Зло с небес - Дейл Браун

Обдумав новые планы возмездия и собрав достаточно денег, он решил вернуться в американское убежище, устроенное в Нью-Джерси, – “Гнездо Совы”, так он назвал его, – чтобы обсудить предстоящие операции с командным составом своей организации. Кроме того, ему важно было узнать, насколько осуществимы его мечты о наказании этой проклятой страны – Америки.

А ответ на этот вопрос следовало искать на востоке, в Ньюбурге, штат Нью-Йорк. Только один человек мог посоветовать ему, как быть, и Казье должен был побыстрее встретиться со своей советчицей.

Казье провел в своей ногалесской крепости ровно столько времени, сколько ушло на изменение наружности. Он без труда состарил себя лет на тридцать при помощи обыкновенной косметики и упражнений по изменению походки и движений, потом пустил в ход свой поддельный американский паспорт и сел на самолет, отправлявшийся из Ногалеса в Альбукерке. Охрана работала спустя рукава, никаких признаков погони не было, а заказать билет из Альбукерке в Чикаго и дальше оказалось совсем просто. Никто не стал приглядываться к согбенному старому доходяге с испитой физиономией, поднимавшемуся на борт самолета.

Часть 2

НЬЮ-ЙОРК, АВГУСТ 1995 ГОДА

Когда помощник увидел Гарольда Дж. Лейка, первой его мыслью было: «Господи, сейчас он выпрыгнет».

Наглухо закрытые окна, специально сконструированные так, чтобы не впускать в помещение жару, вонь и шум Манхэттена, были сделаны из трехслойного дымчатого стекла и, разумеется, Лейк просто не мог бы из них выпрыгнуть, разве что в шкафу у него хранился ледоруб. Тем не менее, вид Лейка изрядно перепугал Теда Фелла, его адвоката, помощника и, если такое определение вообще к кому-нибудь подходит, друга и доверенное лицо. Даже в лучшие свои дни Лейк был задумчив и мрачен, а по большей части просто пребывал в хандре. Сегодня же этот высокий, стройный темноволосый предприниматель, вкладчик и делец с Уолл-стрит, выглядел как собака, выброшенная дождливой ночью на улицу.

– Принес тебе на подпись письма о намерениях, – доложил Фелл. – Сложностей с реконструированием долга я не предвижу. Через несколько недель все будет в порядке. Можно считать, мы выскочили. – Фелл выложил на стол перед Лейком небольшую папку с бумагами – единственный предмет, выглядевший неуместно на огромной и пустой полированной поверхности этого роскошного стола из красного дерева, отделанного мрамором. Лейк продолжал смотреть в огромное окно своего кабинета на Парк-авеню и дымную мглу, окутавшую небо. Уже сейчас температура воздуха на улице достигала 80 градусов, а обещали все 90 да еще при девяностопроцентной влажности. Чего ему не хватает здесь, в кабинете на сорок первом этаже небоскреба? Тут так уютно и прохладно, сердито подумал Фелл. – Сверху мои замечания и предложения, но сперва я хотел бы отнять у тебя несколько минут и поговорить о сделке...

– Кто заключал сделку? – осведомился Лейк. Фелл немного помедлил с ответом, и Лейк сказал за него: – “Юнивесл”. Черт! И чего вы добились? – Голос его звучал нервно, что обычно было ему не свойственно, и в нем отчетливо слышался нью-джерсийский выговор, на избавление от которого было потрачено столько лет.

– “Юнивесл эквити” предлагает нам десять и одну десятую процента, – быстро вставил Фелл.

Лейк раздраженно потер глаза, сунул нос в бумаги, дабы убедиться, что Фелл говорит правду, затем снова откинулся на спинку черного кожаного кресла с высокой спинкой и уставился в окно.

Президентом и основателем “Юнивесл эквити сервисез лимитед” в Глазго, Шотландия, был Бреннан Максорли – один из богатейших людей в мире, владелец крупнейших инвестиционных компаний закрытого типа. Максорли успел запустить лапу в сотни разных жирных пирогов, разбросанных по всему свету, – от нефте – и газодобычи до банковского дела, морских перевозок и компьютеров. В прошлом Максорли и Лейк, его преданный ученик, не раз проворачивали сделки на пару, однако сегодня их совместные дела можно было сравнить с гражданской войной в США, которую кто-нибудь назвал бы не войной, а “расхождением во взглядах”. Рядом с Максорли Лейк выглядел всего лишь слепнем на спине огромного жеребца. Он чертовски раздражал Максорли и его вкладчиков, мог даже заставить их споткнуться и потерять самообладание, и все равно Лейк был всего лишь жалкой мошкой по сравнению с Бреннаном Максорли.

– Стоит мне сказать ему “нет”, и я погиб, – Лейк укоризненно взглянул на Фелла. – И он знает это. Ты согласился на его условия?

– Последнее слово за тобой, босс, ты можешь и не соглашаться на сделку, – ответил Фелл. – Но мы же сами ее добивались! Верно? Дело сделано, время рассчитаться и получить свою долю.

– Какого дьявола ты согласился на эти десять и одну десятую процента, Тед?

