Женщина зверя (СИ) - Эдэль Анита

Она назвала меня женщиной зверя. Усмехнулась про себя. Меня так начали называть, когда всем стало известно чья я жена. После одного из боев, когда увидели, что я также бываю жестокой. Я тогда была вся в крови, с головы до пят. И без единой царапины. Это было в Англии. На нас объявили охоту. Мы спрятали детей, а сами вышли на бой. Ох, как я была зла. Шавки решили подвергнуть опасности наших детей. И меня понесло.

Это ко мне прикрепилось. Женщина зверя. Громова. Жена Сатаны.

Глава двадцать первая

Успокоилась я не сразу. Гнев кипел во мне и ледяная вода ничем не помогла. Меня разрывало от негатива. Почему она решила поговорить именно сейчас? Хотела испортить мне настроение? Честно, теряюсь в догадках. Насчёт наших поступков и позиций мы множество раз вступали в конфликты и всегда одерживали победу. Тот кто решил открыть рот на нашу семью умирает через пару минут. Я могу долгое время гадать почему она так поступила. Смысла в этом нет.

Я переоделась и ушла к мальчикам. Они как раз проснулись. Спокойно покормила своих сладких, переодела для прогулки. Когда вышла во двор тело было уже убрано и кровавый снег тоже убрали. Частично. Спокойно, как будто ничего и не было, везу коляску на поляну. Шагаю размеренно и медленно, рассматривая своих мальчиков. С интересом разглядывают всё вокруг и улыбаются мне. Мои же сладкие!

Наши дети отличаются. Хоть и до пяти лет выглядят как люди. Но растут они быстрее и с рождения всё понимают. Каждый волк прекрасно помнит своё детство с пелёнок. Потому что мозг работает, как у смышлёного существа. Что им сейчас не скажи, они поймут. А потом будут рассказывать, как в деталях помнят этот момент. Разговаривать начинают ближе к полугоду. Да и бегать тоже. В шесть месяцев наши волчата похожи на годовалого ребёнка.

Прогулка прошла замечательно и под конец близнецы вновь уснули. Вернулась домой, удобно поставила коляску на крыльце. Пусть ещё поспят на свежем воздухе. А я пока продолжу заниматься организацией.

Пока мы гуляли дела на кухне уже закончили, украшать дом тоже. Поэтому я вновь вернулась к столу. Саша как раз устанавливал мангалы неподалёку. Мой приход привлёк внимание. Я лишь улыбнулась своему мужчине и начала проверять готовность праздничного поля.

— Ну что, — муж обнимает меня сзади, — Всё готово.

— Отлично.

— Ты слишком напряжена, — поглаживает плечи, чуть сжимая. — Не бери в голову, маленькая. Всегда будут те, кто не прочь поиграть на наших нервах.

Я понимаю, но всё равно не могу избавиться от нервозности полностью. Да, мне жаль Машу. Умирать ей явно было рано. Но по другому я бы всё равно не поступила. Она тронула святое — моего ребёнка.

Понимаю, но такие случаи для меня новинка. Я не маленькая, прекрасно знаю правду жизни — побеждает сильнейший. И я сильная волчица, дочь альфы. Только это первый мой бой один на один. Так что до конца не могу понять свои ощущения, не могу перестать думать об этом.

Моя жизнь проигрывается как боевик. Каждый раз бояться за родных, каждый раз быть готовой к схватке. Да уж не сразу я к этому привыкла и приняла такой уклад жизни. Долгое время оставалась наивной девочкой, что верит в сказки и "долго и счастливо". И когда мечтала о нашем будущем, у меня и мысли не было, что за счастье придётся каждый раз бороться не на жизнь, а на смерть.

Мой муж — альфа. А это сложная ноша на всю жизнь. Всегда надо быть на шаг впереди, всегда на чеку, всегда готовым отстаивать свою территорию и стаю. Никогда об этом не задумывалась. Это коснулось меня напрямую, когда я стала женой Александра Громова. Волка, которого привыкли называть Сатаной, машиной для убийств. Диким зверем.

— Это пройдёт, — наконец отвечаю, — Я давно научилась отгораживать мысли или просто забывать о таком. Просто сейчас не лучшее время. Мы только оправились, пришли в себя. Такой удар выбил меня из спокойствия, которое я только вернулась.

Поворачиваюсь к мужу и целую в губы. Обнимая за шею, прижимаюсь к сильному телу. В такие моменты мне необходима его близость как воздух. Только в его руках я могу расслабиться, успокоить свои нервы. Остальное становится неважно.

