Железо - Генри Роллинз

К теме убийственных тенденций голландских дорог. Я заметил одну штуку с водителями. Их глаза удивительно интенсивно сфокусированы на чём угодно – кроме того, что прямо перед ними. Сегодня я слышал множество гудков, и вслед за ними – рёв и вопли на французском, немецком, английском и испанском, но ни одного крика на голландском.

Ага – все туристы. Будьте осторожны, беспечные путешественники, жалко, если вас «Америкэн Экспрессом» отправят домой в Карбондейл, Иллинойс, в мешках для трупов марки «Евро-Отдых».

22 марта 1989 г. Ниймеген, Голландия: Заправляюсь посредственным кофе в разрисованной граффити комнате за кулисами. Внутри холодно, снаружи темно и дождливо. Это место напоминает мне один зал в Австралии, где я выступал несколько месяцев назад. Там была такая раздевалка с дохлыми тараканами на полу, и всё вокруг было усыпано их маленькими крылышками. Сегодня вечером у меня В ушах хлопают тараканьи крылья – ломко хрустящие, низколетящие, без усилий сочиняющие блюзы. В другой комнате клуб показывает живые видеокадры «Black Flag». Из-за стены громыхает песня «Всовывай». Жизнь помыкает тобой, ловит тебя в свои сети, смущает и путает тебя. В такие ночи убиваешь время, ждёшь своего выхода, чтобы истечь кровью перед посторонними людьми. Этим я и занимаюсь. Когда я езжу на гастроли за границу, мне на ум приходит понятие «назад в мир». Когда я возвращаюсь с гастролей и должен иметь дело с теми, с кем я не говорил месяцами, мне становится ясно, что я не имею ничего общего ни с кем из них. Будто схожу с космического корабля, а мир вне гастролей – какая-то чужая планета. Я могу только держать себя в руках, сколько смогу, и как можно быстрее свалить отсюда. Мне нечего делать с ними и с миром, в котором они живут. Единственное место, куда можно вернуться, – гастроли да гостиничные номера вроде этих. Здесь лучше просто пережидать. А что ещё остаётся? Ничего. По крайней мере, для меня.

Апрель 1989 г. Монреаль, Канада: Я не могу найти её. Везде ищу. Вдобавок ко всему, я устал от чувства. Я хочу усвоить урок. Я хочу узнать, может ли моё сердце быть разбитым. Оно действительно тяжёлое, как железо, или это я выпотрошен? Я хочу встретить женщину, которая заставит меня затормозить и прислушаться к тому, что она может мне сказать. Такую, чтобы у меня челюсть отвисла. Женщину, у которой найдётся для меня немного времени. Ту, что не будет на меня бросаться. Ту, что уважает себя, у которой есть понимание себя. Где она? Я хочу, чтобы она оказалась здесь прямо сейчас. Я в отёле, где также работают проститутки. Войдя, я увидел, как молодого человека одна шлюха тащит за собой; он выглядел слегка испуганным. Человек за конторкой взглянул на юношу, словно перед ним был просто ещё один мудак. Какой здесь перекосоебленный номер. Всё это кончится ещё очень не скоро. Нужно немного поспать. В соседнем номере вопит женщина.

10 октября 1989 г. Канада, Торонто: После концертов я сижу на полу весь в поту. Иногда от меня валит пар. Подходят люди и заговаривают со мной. Толку от меня сейчас мало. Я могу только притворяться, что слышу их. Меньше всего на свете я хочу сейчас говорить. Мне нечего сказать кому-либо. Наверное, я всё уже сказал. Люди, что хотят поговорить, обычно дружелюбны и действительно классные. Чёрт, они пришли на концерт и достаточно думали о том, что сделано, чтобы вернуться и поговорить об этом. Я уважаю такое. Иногда бывает слишком много народу, как вчера вечером. Утратить cамообладание очень легко. После интенсивного выступления хочется минутку отдыха. Я сижу неподвижно, обхватив себя руками. Я никогда больше не чувствую абсолютного единения со всем, ради чего я это делаю, когда я абсолютен и олицетворяю собой номер первый. Теперь я всё вижу ясно. Всё обнажено. Моё тело переполнено болью, и это хорошее чувство. Награда за то, что я превзошёл себя. Я усвоил урок. Смотрю перспективе прямо в лицо, и она смотрит на меня в ответ. Мы едины с ней в полном согласии. Иногда после концерта я едва держусь на ногах, чтобы переодеться, но я знаю, что я сильнее, чем несколько часов назад.

4 ноября 1989 г. Лидс, Англия: Гуляю по мокрым улицам Лидса. Готические рокеры, облитые чёрной кожей, идут через парк. Жалкие, мрачные, бесполые, кривоногие. Этому городу бросили в лицо кляксу серого яда. Вчера вечером ко мне подошёл мальчишка и сказал, что ему придётся идти пешком домой двадцать пять миль, потому что попутчики бросили его. Сказал, что это ничего, и чтобы я приезжал опять.

Я гулял несколько часов, подстригся, что-то наврал даме, спросившей меня о татуировках. Выпил чаю в уличном кафе. Старухи, толстые ноги и морщинистые лица. Пять десятков лет – на диете из жареного, в крови одно сало, все мозги заилились. Жуйте воду и старайтесь не дышать. Прогулялся в старый дом Криса, Хэролд-маунт, 52. Там мы написали весь материал для альбома «Жаркая животная машина» в октябре 1986-го. На кухне там сидела хорошенькая блондинка, а я обычно торчал там в шесть утра, отчаянно пытаясь писать песни.

К чёрту эти выходные. Дайте мне работу, чтобы я не был вынужден постоянно заниматься самоедством. Я огибаю углы, я всё время вижу себя в кирпичах. Этот город напрягает меня чужим застоем, удушливой тоской и сожалением. Крошечная точка на карте, зыбучие пески ума. Трюхай себе через парк, холодный ветер с моросью, словно тебя обкашлял труп. Конечно, я хорош, у меня здорово получается себя дурачить, Чтобы обфинтить отчаяние с грацией матадора. Я могу напялить усталую улыбку и носить её, не показывая вида. Как в любом виде человеческой изоляции, трусливо, а иногда и просто обязательно пробираться сквозь то дерьмо, что тебе подбрасывают. Отрываться от ночи, которая напоминает обо всём, обо что спотыкаешься. Я знаю, ты знаешь, о чём я.

6 ноября 1989 г. Брайтон, Англия: На пляже Брайтона полно человекообразных организмов. Сижу в закусочной, жду, когда мне на стол плюхнется чай с вегетарианским бургером – атомный сальный обед. На улице холодно. Через усилок играет кассета «Clash», звук на плёнке постоянно пропадает. Похоже, Джо Страммер проходит через фазовращатель. Кто-то как-то вечером столкнулся с Полом Саймононом в одном индийском ресторанчике рядом с нашим отелем в Лондоне. Звукоусилительная система в клубе, где мы сегодня играем, – просто игрушка. Сцена крошечная, а помещения за кулисами маленькие и холодные. Добро пожаловать в Англию. Могло быть хуже. Может, мне придётся задержаться тут ещё на день. Если повезёт, мы скоро покинем Великобританию. Смешно, всякий раз, как я сюда приезжаю, клянусь никогда не играть здесь снова, а потом нам предлагают играть, и я всегда соглашаюсь. Какого хуя, концерт есть концерт.

14 ноября 1989 г. Где-то в Германии: Сегодня гуляли по улицам. День свободный.