боли.

Я крепче прижала руки к себе, когда воздух заморозил мой пот.

— Так никогда не бывает.

Каджика на миллисекунду закрыл глаза. Когда он открыл их, они показались более тусклыми, мрачными.

— Что ты делаешь с… ним? — он произнёс это слово так, как будто имел в виду мусор.

— Я ещё не закончила задавать вопросы. Ты действительно искал Гвенельду, или ты знал, где её найти?

— Я не лгал о том, что не знал, куда она ушла.

— Ты знал, что она делала? Или превращение людей в охотников было твоей идеей?

— Катори, я всё объясню тебе после. Во-первых, убирайся подальше от злобного фейри.

— Злобного?

— Кровожадного.

— Я понимаю, что значит "злобный". Чего я не понимаю, так это того, что ты вообще здесь делаешь?

— Это то место, где она была убита. Где я её похоронил.

Борго сделал неуверенный шаг вперёд.

— Каджика, я…

Охотник на огромной скорости подлетел ко мне и отбросил меня за спину. Я потеряла равновесие и вцепилась в скамейку, но затем скамейка вырвалась у меня из пальцев, и земля исчезла у меня из-под ног. Я закричала, а может, и нет. Мой желудок сжался, когда трава и камни превратились в пятна зелёного и серого, а тёплый ветер стал холоднее и хлестал мой конский хвост в исступлении. Передо мной вырисовывалась крона красной сосны. Я потянулась к самому верхнему скоплению игл, думая, что смогу ухватиться за него, чтобы убежать от фейри, который схватил меня, но меня дёрнули назад, а затем развернули. Я вскрикнула, когда руки, державшие меня, покинули моё тело. На какое-то ужасное мгновение я оказалась в свободном падении, окружённая только воздухом. Затем руки снова обхватили меня, и я ахнула. На этот раз я не пыталась оторвать обжигающие руки от своей талии. Я была слишком высоко, чтобы пережить падение.

— Ты можешь поблагодарить меня позже, — сказал Эйс.

Должна была догадаться, что это был он.

— Что за чёрт? Отпусти меня!

— Хорошо, что ты сегодня не одела свою охотничью цепочку.

— Ты что, не слышишь меня? Отпусти меня, — взвизгнула я.

— Звук сюда не проникает. Особенно высокие ноты.

— Я знаю, что ты меня слышишь. ОТПУСТИ МЕНЯ!

Он метнулся вправо, увлекая меня за собой. Мой желудок поднимался и опускался вместе с моим телом. Я думала, что меня сейчас стошнит. Я закрыла глаза и вдохнула через нос.

— У тебя ведь нет страха высоты, не так ли?

— Нет, но у меня есть морская болезнь.

— Ты оскорбляешь мои лётные навыки?

Я подняла веки.

— Какого чёрта мы вообще здесь делаем? Зачем ты схватил меня? Я должна быть там, внизу. Каджика собирается убить Борго, или Круз собирается убить Каджику…

— Как ты думаешь, почему мы здесь, наверху? Чтобы я мог наедине сделать тебе комплимент по поводу твоих леггинсов? Я держу тебя в заложниках.

На короткую секунду наши взгляды встретились, и я перестала пытаться вырваться. Но потом я вспомнила, что Каджика, Круз и Борго стояли лицом к лицу внизу, и я вцепилась в рукава его рубашки, чтобы ослабить его непреклонную хватку.

— Осторожнее, Китти-Кэт. В последний раз, когда я проверял, ты не умела летать, — его глаза вспенились, как поверхность мелкого ручья, образовавшегося у подножия скального образования, фиолетовые пятна пульсировали на их голубом фоне. — Ты в большей безопасности здесь, со мной, чем там, внизу, с ними.

— Ты охраняешь меня или держишь в заложниках?

Его глаза впились в мои.

— Зачем мне охранять начинающую охотницу?

Он бросил взгляд направо от меня, на кружащего краснохвостого ястреба. Понаблюдав за ним мгновение, он зашипел, и хищная птица взмыла вверх и улетела.

— У нас слишком много новых, которые бегают без присмотра.

— Сколько их? — спросила я, наблюдая, как мимо нас пролетела ещё одна птица, с любопытством поглядывая в нашу сторону.

