Мой капитан - Жанна Раскита

его. Оно было таким же воздушным и на ощупь.

Слезы навернулись на глаза. Раньше мой шкаф был забит такими нарядами. Я ничего не ценила. Ничего…

– Оно подходит. Я его возьму.

Продавец озвучил цену, я отсчитала из кошелька Кирилла.

– Сударыня желать взглянуть на аксессуары?

Мужичек лихо выставил передо мной туфли, кружевные шали, ленты, сумки, зонты и шляпки.

– Там вы можете подобрать остальное, – подмигнул мне продавец, – моя жена может помочь…

Я медленно кивнула. Через полчаса я купила все, что мне было необходимо.

Семейная пара любезно позволила мне переодеться прямо в их магазине.

На двери звякнул колокольчик.

Я оглянулась.

В пыльном коридоре стоял Кирилл, и смотрел на меня, облаченную в розовое чудо.

Он слегка улыбнулся.

– Ты прекрасна, – наконец произнес мой капитан.

Я смутилась и оглянулась на зеркало.

Жена коротышки накинула мне на голову кружевную бледно-розовую шаль, и едва слышно шепнула на ухо:

– Не бойтесь. Он вас любит.

Я смутилась еще сильнее, ноги стали ватными. Страх окутал меня, как мое свадебное платье.

Ессенский протянул мне свою руку, и я шагнула на встречу моему капитану. Наши руки сомкнулись, и страх ушел.

Кирилл привел меня в крошечный домик старичка, чья седая борода скрывала почти пол лица. Он был облачен в длинную черную рясу.

Мои синяки несколько смутили его, но оплаченные Кириллом деньги заставили все стерпеть. И потом, в этих краях довольно часто случались тайные браки с побитыми невестами.

Свидетелями пригласили не знакомых мне людей, да мне и было все равно.

Старец провел нас в комнату, уставленную иконами, в центре которой стоял алтарь. Батюшка надел праздничную белую ризу, вручил нам свечи, взял молитвенник.

Его венчальная молитва нараспев наполнила комнату. Желтый свет свечей отбрасывал тени,  я не осмеливалась смотреть по сторонам. Мне всегда было неловко в церквях и среди икон. А венчальный обряд вверг меня в некий ступор. Я едва не пропустила момент, когда от меня требовалось одно единственное слово, которое изменит мою жизнь навсегда.

Батюшка связал наши руки и три раза обвел вокруг алтаря. Я едва не споткнулась, но Кирилл меня поддержал. Батюшка принял кольца от Ессенского, (он позаботился даже об этом!), прочитал над ними молитву.  Подал серебряную плошку с красным вином. По очередности мы отпили из нее. Сладкая тягучая жидкость скользнула по пищеводу, и замерла где-то внутри. Томное тепло растеклось по моему телу.

Старец странными вариациями надел нам кольца, и попросил свидетелей удалиться. Некоторое время еще батюшка что-то нам объяснял. Я ничего не соображала.

Очнулась я лишь тогда, когда Кирилл погладил мои губы первым брачным поцелуем. Батюшка с нами попрощался, и мы покинули его домик.

Все произошедшее не казалось странным, или необычным. Мне вдруг стало очень спокойно.

Кирилл помог мне взобраться в повозку, и, тронув коня, произнес:

– Темнеет. Сегодня заночуем здесь. Думаю, возвращаться по лесной дороге опасно…

Я послушно кивнула. Но мне стало немного обидно. Все происходящее напоминала постановку, под названием: «Как затащить ее в постель без проблем».

Самое забавное, что моему капитану совершенно ни к чему было прикладывать столько усилий. Я бы все равно пошла за ним на край света…

Наверное, за это я его и люблю, и ценю его труды.

Кирилл договорился с одним мужичком, и тот сдал нам свой домик на окраине поселка.

Мы приехали туда в сумерках. Капитан помог мне выбраться из повозки. Я глубоко вздохнула полной грудью вечерний воздух, запах цветущих деревьев и свежей травы. Стояла умиротворяющая тишина, а в небе зажигались первые звезды.

