Что скрывалось за фиговым листком - Джеймс Чейз

Я заказал сандвичи с курицей и ветчиной и датский пирог, чтобы забрать еду с собой. Человек за стойкой стал заворачивать еду в пакет.

– Скверные новости о мистере Везерспуне? – произнес он.

Собравшиеся даже жевать перестали, прислушиваясь к разговору.

– Мы все приходим в этот мир и уходим, – сказал я, не удивляясь тому, что известие уже достигло Сирла. Я расплатился за покупку.

– Извините меня, – заговорил какой-то толстяк с набитым ртом, – я слышал, что именно вы нашли мистера Везерспуна?

– Ну, если это был не он, тогда кто-то одетый в его штаны, – отшутился я и вышел из бара.

Первым делом я поехал на фабрику «Моргана и Везерспуна», оставил машину возле ворот и прошел через двор к разделочному цеху. Здесь я увидел Эйба Леви, который приканчивал свою жестянку бобов. Вонища в помещении вызвала у меня чувство тошноты, но я пересилил себя.

Пять чернокожих девушек разделывали лягушек у специального стола. Они все рассматривали меня круглыми от любопытства глазами. Эйб махнул рукой.

Я сел.

– Вы предпочитаете свои бобы или разделите со мной мой ленч? – спросил я, разворачивая пакет.

– Хлеб? Это не для меня. Я люблю бобы. Последние двадцать лет я всегда в это время ем бобы. И посмотрите на меня!

Я посмотрел на него и решил, что бобы ничего хорошего ему не сделали, и с удовольствием принялся за свои сандвичи с курицей и ветчиной.

– Значит, босс свалился в лягушачий пруд и утонул? – спросил он, выуживая ложкой последние бобы из жестянки.

– Да, что будет с фабрикой?

– Меня это не волнует. Я хочу уйти на покой, сыт по горло этой работой. Надоело поднимать бочки с лягушками. У меня симпатичная жена, неплохой домик, кое-что припасено на черный день, так чего же мне переживать за судьбу фабрики?

– Везерспун был женат?

Хитрое выражение появилось в его близко поставленных глазах.

– Вы нуждаетесь в информации, мистер Уоллес?

Я ответил «да».

– За двадцать долларов у вас будут полные уши.

Я достал из бумажника пять долларов и положил перед ним на стол:

– Посмотрим, чем вы их наполните.

– Вы спросили, был босс женат? Так?

– Говори, Эйб, не морочь мне голову. Ты получишь свои двадцать долларов за действительно стоящую информацию. Так был он женат?

– Нет, но у него была женщина. Он уже давно крутил любовь с Пегги Вьет. Она-то воображала, что он на ней женится, но он и не думал об этом. Вот она и пристрастилась к бутылке.

– Не представляете, кто унаследует фабрику?

– Никто, как я полагаю. Он был одиноким. Фабрика стоит кучу денег. Когда босс откупил ее полностью у старого Моргана, он открыл цех консервированных лягушек. Это и поставки лягушачьих окорочков в шикарные рестораны давало ему хороший доход.

– Консервированные лягушки? Вот уж не знал, что лягушек консервируют, – сказал я, сразу насторожившись. – Вы, наверное, замораживаете лапки, а не консервируете их?

– Я вам кое-что скажу, мистер Уоллес. В наши дни женщины чертовски обленились, они кормят своих мужей консервами. Не то чтобы я был против консервированной пищи, я сам живу на бобах.

– Так что, он открыл цех консервированных лягушек?

– Моя обязанность была доставлять лягушек с окрестных ферм, но вон там находится консервный цех. Им руководит смышленая цветная девушка. Она работает там с самого начала. У нее имеется пара цветных помощниц. – Он пожирал меня глазами. – Хотите больше, мистер Уоллес?

– Ты должен рассказать мне больше, если хочешь заработать остальные пятнадцать.

Он доел свои бобы, заглянул в пустую жестянку, хмыкнул и сказал:

– Босс был настоящим сукиным сыном. Он думал только о деньгах. Он участвовал в каком-то рэкете… Почему он ездил каждый четверг в Хонду и приезжал назад с кожаным ящиком, прикрепленным ремнями к машине? Я частенько видел, как он туда отправляется, а возвращается уже после того, как я разгружался. Очень часто сюда заявлялся один мексиканец, они запирались в кабинете хозяина. Какой-то рэкет, точно!

– Что за мексиканец?

– Преступного вида кочегар, в смысле грязнуля с маленькими усиками. Он приезжал каждый месяц. Потом еще один тип являлся в машине. Этого я видел один раз. Я задержался, у меня что-то барахлил мотор в грузовике. Его я видел мельком, но мне было очень любопытно, кто он такой. Время было около девяти часов. Я слышал, как он зовет босса.

– Что он сказал? – спросил я, вручая ему десять долларов.

