Опять вы, Иможен? - Эксбрайя Шарль

— В тысяча девятьсот двадцать пятом…

— Вот как? Тогда вы наверняка помните мисс Планкет, она вела греческий…

— О да, конечно!

— А помните, как смешно она выглядела в парике, всегда надетом чуть-чуть набекрень?

Мисс Мак-Картри принужденно рассмеялась.

— Честно говоря, я совсем забыла милейшую Планкет… Но сейчас вижу ее, как живую, словно она сидит рядом с вами, мисс Мак-Фаддн.

— А как вас звали? Мод? Или Марджори?

— Да вроде бы Марджори…

— Ай, как нехорошо обманывать, мисс Мак-Картри…

Каллендерские друзья наверняка бы страшно расстроились, увидев выражение лица своей любимой амазонки.

— Но… мисс Мак-Фаддн… я не понимаю, о чем вы…

— Бросьте, мисс Мак-Картри, прекрасно вы все понимаете! Планкет никогда не существовало, а вы и не думали учиться в Джиртон-колледже, верно?

Голос Морин звучал так мягко и дружелюбно, что Иможен предпочла сразу признать поражение.

— Ну хорошо, я и вправду не заканчивала Кембриджа… И никакой я не преподаватель… А теперь, мисс Мак-Фаддн, может, вы к тому же не прочь узнать, что привело меня сюда, в Пембертон?

— Нет, это меня не касается. Простите, что я пристала к вам с расспросами, да еще и схитрила, но мне никак не верилось, что учитель, то есть человек, вынужденный постоянно думать о заработке, может так независимо держаться с начальством. Я очень рада знакомству с вами, мисс Мак-Картри. Хотите дружить?

Какой-то незнакомый голос нашептывал Иможен, что надо поостеречься, что обаятельная Морин в считанные минуты вывела ее на чистую воду и, окажись она не тем, за кого себя выдает, может быть очень опасным противником, а кроме того, кинжал, уложивший Фуллертона, — скорее женское оружие. Но, несмотря на все доводы рассудка, Иможен протянула мисс Мак-Фаддн руку. Во-первых, она никак не могла отделаться от симпатии к Морин, а во-вторых, решила немного отыграться за поражение. Поэтому, удержав руку преподавательницы французского в своей, она вдруг спросила:

— Вы любите Оуэна Риза, правда?

— Неужели это так заметно?

— Во всяком случае, достаточно, чтобы привлечь внимание старой девы вроде меня, совершенно равнодушной к таким вещам.

— Да, я люблю Оуэна Риза… Мы познакомились здесь два года назад… как только я приехала из Глазго…

— Я была бы счастлива завоевать и дружбу мистера Риза.

— Положитесь на меня, это несложно. Оуэн очень ценит людей мужественных.

В такую чудесную погоду грех было бы сидеть взаперти, и мисс Мак-Картри в перерыве между занятиями решила посидеть на скамейке, где Элисон и Джерри проводили много счастливых часов, пока другие спали и влюбленные могли воображать, будто они одни на свете. Юный Лим, заметив ее издали, тут же подбежал:

— Мисс Мак-Картри, у вас не найдётся для меня нескольких минут?

Несколько удивленная его тоном Иможен вздрогнула. Решительно, в этом колледже ее ждут сплошные сюрпризы! Тем не менее шотландка кивнула с обычной царственной снисходительностью.

— Я вас слушаю.

— Вы и в самом деле дали пощечину Элисон Кайл?

— Да вроде бы так.

— А вы знаете, что она дочь Кайла из Данди? Это «джем»!

— Ну и что?

— Неужели вы не понимаете? Кайловский джем!

— Вы начинаете действовать мне на нервы, молодой человек! Ну что вы ко мне пристали со своим джемом? К тому же я его терпеть не могу… И что дальше?

— Я требую, чтобы вы извинились перед Элисон Кайл!

— Что?

— Я требую, чтобы вы сказали Элисон, как жалеете о своем поступке!

— Ну да? А с чего бы я, по-вашему, стала это делать?

— Да хотя бы потому, что, если вы откажетесь, я все расскажу отцу!

— А почему это должно меня волновать?

— Как? Но ведь мой папа — «линолеум»!

— Я им не пользуюсь…

Джерри долго не мог опомниться от удивления. Эта шотландка явно не придавала никакого значения богам, царствовавшим над привычным ему мирком. Не желая приводить юношу в полное смятение, мисс Мак-Картри мягко посоветовала:

— Не пора ли вам присоединиться к друзьям?