– Никто сейчас не дал бы тебе больше, Гарольд. Нам нужно восемнадцать миллионов долларов, сегодня же. Будь у меня в запасе хоть три дня, я смог бы выбить для тебя восемь с половиной процентов. А Максорли сразу сказал “да”, вот я и согласился.

– Слишком уж быстро согласился.

– Может, тебе и не нравится Максорли, босс, но на этот раз он нас в беде не оставил, – заметил Фелл. – Деньги на депоненте и готовы двигаться. Максорли лично гарантировал ссуду, босс, он сам ездил в банк специально, чтобы подписать бумаги.

– Да на деле он хочет только одного: видеть меня банкротом, ублюдок! – мрачно сказал Лейк. – Он был бы просто счастлив видеть меня разоренным или распродающим свое имущество. Он с удовольствием подвел бы меня под суд. Да и в банк он наверняка отправился лишь для того, чтобы провести там очередное совещание и на весь мир объявить о моем банкротстве.

Фелл предпочел промолчать, однако про себя заметил, что Гарольд Дж. Лейк и сам не промах, когда речь заходит о том, чтоб подвести кого-нибудь под суд или вообще уничтожить конкурента на рынке, в делах или любой другой области. Помимо прочих дарований, Лейк прославился на весь мир как зачинатель торговли опционами. Бизнес его сводился к тому, чтобы уговорить вкладчика подписать опционную сделку на покупку или продажу акций. У Лейка существовало немало способов разнюхать, у каких акций есть будущее: по отсутствию рекламы, оставшимся без ответа телефонным звонкам, необычайной деятельности чиновников компании, занимающейся торговлей ценными бумагами, даже по тому, где, как и когда они проводят отпуск. Подобно генералу, планирующему вторжение, Лейк был настоящим мастером выбора цели, а выбрав, предпринимал целый ряд запутаннейших, сложнейших и порой совершенно окольных шагов, чтобы этой цели достигнуть. Сам он называл эту систему действий “вечным двигателем”. Он заключал целый ряд сделок и контрактов” создавал компании, чьи доходы и активы всегда превышали расходы и задолженности. Создавал сеть, империю, целиком замкнутую на себя же, с собой заключавшую договоры, на себе зарабатывавшую деньги, возмещавшую себе все расходы, платившую только самой себе. Настоящее дерево с золотыми монетами вместо листьев, современный вариант мидасовского золотого дождя.

Лейк был гением по части такого рода сделок. Получив диплом в Руггерс и степень магистра экономики управления в Гарвардском университете, он начал карьеру со среднего звена в управлении целым рядом компаний и брокерских фирм, специализирующихся на финансировании производства, долгосрочных кредитах и спекуляциях разного рода бумагами. В 1980 году поступил на службу в “Юнивесл эквити сервисез”, где руководил скупкой недвижимости. Затем в 1985 году разработал систему торгов, по которой цены на аукционах искусственно взвинчивались, а главными конкурентами выступали “Юнивесл эквити” и компания, тайно финансируемая самим Лейком. Его уволили, однако “Юнивесл” так и не удалось отыскать доказательств незаконности его сделок. Расставшись с “Юнивесл”, Лейк работал в самых разных финансовых и торговых компаниях, пока наконец не основал свою собственную.

– Мы все еще на плаву и имеем достаточно, чтобы продержаться несколько месяцев, – сказал Фелл после паузы и, заметив взгляд патрона, поднялся. – Так что давай попробуем держаться той же линии. Откуда нам было знать, что какой-то псих из Сан-Франциско в клочья разнесет международный аэропорт, убив при этом пятьсот человек? Не одни мы на этом деле потеряли, другие вкладчики тоже, в том числе и Максорли. Это вызвало заминку на рынке, вот и все. И те, кто сегодня утром налетал на тебя, обязательно вернутся через несколько недель, выискивая, чем бы поживиться. Они поймут, что поступали скверно, когда давили на тебя, но все равно вернутся, потому как куда им деваться? А уж мы постараемся выкачать из них как можно больше за то, что они хотели припереть нас к стенке и тем самым потеряли лицо.

Тед Фелл был одним из немногих, вернее, пожалуй, единственным человеком на свете, кто мог позволить себе так разговаривать с Лейком, прямо и без обиняков, да и то лишь потому, что Фелл как нельзя лучше дополнял организацию, созданную Лейком. Он дополнял Лейка там, где тот был силен, и был незаменим в тех областях, где тот был слаб. Выпускник Дартсмутского колледжа и юридического факультета Гарварда, Фелл успел поработать в крупных юридических компаниях Олбани, Уилминггона и Нью-Иорк-Сити и специализировался в основном на финансировании, страховых операциях и организации корпораций. Имея юридические полномочия б шестнадцати штатах, он считался ведущим специалистом в этой последней области, то есть в создании фиктивных корпораций и офшорных предприятий. С Лейком он начал работать еще в “Юнивесл ЭКВИТИ”, помогал ему заключать сделки по недвижимости и, когда сознательно, а когда и нет, участвовал в манипуляциях с акциями, за которые их обоих и уволили.