– Точно не помню, мистер Уоллес. Что-то в отношении денег: вроде бы «выплата» и «день выплаты». И сразу же понизил голос. Я не прислушивался, потому что это меня не интересовало.

– Эта цветная девушка, заправляющая делами в цехе консервирования, – сказал я, – как ее зовут?

– Кло Смит. Вы думаете с ней потолковать, мистер Уоллес?

– Почему нет?

– Не предлагайте ей денег. Она гордая, может оскорбиться.

– О'кей, Эйб… Если я надумаю что-то еще, я тебя разыщу.

Расставшись с последней пятеркой, я прошел к другому бараку в самом конце двора, открыл дверь и оказался в длинной и узкой комнате. У окна находилась скамья, на которой возвышались пирамиды пустых жестянок. Вдоль окон протянулись электроплиты, на которых стояли небольшие котелки и глубокие сковородки.

В углу находилась машина для заделывания консервных банок и масса крышек.

Из другой комнаты вышла высокая девушка-негритянка лет тридцати и посмотрела на меня. Надо было видеть эту красотку! Кожа эбонитово-черная, а от фигуры просто глаз не отведешь. На ней были хлопчатобумажные брюки и цветастая кофта.

– Мисс Смит? – спросил я, награждая ее своей широкой дружеской улыбкой.

Она вышла из тени на солнце, падающее через окно.

– Мы закрыты, – сказала она красивым грудным голосом.

– Тем лучше. Я хотел задать вам парочку вопросов. Меня зовут Дирк Уоллес.

Она кивнула.

– Мне не нужно сообщать вам дурную новость, мисс Смит. Любые известия быстро разносятся по Сирлу.

Она вновь кивнула.

– Вы когда-нибудь встречались с Джонни Джексоном?

– Нет.

– Но полагаю, слыхали, что я пытаюсь его отыскать?

– Да, слышала.

– Мисс Смит, возможно, вы сумеете мне помочь. Мистер Везерспун хотел купить ферму Джексона. Как я понимаю, он продавал лягушачьи лапки в рестораны, но я не знал, что он консервирует лягушек.

Она задумчиво смотрела на меня:

– Какое это имеет отношение к Джонни Джексону?

Теперь уже я улыбнулся ей доверительно:

– Сам не знаю. В моем деле приходится ходить вокруг да около в поисках информации, и иной раз, но не слишком часто, какие-то вроде бы совершенно разрозненные факты начинают соединяться в единое целое. Скажите, мистер Везерспун широко торговал консервированными лягушками?

– Нет. Мы продавали около пятисот банок в месяц, но он объяснял, что это всего лишь начало. В прошлом месяце мы продали пятьсот двенадцать банок, так что мне кажется, он знал, что делает.

– Вас не затруднит рассказать мне, как обрабатываются лягушки?

Она пожала плечами и убрала со лба локон черных волос.

– Мы уже получаем готовые ножки из цеха обработки. Потом их опускаем в масло и слегка обжариваем, после чего раскладываем по банкам. От потребителей требуется только выложить содержимое банки на сковородку и на десять минут сунуть в духовку.

– И только?

– Не совсем. Мистер Везерспун изобрел особый соус, под которым подаются ножки. Его вкладывают в жестянку в мешочке. Ингредиенты им запатентованы. Это один из быстро приготовляемых соусов: высыпается порошок в кастрюлечку, добавляется воды или молока, немного белого вина и три минуты варится на медленном огне.

– Звучит вкусно, – сказал я. – Я вечно в поисках легко приготовляемой пищи, мисс Смит. Чего хотите от холостяка? Найдется ли у вас баночка, которую я мог бы приобрести, за деньги, разумеется, попробовать?

Она покачала головой:

– Нет. В этом отношении мистер Везерспун был очень строг. Он всегда укладывал мешочки в баночки самолично и стоял рядом со мной, пока я их заделывала. У него имеется список лиц, которые заказывают эти консервы по почте. Они им доставляются ежемесячно. Банки упаковывают в специальные контейнеры.

– А купить такую баночку в магазине можно?

– Они только для поставки заказчикам. Мистер Везерспун говорил, что наш цех нужно оборудовать современными машинами, вот тогда мы сможем выпускать эти консервы для широкой продажи. Он надеялся в скором времени расширить свой ассортимент еще каким-нибудь соусом.

Я начал видеть какой-то свет.

– Ну что ж, очень печально. Придется подождать. Благодарю вас, мисс Смит. Что будет с фабрикой?

– Не знаю. Полагаю, мне придется искать себе другую работу.

– Для такой хорошенькой и расторопной девушки, как вы, это не будет очень трудным. Может быть, с мистером Везерспуном кто-то сотрудничал и этот человек может продолжить его дело?

– Сюда несколько раз приезжал один мексиканец, но я не знаю, работал ли он вместе с мистером Везерспуном. Он мог быть и его клиентом.