— Последний раз, когда я считал, там было семь новых. Гвен и Каджика были заняты обменом кровью с незнакомцами. Хорошая новость в том, что на этот раз они им всё объясняют. Плохая новость в том, что они им всё объясняют. Один пытался отрезать мне голову железным шнуром.

Мой взгляд метнулся к его шее. И действительно, на ней была тонкая белая линия.

— Я не лгу, Катори, но теперь ты это знаешь, не так ли?

— Я знаю, — призналась я, прежде чем снова поднять на него взгляд. — Откуда ты знаешь, что я знаю?

— Я слышал, как ты говорила Каджике. Точно так же, как я слышал, как ты задавала своему новому приятелю-фейри вопросы о Неверре. Ты подумываешь о том, чтобы отправиться на наш остров?

— Зачем мне добровольно посещать место, кишащее существами, которые хотят меня убить?

— Они не все хотят тебя убить. Если бы у Борго всё ещё стоял, я почти уверен, что он бы…

Я дала ему пощёчину. Я никогда раньше не била мужчину. Я никогда раньше никого не била.

— Он добрый, Эйс. Не говори о нём так, — мой голос дрожал, — как будто он какое-то животное. Если кто и является животным, так это ваша семья. Это Грегор. Они искалечили его. Всё, что Борго делал — это любил! С каких это пор это преступление?

— Он любил охотницу, — холодно сказал он.

Я отвернулась, потому что не могла смотреть на него. Что-то сильно заколотилось в его груди. Я догадалась, что это сердце, но, должно быть, мне показалось, потому что у него его явно не было.

— До того, как стать охотницей, она была женщиной, — пробормотала я. — Теперь отпусти меня, Эйс. И не смей считать это сделкой.

Он не двигался так долго, что я подумала, что мне придётся укусить его за руку, но потом мы полетели вниз, как свинцовые перья.

Он остался рядом со мной после того, как отпустил меня.

Я хотела, чтобы он просто ушёл.

ГЛАВА 19. ВОЛНА

Несмотря на мою злость на Каджику за то, что он солгал мне, выражение его лица, когда он повернулся, чтобы посмотреть на меня, покраснение его глаз и пятна на щеках заставили весь этот гнев отступить. Борго, должно быть, рассказал ему об Ишту.

Охотник сжимал стрелу, но она не была поднята. Он уставился на меня, но я не думала, что он меня видит. Это было так, как будто он смотрел прямо сквозь меня.

Что вы говорите в такие моменты? Что сказать мужчине, у которого разбито сердце и раздавлено эго? Что тебе жаль его? Каджике не нужна была бы моя жалость. Ему бы это не понравилось. Поскольку я не могла придумать никаких подходящих слов, я подошла к нему и коснулась его руки, чтобы сказать ему, что я рядом. Да, он солгал насчёт Холли, но в тот момент это не имело значения. Что имело значение, так это выманить стрелу из его руки, прежде чем он запустит её в какого-нибудь фейри.

Он посмотрел вниз на мою ладонь, затем на мою руку, а затем на моё лицо. Когда его глаза встретились с моими, он вырвал руку.

— Ты такая же, как она, — сказал он самым низким, самым резким голосом.

Мои губы приоткрылись от вздоха.

— Это несправедливо.

— Она переспала с фейри, — его взгляд скользнул к Крузу, который защищающе стоял рядом с Борго. — И ты тоже.

Я была слишком ошеломлена ребячеством его нападения, чтобы опровергнуть его обвинение.

Прядь чёрных волос упала на его покрасневшие глаза, и он откинул её назад.

— Я вернулся за тобой, но мне не следовало беспокоиться. Тебе нельзя доверять, — он плюнул на землю между нами.

Ему было больно, но он не имел права бросать эту боль мне в лицо.

— Не путай меня с Ишту, — сказала я спокойным голосом.

— О, я не путаю. Ишту любила меня. Ты даже не заботишься обо мне. Точно так же, как ты никогда не заботилась о Блейке.

— Не смей говорить о Блейке!

— Ты заставила его покончить с собой.

Что-то набухло внутри меня, как ледяной шар. Он расширялся с такой яростью, что я думала, что он разорвёт мои вены и разорвёт мою плоть. На вкус он был горьким и сладким, холодным и обжигающим. Как снежный ком, набирающий скорость, он прокатился сквозь меня, стал больше, а затем вырвался из моего тела.