Кирилл подошел сзади, нежно обнял мои плечи, и слегка коснулся губами изгиба моей шеи.

Дрожь скользнула по моему телу. Я обернулась, положила руки на его плечи. Кирилл принял мое приглашение, и наши губы встретились. Жаркий танец губ и языка перерастал в нечто большее. Его руки неустанно скользили по моему телу, лаская грудь, бедра, спину…

Капитан легко подхватил меня на руки  и внес в домик. Кружевная шаль соскользнула с моих плеч и осела воздушной грудой у порога.

Кирилл бережно уложил меня на кровать.

Я погладила его щеку, не в силах поверить в происходящее. Я жена человека, которого люблю. Он мой единственный – мой  капитан.

– Анечка, ласточка моя, – шептал он, покрывая меня поцелуями.

Я отвечала на его ласки, но не могла ни о чем думать. Меня мучил один вопрос. И что же будет дальше?

Ессенский осторожно развязал мой поясок, затем медленно расстегнул пуговки платья.

Я осталась в одной кружевной комбинации.

Он потянул ленту, стягивающую мои волосы, и те рассыпались по плечам.

Кирилл сдвинул бретельку моей комбинации и поцеловал ключицу.

Кружева в его руке казались такими крошечными!

– Аннушка, – шептал он, как молитву.

Я, разомлев от его ласк, позабыла страх, гордость и неуверенность. Сама потянулась к его рубашке, расстегнула ее, оголив торс мужа.

Муж. Более прекрасного слова я не знала.

Я провела пальчиками по его груди. Он посмотрел на меня темным, мутным взглядом, и впился в мои губы поцелуем. Мы упали на простыни.

Дальше все было как в тумане. Интимные ласки, быстрая боль, его неожиданный выкрик в темноте…

Он звал меня.

Ему нравилось повторять мое имя. Кирилл затих. Я лежала в его объятиях.

– Кирилл? – прошептала я.

– Да, – отозвался он.

– Я хочу, что бы ты знал…

– Я знаю и так, не думай не о чем, – перебил он.

Капитан угадал мое желание поговорить о Казбеке.

– Нет, – настаивала я, – ты не понимаешь, для меня это важно…

– Аня, теперь это не имеет значения. Ты – моя жена, я – твой муж. Больше никто не осмелиться тронуть тебя, я буду рядом. Забудь все, что тебе говорили…

Я смотрела в потолок, чувствуя, как Кирилл медленно засыпает. Его дыхание выравнивается, становится легким и поверхностным. Мне же, напротив, это совсем не удавалось. Тело побаливало от новых ощущений, в голове блуждали беспокойные мысли.

Я выбралась из постели, подобрала свою комбинацию и надела ее.

Осмотрелась. На столе стояла корзина с продуктами. Кирилл все продумал. Это меня и пугало. Неужели я настолько предсказуема?

Раньше мне казалось, что любовь должна ослеплять. Но меня не ослепляла. Наоборот, я, не смотря на нежные чувства к Кириллу, вышла за него почти по расчету…

Из корзины на меня смотрело яблоко. Красное, большое. Сочная мякоть просвечивалась сквозь кожуру. Я взяла его и надкусила.

Интересно, что скажет папенька? Одобрит ли он мое замужество?

Голубой свет луны падал на мое оголенное колено, и кожа, казалось, светилась.

Я ощутила взгляд Кирилла прежде, чем заметила.

Меня охватило смущение, при одном только воспоминании о том, что было.

– Не спится? – спросил он.

Мякоть яблока неожиданно застряла в горле, но я справилась с ней, и произнесла:

– Ты можешь мне сказать, откинув все лишнее. По какой причине ты женился на мне? – я хотела услышать одну короткую фразу, от которой мое сердце окончательно растает, и я смогу расслабиться, и не думать ни о чем.

Но он ответил иначе.

– Когда я увидел,