Развитие личности и проблемы геронтопсихологии - Людмила Анцыферова

Эти черты проявляются сразу же при рассмотрении двух основных элементов схемы Курта Левина. Этими элементами являются личность и ее окружение, составляющие вместе так называемое жизненное пространство индивида. Но было бы ошибочно предполагать, что под окружением личности Курт Левин понимает объективную реальность, физический мир. Окружение – это феноменальный мир, который лишь частично напоминает объективный мир; этот последний называется Куртом Левиным «чуждой областью». Выделение «психологического окружения», разумеется, правомерно, если под ним понимать отражение настоящих или прошлых ситуаций. Это отражение может значительно разниться от индивида к индивиду, и два человека, находящиеся в физически одинаковых условиях, психологически могут быть в совершенно различных ситуациях. Но Курт Левин в своем анализе поведения человека то смешивает объективный мир с психологическим окружением, то полностью их разрывает, делая психологическое окружение, являющееся, по существу, отражением объективного мира, непреодолимой преградой между человеком и объективным миром. И «личность» и «психологическое окружение» являются лишь двумя частями психики человека, двумя частями психологического жизненного пространства.

В своем анализе структуры личности Левин использует понятия топологии – отрасли математики, части геометрии, исследующей свойства форм и взаимного расположения фигур, т. е. свойства, не зависящие от размеров. Топология, однако, не включает понятий расстояния и направления, играющих важную роль в психологии Курта Левина, и потому последний дополнил топологию годологией (от греческого hodos – путь) или наукой о путях, понимаемых не физически, а психологически.

Личность схематически изображается Левином в виде круга, включенного в эллипс – «психологическое окружение»; круг состоит из ряда областей или клеток. Рассматриваемые с точки зрения влияния извне, клетки группируются во внешние слои, имеющие общую границу с окружностью, и внутренние слои, менее проницаемые для влияния извне. По отношению к изменениям внутри личности различаются центральные слои, которые легко влияют на другие клетки и сами легко поддаются влиянию из разных областей личности, и периферические, менее доступные влияниям других клеток.

Кривые, ограничивающие отдельные клетки или области, изображают собой барьеры между этими областями. Эти барьеры могут быть толще или тоньше в зависимости от степени сообщаемости отдельных клеток. По своему содержанию отдельные области представляют собой потребности, квази-потребности, желания и стремления личности. Личности различаются по степени дифференциации структуры, а также по типу дифференциации: одни области могут быть сильнее развиты, чем другие. Кроме того, личностные характеристики определяются легкостью, с которой могут меняться структуры, а также степенью гибкости и мягкости психического материала.

Под влиянием различных потребностей вся система личности постоянно находится в состоянии напряжения различной силы. Это напряжение может распространяться из одной области личности на другие. В том случае, если удовлетворение потребности невозможно в одной из систем, напряжение, вызванное этой потребностью, может найти выход через другие системы (опыты Лисснер и Малер). Целью психологического исследования и является, по словам К. Левина, раскрыть подробную структуру, степень сопряженности разных областей личности. Это направление исследований развивается в наше время в американской социальной психологии. Что оно собой представляет, показывают следующие примеры. В одном из исследований, проведенных в южных Штатах, было найдено, что возрастание цен на хлопок сопровождается усилением линчевания и избиений негров. Отсюда автор заключил, что область расовой ненависти находится ближе всего к области экономических затруднений.

Психологическое окружение, в котором находится личность, также имеет, по теории Левина, более или менее дифференцированную структуру. Психологическое окружение – это, собственно, познавательно-феноменальное поле индивида. Однако было бы ошибочно предполагать, что это поле представляет собой отражение свойств предметов объективного мира. Напротив, каждая область психологического окружения изображает лишь возможные действия индивида с вещами или относительно вещей, через которые только и могут быть определены все вещи. «Для того чтобы представить жизненное пространство так, – пишет Левин, – чтобы ответить на вопросы динамики, необходимо в качестве крайних элементов конструкции использовать процессы (операции)» [10, с. 43–44].

Различные области могут быть более структурированными для индивида, иметь более четкую структуру, чем другие. Это хорошо знакомые области – области «свободы движения личности». В психологическом окружении могут быть области и совершенно неструктурированные: это области, о существования которых человек знает, но содержание их ему неизвестно. Например, ребенок может знать, что имеются государственные учреждения, но ему неизвестно, что они собой представляют.

