Тимолеон Вьета. Сентиментальное путешествие - Дан Родес

Мальчик наблюдал за домом на противоположной стороне улицы. Ему стало известно, что живущая там семья отправляется на похороны в Монтеверди. Он ждал их отъезда, собираясь ночью забраться в дом и прихватить все, что попадется под руку. На большую добычу он не рассчитывал: скорее всего, это будет видеомагнитофон, плеер, несколько дисков, ну и кое-какие драгоценности — мелочь, не представляющая особой ценности. Но все же дело казалось ему стоящим. Мальчик чувствовал вкус к таким вещам. Сборы затянулись: все три поколения семьи — родители, дети, бабушки и дедушки — сновали по дорожке между домом и машиной, перетаскивая и укладывая в багажник многочисленные сумки и коробки.

Он заметил, что сидящая на другом конце скамейки девочка протягивает ему вырванный из блокнота листок бумаги.

Он взял его, На листке было написано: «Который час?» Чуть подавшись вперед, он вытянул руку. Девочка взглянула на циферблат его часов. Мальчик снова откинулся на спинку скамейки и вернулся к своим наблюдениям за семьей, которая, до отказа забив багажник «фиата», начала методично заполнять тюками и узлами стоявший рядом небольшой фургон. Он слышал, что они едут на похороны ребенка, умершего от какой-то редкой болезни крови.

Уголком глаза он заметил, что соседка протягивает ему еще один клочок бумаги. Присутствие постороннего человека раздражало мальчика и отвлекало от наблюдения за домом. Он очень хотел, чтобы девочка оставила его в покое, а лучше всего, если она вообще уйдет. Мальчик нетерпеливо выдернул у нее из пальцев листок и прочитал: «Спасибо». Он небрежно пихнул записку в нагрудный карман рубашки.

Сборы закончились. Однако семья, вместо того чтобы сесть в машину и уже, наконец, отправиться в Монтеверди, где их ждет церемония прощания с телом ребенка, всей толпой вернулась к дому. Родственники дружно взялись закрывать ставни на окнах и замки на входной двери. Мальчику надоела бесконечная возня этих людей. Он достал из кармана клочок бумаги, на котором было написано «Спасибо», жестом попросил у девочки карандаш и, нацарапав на обороте крупными буквами: «Ты глухая», отдал ей листок. Он вспомнил, как однажды, года три-четыре назад, они с приятелями шли за девочкой по улице и выкрикивали ей вслед разные неприличные слова, прекрасно зная, что она не может их слышать.

Она прочитала записку, приписала внизу: «Я знаю» — и отдала ее мальчику.

Он взял ее блокнот, открыл чистую страницу и написал: «Ты ходишь в школу для глухих?»

Девочка придвинулась поближе и следила, как он медленно выводит большие буквы. Мальчик чувствовал на щеке ее дыхание. Как только он закончил писать, девочка взяла блокнот и карандаш. «Да, — ответила она, — школа для глухих и слепых. Они считают, что нам легко найти общий язык».

«Тебе нравятся слепые люди?» — «Да. Нормальные люди. С ними вполне можно общаться».

Они говорили о ее школе, о его плохом поведении и еще о множестве разных вещей. Мальчик не мог вспомнить, когда в последний раз он получал такое удовольствие от обычного, казалось бы, разговора. Иногда он использовал слова, в написании которых не был уверен, поскольку редко употреблял их даже в устной речи. Девочка решительно перечеркивала фразы, где встречались неприличные слова, и не обращала внимания на орфографические ошибки. Аврора забыла о времени и давно опоздала к обеду, семья из дома напротив отправилась на похороны в Монтеверди, однако их отъезд остался незамеченным. Новые друзья всё говорили и говорили и никак не могли остановиться.

Перевернув пятую страницу блокнота, на шестой они поклялись друг другу в вечной любви и верности. Договорившись встретиться завтра на этом же месте, они поднялись со скамейки и разошлись в разные стороны.

Вечером того же дня, когда мальчик, словно в тумане, бродил по улицам города, он встретил человека, которому должен был продать вещи, украденные из пустующего дома. Он не надеялся выручить за них большую сумму, но знал: в любом случае сделка будет честной. Скупщик краденого и мальчик были хорошо знакомы и полностью доверяли друг другу.

— Ну, что скажешь? — спросил скупщик.

— А? Что? — не понял мальчик.

— Как что? Ты был в доме?

— Ах, это… Нет, не был.

— Почему?

— Ну, видишь ли… — Мальчик глубоко вздохнул и посмотрел на небо, усеянное яркими звездами. — Я этим больше не занимаюсь, — сказал он и пошел прочь.