— Мой отец добьется вашего увольнения из Пембертона!

— Меня бы это очень удивило… и вообще, хватит! Зарубите себе на носу, юный идиот, что ни ваш папа, ни вы, ни линолеум меня нисколько не интересуете!

— Не может быть! Значит, вы просто сумасшедшая!

Мисс Мак-Картри никому не позволяла вести себя непочтительно и вовсе не собиралась делать исключение для Джерри Лима, сына Хьюга Лима из Керколди. Нанесенный ею прямой короткий удар был достаточно силен, чтобы воздыхатель Элисон отлетел на несколько шагов и уселся на пятую точку.

Мойра, забыв прежние обещания и клятву, данную в присутствии пастора, а заодно растоптав долгие годы супружеской верности, решила бежать с О'Флинном. Сидя рядышком и нежно взявшись за руки, они обдумывали, как каждый из них поодиночке доберется до Каллендера. Наконец сошлись на том, что Мойра присоединятся к Патрику в Глазго, а оттуда они поедут в Ирландию. Пускай во грехе, но они проживут вместе много бесконечно счастливых лет. Время не властно над надеждами и мечтами! Войдя в комнату, Кейт снова застал их сидящими слишком близко друг к другу, чтобы не замышлять ничего дурного, но и глазом не моргнул. Пока виновные пытались принять более пристойную позу, директор, прислонившись к двери, переводил дух, потом рванул воротничок, словно воздуха все равно не хватало.

— Боже, Кейт, что с вами! — воскликнула перепуганная Мойра.

Поймав укоризненный взгляд Патрика, она невольно покраснела — не следовало бы так сильно сопереживать Кейту, но многолетняя привычка заставила ее поспешить на помощь мужу. Ирландец великодушно разделил с ней хлопоты. Они вдвоем ухватили директора под мышки и, дотащив до дивана, усадили. О'Флинн снял с него галстук и расстегнул воротник, а Мойра начала похлопывать по рукам, чувствуя, что Кейт вот-вот потеряет сознание.

— Умоляю, скажите, что с вами?

На губах директора Пембертона появилась легкая пена, глаза закатились.

— Эта женщина… О эта женщина… — прохрипел он.

— О ком вы, Кент?

— Об Иможен Мак-Картри…

— Что еще она натворила?

Мак-Дугал, громко икнув от отчаяния, признался:

— Нокаутировала «линолеум»!

В тот же вечер едва оправившийся от недавних волнений Мак-Дугал, подождав, пока все соберутся к ужину, сурово объявил:

— Мисс Мак-Картри, я думаю, коллега поддержат меня, если я скажу вам, что нам нужен преподаватель истории британской культуры, а не чемпион по боксу. Мистер Бакстер вполне справляется со спортивной программой. Вы позволили себе ударить двух учеников, которыми Пембертон особенно дорожит…

— Вы что же, самый обычный торговец, мистер Мак-Дугал?

Кейт стукнул кулаком по столу:

— Не ваше дело, кто я такой, мисс Мак-Картри! Я запрещаю вам судить меня и хочу, чтобы завтра же с утра вы покинули этот дом! Жалованье колледж выплатит вам за месяц вперед… А теперь, когда вопрос решен, желаю вам приятного аппетита, леди и джентльмены!

Оуэн Риз и Морин Мак-Фаддн, не сомневаясь, что Мак-Дугал совершил крайне неосторожный поступок, следили за реакцией Иможен. И та не заставила себя ждать. Высокая шотландка постучала по бокалу, требуя тишины. Одни посмотрели на нее с тревогой, другие — с беспокойством.

— Дорогие мои коллеги, наш директор слишком склонен принимать желаемое за действительное и воображать, будто достаточно отдать приказание, и все склонятся перед его волей. Однако, позволю себе заметить, он жестоко заблуждается.

Бледный от гнева Кейт Мак-Дугал положил ложку.

— И что это значит, мисс Мак-Картри?

— Только то, что я не уеду, пока не сочту нужным!

— Я вызову полицию, и вас вышвырнут вон!

— Более чем сомнительно, мой дорогой Мак-Дугал.

— Это еще почему?

Несмотря на внешнее спокойствие, Иможен кипела от гнева, а в таком состоянии она плохо соображала, что говорит.

— Потому что я приехала сюда помогать ей!