Совершенно парадоксальным образом на границе между личностью и психологическим окружением Левин помещает перцептуально-моторные системы человека [10, с. 177] (см. также [2, с. 110]). Таким образом, с точки зрения теории Левина, личность при помощи своих перцептуально-моторных систем взаимодействует не с объективной реальностью, но с собственным миром психики.

Рассматривая динамику поведения личности, Левин два элемента своей системы – личность и психологическое окружение – по существу сливает в единое целое – жизненное пространство, где движется геометрическая точка – человек. Такое слияние личности и психологического окружения происходит потому, что Левин все виды «психической энергии» выносит из личности в психологическое окружение. Личность превращается лишь в генератор энергии для жизненного пространства, в котором растворяется и личность, и объективный мир. Человек теперь превращается в совершенно пассивное существо, которое толкают «внешние», хотя и порожденные им же самим силы. Жизненное пространство, в котором движется личность, Левин называет годологическим пространством, в котором силы и их направления обозначаются векторами. Передвижения в годологическом пространстве Левин называет локомоциями. В определении локомоций, которое дает Левин, отчетливо проявляется то смешение физического и психического, которое является характерной чертой теории Левина. «Под «локомоцией», – пишет он, – здесь будет пониматься телесное, квазисоциальное или квазипонятийное изменение места в психическом жизненном пространстве» [8, с. 252] …В годологическом пространстве, поясняет Левин, передвижения в одном и том же физическом направлении будут обозначаться различно, если цель этих передвижений будет различна. Путь, физически извилистый, изобилующий многими возвращениями назад, в годологическом пространстве изображается прямой линией, если это необходимый путь к цели. Например, в ситуации обходного пути, где индивид находится около цели, но для достижения ее должен удалиться от нее, чтобы обойти какое-либо препятствие, физическое удаление от цели психологически приближает к ней индивида и поэтому является прямым путем. Основные виды, локомоций – это все акты сознания: стремления, желания, акты воли, эмоции и т. д. Появление любого желания, стремления к какому-либо объекту, мечта о ком-то – все это локомоции в годологическом пространстве. Эти локомоции, по мысли Левина, определяются всей совокупностью психических сил, действующих на личность (а, вернее, внутри личности) в данное мгновение.

Движение в годологическом пространстве, по теории Левина, начинается с возникновения потребности, вызывающей состояние напряжения. Это положение Левин направляет против классического ассоциационизма, считавшего ассоциацию движущей силой психической жизни. Не отрицая существования ассоциаций, как связей психических явлений, Левин считает, однако что только существование систем напряжений обеспечивает функционирование ассоциаций. Мысль о том, что сами ассоциации не являются движущей силой психической деятельности, что в ее основе лежат потребности, несомненно, верна. Но для Левина эта верная мысль является лишь основой для развития положения о психической детерминации душевной жизни человека. Ведь потребности у Левина – это не биологические и социальные потребности, имеющие специфические физиологические механизмы, а чисто психические энергии, и именно эти «психические энергии, т. е. системы психических напряжений, которые происходят от давления воли или потребности, являются всегда необходимым условием появления психического явления» [9, с. 44]. Это состояние напряжения «заинтересовывается», по выражению К. Левина, определенным объектом, который приобретает в результате этого валентность, т. е. значимость, весомость для личности. Эти валентные объекты выступают как цели поведения. Казалось бы, что в этом случае Левин допускает в жизненное пространство объективную реальность, так как только реальные предметы могут удовлетворить потребности, но Левин, в соответствии со своей операционалистской установкой, целями считает не реальные объекты, а собственные действия человека. «Обычно, – пишет он, – является неправильным обозначать в качестве цели – сам материальный объект. Цель обычно есть действие или состояние, например, поедание яблока или обладание каким-либо объектом» [10, с. 110]. Наличие валентного объекта еще не вызывает, по словам Левина, локомоции. Движение возникает тогда, когда напряжение из области личности переносится в психологический объект и принимает характер «силы». «Силы», таким образом, существуют в психологическом окружении, а личность является лишь генератором напряжений, выносящихся за пределы личности и толкающих такую бессодержательную личность в разных направлениях по закону сложения векторов.