Они встречались каждый день. После школы девочка садилась в автобус и ехала до конечной остановки. Мальчик уже был на месте: он стоял чуть поодаль, прислонившись к каменной стене, и ждал свою подругу. Они устраивались на какой-нибудь скамеечке и начинали разговаривать. Мальчик и девочка говорили обо всем на свете, и не было такой темы, которая казалась бы им неинтересной, или излишне серьезной, или слишком банальной. Иногда они брали один листок и, разделив его пополам вертикальной чертой, одновременно писали все, что хотели сказать друг другу. Как правило, записки девочки оказывались более многословными. Тогда мальчик, дожидаясь, пока подруга закончит свое сочинение, рисовал смешные картинки, над которыми девочка хохотала до слез. Недели через две они начали встречаться и в других местах города, причем мальчик всегда находил укромный уголок, где они могли целоваться, не опасаясь посторонних взглядов. Довольно скоро девочка поняла, что он знает массу укромных уголков, где исключительно удобно целоваться.

Другие девочки, считавшие себя первыми красавицами, начали косо поглядывать на Аврору. Они и представить не могли, что эта глухая девочка, которую они никогда не воспринимали всерьез, а иногда даже жалели, вдруг совершенно невероятным образом превратится в их соперницу. Аврора понимала: в таком небольшом городке слухи распространяются мгновенно, скоро их романтическая история перестанет быть тайной и превратится в новость номер один. Все будут знать о любви глухой девочки и местного хулигана, в том числе и бабушка. Аврора решила больше не откладывать неизбежного объяснения и во всем сознаться.

Когда семья получила результаты тестов, подтверждающих, что новорожденная Аврора страдает неизлечимой глухотой, бабушка сразу же приняла решение. У родителей девочки, занятых воспитанием четырех старших детей, не было времени на то, чтобы заниматься еще и глухим ребенком, который требовал гораздо большего внимания. Поэтому все согласились с предложением бабушки: она заберет внучку к себе. Ее дом находится на соседней улице, и девочка каждый день сможет видеться с родителями, а кроме того, старая синьора готова посвятить все свое свободное время уходу за внучкой. Поскольку бабушка ни секунды не сомневалась, что решение семейного совета будет именно таким, она заранее подготовила детскую комнату, где и поселилась маленькая Аврора.

Старая синьора полностью отдалась воспитанию внучки. Она внимательно следила за развитием ребенка и с небывалым рвением взялась за изучение языка жестов. К тому моменту, когда девочка начала осваивать первые слова, бабушка уже могла свободно общаться с ней.

Каждый день Аврора обедала вместе с семьей. Родители, старшие братья и сестры изо всех сил старались втянуть ее в общий разговор, но никто из них не знал языка жестов так же хорошо, как бабушка. Помимо школьных товарищей, она была единственным человеком, с которым Аврора могла свободно общаться, не прибегая к помощи записок. Бабушка и внучка болтали обо всем на свете, изобретая знаки, понятные только им двоим. Их отношения напоминали отношения близких подруг или сестер, у которых нет друг от друга никаких секретов.

В детстве Аврора иногда думала: «Что будет, если бабушка умрет?» Мысль пугала девочку, она горько плакала, представив ту пустоту, которая воцарится в ее беззвучном мире. Однако Аврора становилась старше, а старая синьора по-прежнему оставалась бодрой и полной сил; казалось, что с годами она только молодеет. Несмотря на свою преданность внучке, бабушка находила время для встреч с подругами, которые внимательно следили за жизнью городка и подробно докладывали друг другу обо всем увиденном и услышанном. Старая синьора привыкла делиться с Авророй слухами и сплетнями, которые ей удавалось выведать у подруг или раздобыть самостоятельно. Аврора знала обо всех проблемах и постыдных тайнах обитателей городка: о несчастливых браках, о сбившихся с пути детях, об изменах, склоках, скандалах и неприятностях, требующих вмешательства врача-гинеколога. Бабушке, в свою очередь, были известны маленькие секреты внучки. Каких бы новых слов и выражений ни нахваталась Аврора в школе, бабушка и здесь шла в ногу со временем и активно пополняла свой словарный запас. Однажды, когда Авроре было лет четырнадцать, они с бабушкой поссорились: та сделала девочке замечание по поводу ее чрезмерного увлечения косметикой. В пылу ссоры Аврора употребила жест, означающий страшное ругательство, не думая, что бабушка поймет его. Однако старая синьора всё прекрасно поняла. Откуда она узнала этот непристойный жест, осталось для Авроры загадкой. И хотя девочка продолжала потихоньку таскать в школу дешевую помаду, надежно спрятанную в пенале среди ручек и карандашей, необыкновенная проницательность бабушки настолько потрясла ее, что порой Аврора чувствовала нечто вроде благоговейного страха перед всевидящим оком старой синьоры. Она ни секунды не сомневалась: очень скоро бабушка узнает о ее дружбе с мальчиком.