***

Вечер решила закончить прогулкой по лесу. Саша остался с близнецами, поэтому я могу спокойно пройтись. Выпускать волчицу нет желания, поэтому просто шагаю в лабиринте деревьев, отключая всякие мысли. Сегодня был насыщенный день. Как и последние пол года. Это время выпило все мои силы, нервы и выдержку. Устала от мыслительного процесса. В последнее время только и делаю — думаю. Обо всем и обо всех.

Зимний вечер прекрасен. Лес укутан в белоснежную шубу. Природа легла спать на долгие три месяца. Неслышно маленьких зверьков, только шелест ветра. И это расслабляет. Под ногами хрустит снег и я, как в детстве, иногда оборачиваюсь рассматривая свои же следы.

Мороз мягко колит кожу, но я не чувствую холода. На мне обычные джинсы и свитер. Волчья кровь не даёт продрогнуть от морозного вечера.

Хорошо. Как же сейчас мне хорошо.

Мне уже абсолютно плевать на ситуацию с Воронцовой. Я задвинула её в дальний угол своей памяти и не собираюсь трепать себе нервы. Эти мысли заставили улыбнуться. За пятнадцать лет я изменилась, приняла некоторые привычки мужа. Стала такой же холодной и жестокой с окружающими. У меня нет жалости, хотя в начале и билась в слезах. Жизнь научила быть такой. Я и не заметила в какой именно момент произошли эти изменения. Но мне нравится. Так я чувствую себя свободной, не угнетаю себя ненужными мыслями и анализами.

Останавливаюсь, внимательно прислушалась. Улыбка сама появилась на лице и я обернулась. Слава стоит на расстоянии и четко идет по моим шагам. Когда его заметили, усмехнулся и подошёл ближе.

— Следишь за мной?

— Нет, я в лесу уже больше двух часов.

Дальше мы пошли уже вдвоём. Молчание затянулось на долгие минуты. Впервые не знаю, как начать разговор с сыном. Он стал другим, повзрослел слишком быстро. После пожара закрылся в себе, редко делится своими мыслями и переживаниями. Я скучаю по временам, когда мы могли обговорить любую тему. Душевно.

— Слав, — начинаю, — не буду ходить вокруг. Меня беспокоит твоё состояние. Ты изменился.

— Мы все изменились, мама. Я не исключение.

— Мы же можем так же болтать по душам, как раньше?

— Мне сейчас сложно понять, что я чувствую. — отвечает отрешенно, — Смерть звёздочки ожесточила меня. Из меня выходит поток гнева и больше ничего.

Да, нам Джо рассказал. Борислав не единственный сын альфы, в их отряде было почти половина таких. Но только мой сын отличился особой жестокостью и холодом. Он не контролировал свой негатив и многим парням пришлось тяжко. Этим он напоминает мне Сашу в нашу молодость. Такой же импульсивный и несдержанный. Только у мужа такая натура, а Слава таким стал из-за жизненных обстоятельств. И меня это пугает. Я прекрасно знаю, что получается, когда волк зацикливается только на гневе.

Джей такой. Мужчина закрыл все свои эмоции и выпустил только гнев. Поэтому его бояться, хватит и секунды, чтобы вывести его из себя. В такие моменты никто не остается в живых. И сначала я считала, что этот мужчина не способен испытывать хоть что-то. Пока не узнала его ближе. Он огородился прочной стеной ото всех, выпускает только негатив, но у него есть сердце. Джеймс Смит дорожит братьями, готов на все ради них. Стоило увидеть эту его сторону, как мне открылась другая. В его жизни нет счастья. Нет любви. Он живет в гордом одиночестве и страдает. Не показывает этого, но это так. Я желаю ему счастья. Найти источник нежности, что сможет наполнить жизнь красками.

Изучила жизнь друга и не хочу такой участи для сына. Их ситуация схожа, ведь Смит стал таким, когда его семья погибла. А случай с его сестрой только укрепили этот настрой. У Борислава происходит точно так же. Он потерял свою звёздочку и очерствел. Закрылся в себе и выпускает только гнев.

— Слав, — останавливаюсь, беру сына за руку и смотрю прямо в глаза. — Выпускай гнев, поступай, как посчитаешь нужным. — замолкаю, тяжело вздыхая. — Но не закрывайся от нас. Мы твоя семья, с нами не нужны маски.