Я остаюсь - Александр

    Кстати они тоже время не теряли... произошли некоторые изменения в иерархии девушек. У Соль    оказалось, здорово расцарапано лицо, но выглядела она радостно и некоторым превосходством посматривала на своих подружек, У Пады наливался фиолетовым здоровенный синяк под правым, а у Сун так и под обеими глазами. Видок у них был нерадостный, из чего можно свидетельствовать, что при проведении легитимных прений по выборам избрания старшей жены безоговорочно победила Соль. Что она и засвидетельствовала, первой обняв Джонни и рыкнув    остальным кореянкам приказ, помогать ей ухаживать за ее мужчиной.

    Как все интересно и любопытно складывается, чисто первобытно-племенные отношения, но кажется Паку нравится, а мне так совсем до лампочки, пока эта возня не мешает общей ситуации.

    Мы все быстро вымылись, приняв Хатори в свою компанию, то есть в свой душ, возражений и особых стеснений от Эсси не последовало слава богу, потом я вытащил из ноги маленький осколочек, попал он совсем не глубоко, практически под кожу, заклеил ранку пластырем, затем мы переоделись и собрались за котлом с едой в ангаре у корейцев. Появился повод хорошо накушаться вискарем, день явно оказался не из рядовых. Что мы и сделали с большим успехом.

    Сеанс связи с дедом прошел быстро и без особых сантиментов. Он поинтересовался нашими делами, заставил пообещать, что я не буду совершать безумств как мой покойный отец, а дед подозревал, что я во всем точная его копия, потом сказал пару слов Эсмеральде и она опять немного попускала слезки. Его помощник заверил, что все идет по плану, подготовка к эвакуации идет и скоро счастливая семья воссоединится. Вот только... вот только мне не показалось, что все у них хорошо, было какое-то напряжение в голосах, но возможно я ошибаюсь, даже скорей всего точно ошибаюсь, у всех напряжение в голосах, времена такие...

    Радио я не включал, гнал от себя мысль о своей однокласснице как можно дальше, после сегодняшних событий было ясно, что в центральные районы LA, не иначе как на колонне танков ехать смысла нет... бесполезно, разве только для очистки своей совести геройски погибнуть, да и то не получится, сожрут, переварят и высрут... что же в этом героического.

26 марта, воскресенье, раннее утро. Лос-Анджелес.

    - ... а знаешь Сашка, почему я тебе после выпускного не дала? - в темной, отливающей по углам бордовым комнате, заполненной какой-то радиоаппаратурой, с    гипертрофированно большими, мрачно блестевшими никелем, тумблерами, циферблатами и ручками, на столе танцевала Анжелика Говорова, одетая в прозрачный пенюарчик и разговаривала, маня меня руками. – Ты же Сашка не догадываешься, почему...

    Я хотел сказать ей, что знаю, - потому что она избалованная, стервозна я сучка, но не мог произнести не слова...

    -А я хотела... я очень хотела... – Анжелка сделала несколько неуклюжих па. – Я даже договорилась с Иркой про дачу ее родителей, я даже купила этот пенюарчик...

    Горло и язык словно закаменели и я не мог произнести ни одного звука, даже головой кивнуть не мог...

    -А теперь все равно... жалко конечно, да и ладно... и уже не дам никогда... потому что тебя сожрали и меня сожрали... – Анжелика распахнула пеньюар и я с ужасом заметил, что ее точеное голое тельце все покрыто сине-черными трупными пятнами и местами объедено до костей...

    - ... млядь... Буффа, мать твою... – меня выбросило из сна, как хорошим пинком. Слава богу... живой... рядом Эсмеральда... все хорошо... а Анжела?

    Я схватил радио и пошлепал в дальний конец ангара, будить Эсси не хотелось, угомонились мы около трех часов ночи... щелчок тумблера и...

    -... я его любила... – пьяненький, хриплый голос Анжелики изливал слушателям душу. – А он... а он... он сука... самовлюбленная скотина, меня даже не замечал... он перетрахал половину школы, а, я... а, я... я его любила и не дала из вредностииии... короче пошли все нафуууй и ты Сашка тоже... у меня есть еще пять «Милки Вей», кварта вискаря и дофуя травы...еще три дня, еще три денечка и я пущу гребанную пулю себе в гребанный лоб,    идите все в жопу и слушайте гребанную «Нирвану»... а я буду спать...

    Вот зараза... это же она про меня... не трахал я всю школу, так девки сами базарили, мне просто некогда было, какие девки, соревнования за соревнованием... нет мля... надо что-то делать. Она меня так доведет до сумасшествия...

