Странности любви - Дженна Питерсен

— Они заботились обо мне, — пыталась объяснить Мередит.

Тристан пожал плечами, но она чувствовала, что он наблюдает за ней. Почему он следил за ее реакцией?

— Я помню, вы были очень грустной. Одинокой, — коротко резюмировал он.

Мередит задохнулась. Слова Тристана вернули ее в прошлое, которое она давно похоронила. Когда она была чужой среди единственных близких людей. Когда ей так нужно было внимание, когда так не хватало любви…

Она покачала головой. Ей не хотелось продолжать разговор на эту тему, лучше неворошить прошлое. Она не рассказывала о своем несчастном детстве. Никому. Даже Эмили и Ана знали только основные вехи ее жизни. И ей, разумеется, не хотелось раскрывать душу перед человеком, который мог оказаться изменником.

Она заставила Лили прибавить шаг. Вокруг простирались пологие холмы, заросшие травой.

— Я плохо помню то время, милорд. И меня удивляет, что у вас сохранились такие отчетливые воспоминания.

Тристан пришпорил Уинтерборна, и тот легко догнал Лили, идущую легким галопом.

— Ваши тетя и дядя дали вам мало тепла, — ответил он. — Моя мать часто сожалела об этом. Сейчас вы, кажется, не поддерживаете связи с ними.

Мередит поморщилась. Ее словно раздевали, выставляли на обозрение.

— Мы отдалились друг от друга, — призналась она, стараясь вспомнить, когда в последний раз получала какую-нибудь весточку от тети. — Но я не виню их. Я не была их ребенком. Им пришлось взять меня после смерти моих родителей, Тетя только сводная сестра моей матери, вы знаете.

Почему она говорит это все? Почему объясняет, что да как? Но остановиться она не могла.

— Они никогда не были мне близки. Кто будет винить мою тетю за то, что она не приняла меня, как родную? И все же она и дядя дали мне крышу над головой, еду, вывезли в свет…

Тристан сжал челюсти.

— Да, сезон был удачным, вы нашли мужа. — Он помолчал, словно обдумывал это. — Но муж тоже умер. В действительности вы пережили куда больше, чем я.

Горький смех слетел с ее губ. Мередит пустила Лили шагом.

— Различие в том, что вы любили своего брата.

И снова будто кто-то другой произнес эти слова, а она только услышала их. Хотя это был ее голос Ее тайные мысли.

Остановив Лили, Мередит слезла с лошади и пошла от Тристана. Поднявшись на холм, она постояла на самой вершине, оглядывая маленькую долину внизу и ругая себя за глупость.

Почему она выкладывает ему все?

Она вздрогнула, когда его рука легко коснулась ее локтя, и вдруг осознала, что снова забыла все, чему ее учили. Никогда не отворачиваться от подозреваемого. Смешно. Мередит постоянно отворачивается от Тристана, от тепла, которое разливается по ней в его присутствии, от эмоций, которые он пробуждает.

Вздохнув, она посмотрела на него. Он молчал, просто смотрел. Ждал.

Мередит облизнула сухие губы.

— Я… Не могу сказать, что я ненавидела Дэниела, — сказала она, сама не зная почему. Не для этого она согласилась на прогулку верхом, но ей необходимо было высказаться. Объяснить, почему она не испытывала любви к мужу. Сказать то, чего она никогда не говорила.

Тристан продолжал молчать и пристально вглядываться в ее лицо. От этого ей было не по себе, ее затягивало куда-то, непонятно куда. Он осуждал ее? И почему ее это тревожило?

— Это не был брак по любви, — продолжала она. — У нас было очень мало общего, как и у многих других пар. Но у нас не было детей, и мы отдалились еще больше.

— И когда он умер… — подхватил ее рассказ Тристан.

— Я не почувствовала большой утраты. — Она пожала плечами. — Вы будете плохо думать обо мне после такого признания.

Улыбаясь, он провел пальцем по ее щеке. Там, где палец касался кожи, возникали молнии. Дрожь побежала по ее телу, достигая каждого чувствительного уголка.

— Нет. На самом деле я ругаю себя за то, что не отыскал вас прежде, чем вы оказались замужем, — грустно заметил Тристан.

Жаркие волны сменились холодными.

— Вы меня искали? — вырвалось у нее.

Какой-то миг Тристан молча смотрел на Мередит, потом, казалось, осознав неловкость ситуации, отнял пальцы от ее щеки и сделал шаг назад. Не глядя на нее, он сказал:

— К тому времени вы были уже замужем.

Дыхание у Мередит прерывалось. Она жила в убеждении, что он совсем забыл о ней. После той ночи, когда он спас ее, он сделался холоден, избегал ее, и она изгнала из своего сердца теплые чувства к нему. И вот сейчас, когда прошло столько лет, Мередит узнает, что Тристан искал ее…

Насколько иначе сложилась бы ее жизнь, если бы он отыскал ее до того, как она стала женой Дэниела Синклера? Если бы он нашел ее до того, как она стала такой, какая она теперь? До того, как он стал таким, каков он теперь.

Непрошеные мысли роились в ее голове, приводя в еще большее смятение. «Вспомни о долге», — мысленно приказала она себе, прежде чем повернуться к Тристану с неискренней улыбкой.

— Кажется, недомогание вашей матери заразительно.

— Голова? — спросил он странным, лишенным выражения голосом.

Она кивнула.

— Может быть, нам лучше вернуться?

Мередит со вздохом пошла к Лили. Но когда Тристан помогал ей сесть в седло, она не могла не почувствовать, что его руки задержались на ее талии чуть дольше, чем требовалось, а ее тело слишком охотно отозвалось на это прикосновение, сколько бы она ни твердила себе, что Тристан, мужчина, которого она в глубине души желала, стал теперь единственным мужчиной, которого она никогда не сможет иметь.

ГЛАВА 10

Мередит смотрела из окна своей комнаты на деревья, листья которых трепетали на ветру. Но мысли ее были далеко. И неизменно снова и снова возвращались к Тристану. Тяжело было сознавать, что она сама оборвала хрупкую связь, которая начала образовываться между ними. Что он мог оказаться изменником, предавшим страну и короля.

— Зачем я себя мучаю? — пробормотала Мередит, захлопывая створки окна.

Ссылка на головную боль сослужила ей хорошую службу накануне, во время верховой прогулки с Тристаном, которая приобрела слишком интимный характер. Сегодня она снова воспользовалась этим предлогом, чтобы не ехать с остальными гостями на ежегодный благотворительный базар, устраиваемый всамой большой в округе деревне в нескольких милях от главной усадьбы Кармайклов. Так что во время поиска улик ей надо будет опасаться только слуг.

Пора бы уже приниматься за дело.

Мередит вздохнула. Каждая новая улика, каждое слово, свидетельствующие против Тристана, допускающие вероятность того, что он стал изменником, готовым торговать секретами родины, вызывали в ней внутренний протест. Интуиция твердила ей, что он не способен на предательство, а она привыкла доверять природному чутью не меньше, чем фактам. Но прежде интуиция и факты никогда настолько не противоречили друг другу.