    Глянул на часы. Залез в ледяной душ, потом    приготовил на примусе себе чай, а Эсси кофе. Подавать кофе в постель стало моей почетной обязанностью.

    Глянул на часы... половина седьмого, как раз десять минут на душ, двадцать минут на маленькие утренние радости, затем подъем. Дел на сегодня я запланировал воз и еще маленькую тележку. Тем и лучше. Ни у кого не будет времени на дурные мысли, в первую очередь у меня.    Как говаривал мой старшина, прапорщик Файнберг, от хорошего солдата должно пахнуть дерьмом и потом, а думать он должен только в свободное от нарядов время и как раз работа образцового старшины состоит в том, что бы этого самого времени у солдата было как можно меньше.

    -Мi Reina, вставай... – я чмокнул свою жену в висок прикрытый пушистыми волосами. – Вставай моя радость.

    -Отстань дурак... видишь я еще сплю... – промурчала    девчонка и перевернулась на другой бок, при этом    выставив из-под одеяла свою попку, и сделала она это специально... это же Эсси, само совершенство в науке притворства.

    -Mi Zorro... не притворяйся. Сейчас за попку укушу...

    -Ай... не надо... – Эсси перевернулась на спину при этом полностью освободившись от одеяла и застыла в совершенной наготе, глаз не открывала, но левый глазик все-таки хитро блеснул из-под века...

    -Сюда тоже укушу, - я чмокнул жену в животик. – Я уже тебе кофе сделал, подъем лентяйка.

    -Ты самый вредный Алехандро... поставь кофе на стул... – Эсси не открывая глаз сладко потянулась. – Поставил? Теперь целуй меня сюда и сюда...

    Подъем состоялся на пятнадцать минут позже...

    Подъем, кофе, сэндвичи с арахисовым маслом и джемом, за тем развод на работы. Пак оказался не способным на какие-либо    активные действия, выглядел совсем печально, все-таки его здорово приложило об автобус и я его оставил на попечение Хатори и Соль.    Эсси руководила Падой и Сун, во вчерашних наших трофеях оказалось много обмундирования, продуктов и охотничьих и туристических мелочей, требующих женской руки. Я же как всегда занялся оружием и боеприпасами.

    Собственно оружия, оказалось совсем немного. Три гражданских самозарядных карабина НК SL-8,под патрон 5,56х45, гражданская версия немецкой G-36, очень удобные легкие машинки, только с кастрированными магазинами и без режима автоматического огня, два подобных карабина «Таурус СТG2»,только под патрон 9х19 Para, и опять же гражданский самозарядный карабин HK USC, с удлиненным стволом, чем у его военного аналога UMP и другим пластиковым ложем. Карабин этот был под патрон 45АСР. Еще несколько    «аркообразных»,    то есть на базе АR-15, гражданских карабинов под 223тий калибр различных фирм, карабин СКС, только югославского производства, почтенная отечественная винтовка Мосина и четыре двустволки двенадцатого калибра с короткими стволами, больше похожие на обрезы переростки.

    Неожиданно много оказалось разной оптики, преимущественно оптические прицелы для винтовок и к большой моей радости три коробки с четырехкратными коллиматорами AСOG, это те самые которые не требуют элементов питания, в условиях апокалипсиса самое незаменимая вещь.

    Трофеи все без исключения на склад, у нас и так всего в избытке, а вот в сумке с пистолетами я покопался с удовольствием. В первую очередь отложил себе небольшой компактный «Вальтер» PPS под люгеровскую девятку, очень удобный как оружие последнего шанса. К тому же у меня была отличная кобура под него из серии крепим куда угодно. Паку и кореянкам выдал по такому же компактному «Ругеру» LCP и обязал его и Хатори провести с девочками занятия по его применению и обслуживанию. «Ругеров» этих оказалось аж двенадцать штук, я где-то читал до песца самый популярный пистолетик в штатах был. Эсси его брать наотрез отказалась, заявив, что у нее и так есть два револьверчика, более красивые и эстетичные на ее взгляд. Странное отношение к оружию, но тем не менее имеющее место быть, просто абсолютно женское.

    Были и австрийские пистолеты Глок, два двадцать первых и один двадцать шестой с ублюдочной розовой рамкой, его выпросила Пада в обмен на свой «Ругер».

    Патронов оказалось много.    Несколько сотен    дробовых, для гладкоствольного оружия, точнее семьсот штук, из них триста с картечью двенадцатого калибра. Очень даже неплохо.