Слуга короны - Дмитрий Швец

Мы лежали на кровати в маленькой, но отдельной, комнатенке Молота, которую я занимал с позволения высшего начальства, конечно, в его отсутствие. Я был голый. Она тоже, и тепло ее тела скорее пугало, чем приносило радость.

Меня разом охватили приступы ужаса и тошноты. Как же так я попался, нет, этого не может быть. Но коли уж произошло, то теперь ничего не изменить.

Стараясь не разбудить ее, я аккуратно вылез и… Это же Шепот! Какого черта? Она же ушла с Молотом! Как она здесь оказалась и где, черт ее возьми, Адель?

Шепот открыла глаза и улыбнулась.

– Куда ты? – потягиваясь, спросила она и схватила мою руку.

Вырваться мне удалось часа через два. Я был изможден, но доволен. Может, поэтому и не заметил капитана, мнущегося у двери.

– А где Молот? – спросил он, глядя, как я суетливо натягиваю штаны. – Ну ладно, мне на самом деле ты нужен. – Его не смущал ни мой внешний вид, ни торчащие из-под одеяла голые женские ноги. – Я слышал, погуляли вчера? Так вот, когда протрезвеешь, зайди ко мне. – И с этими словами он удалился.

Как-то недобро смотрел на меня Следопыт, видать, тоже башка раскалывается.

Молот все отрицал, называя меня сумасшедшим, и твердил, что Шепот сбежала от него и теперь это он должен на меня злиться за пропавшую ночь. Но в его глазах я явно читал другое. Он знал все. Похоже, он сам подбил ее на это. Мы говорили тихо, сидящие вокруг ничего не слышали и не обращали на нас внимания. И только Следопыт бросал на меня злобные взгляды.

– Как ты мог? – спросил он, когда мне надоело пререкаться с братом и я подошел к нему.

Я его не понял. Вчерашнее вино напрочь отбило у мозгов возможность соображать. И я тупо смотрел на Следопыта, тщетно силясь понять, о чем он. Но он сам пояснил:

– Треска мне все рассказал! – сказал он, глядя на меня сквозь кружку.

Вот же гад наш Треска. Вроде рыба, а молчать совсем не умеет. Надо было отправить его в наряд или еще куда подальше. Скажем, на далекий северный необитаемый остров. Пускай бы там медведям все рассказывал.

– А что я сделал? – спросил я.

– А ты не знаешь, что делал с Аделью ночью?

– Знаю. Но откуда тебе-то это знать? Может, мы всю ночь в карты на поцелуи играли. – Я решил не говорить ему, что провел ночь с Шепот. И утро тоже. Вообще об этом никому не скажу. Молот знает, и достаточно.

– Мне-то ты можешь не рассказывать, – обиженно надулся Следопыт. – В карты они играли. Так я тебе и поверил.

– Ну а даже если не в карты. Что с того?

– Но она же чья-то там дочь!

– А вот это надо еще доказать, – разумно сказал я. – Может, она вообще никто, а мы тут панику развели.

А в самом деле, чего я расстроился, ведь не известно еще ничего, может, она и не имеет никакого отношения к тому портрету. Просто на нее та тетка похожа или она на тетку. Жутко похожа.

– И что теперь ты будешь делать? – на всякий случай спросил я.

– Молчать, как и ты, – ответил он и одним глотком осушил кружку.

Мы замолчали. Следопыт погрузился в созерцание дна кружки, я же вовсю напрягал остатки мозгов, стараясь понять, как он может пить после вчерашнего.

– Надо бы как-нибудь рот Треске заткнуть, – промолвил я.

– Так она ж никто, – усмехнулся Следопыт.

– Ну так, на всякий случай, – смущенно ответил я. – Может, никто, а может, и кто-то. Представь, что будет, если она кто-то.

– Будет чертовски много трупов и красного цвета, – невесело усмехнулся Следопыт. – Все станет красным от крови, – вздохнул он. – Ты прав, Медный, лучше нам пока придержать эту тайну при себе. Если все выплывет, не думаю, что кто-нибудь из наших вчерашних собутыльников останется в живых.

– Может, нам смотаться, пока еще не поздно? – предложил я.

Следопыт ничего не ответил. Разинув рот, он смотрел мимо меня, вверх. Я медленно повернулся. Шепот стояла у перил, потягиваясь и выставив напоказ скрытую легкой тканью великолепную грудь.

– Так это была Шепот! – осклабился он.

– Где? – Быть дурнем до последнего – мой единственный шанс не стать посмешищем.

– Не валяй дурака, Медный. Я слышал, что творилось там, у Молота. Я подходил.

– А-а, – протянул я, выигрывая время, – так это Молот был.

Следопыт обернулся, его глаза сузились и укололи.

– Был там и здесь. С каких пор он занялся магией?

– С рождения. Слушай, чего ты меня допрашивать взялся? Я тебе что, пацан, стащивший монету?

Он промолчал.

– И вообще, ты чего-то уж больно разошелся. Рискуешь, я же теперь сержант.

Какое-то время Следопыт пытался взглядом продолбить во мне дыру, затем его взгляд скользнул по столу, ища более подходящий для этого инструмент. На мое счастье, ничего под рукой не оказалось, и он снова нырнул в кружку.

– Сержант, говоришь, – не отрывая кружки от губ, усмехнулся он. – Ну раз ты теперь начальство, скажи мне, как мы вляпались в такое липкое и вонючее дерьмо?

– Ну-ну. Не мы, а я.

В зал вошла Адель.

– И никуда мы не вляпались, так, слегка наступили, – поднимаясь, прошептал я и, встав, направился навстречу моей девочке.

Однако дойти было не суждено. Едва не сбив ее с ног, влетел адъютант капитана и завопил, перебудив всех до единого чертей в аду, и они сразу взялись за меня.

– Медный, скотина ленивая, быстро к капитану!

– Вот теперь мы в дерьме, – бросил я Следопыту. Молот поймал мой взгляд и слегка пожал плечами.

Проходя мимо Адели, я как мог лучезарней улыбнулся и подмигнул. Она улыбнулась в ответ. Боже, что у нее за улыбка, сколько в ней притягательного и многообещающего. И сама она вся светится. Будь проклят Грамаль с его медальоном! Надо спрятать чертову побрякушку подальше, а то таскаю удавку на собственной шее. Наверняка этого старого пердуна уже допросили и он выложил им все.

Допрашивать наши умеют, знаю, сам видел. Если не признать, что ты убил королеву, то они на тебя повесят и свержение богов, и разжигание костров в аду, и пособничество в продаже душ.

А Грамаль не силен. Он сразу растает и все выложит. Конечно, он вспомнил про медальон, и капитан вызывает меня, чтоб спросить, а не брал ли ты, сучий сын Медный, такую маленькую блестящую штукенцию? Коли брал, то будь добр, верни, шибко уж она важна для всех и вся. Хрен вам, а не Адель.

Капитан знаком приказал мне войти и заткнуться. Я так и сделал, присел у дальней стены и старался не дышать, может, тогда они меня не заметят. Но наш капитан ничего не забывает и, выслушав донесения разведчиков, он повернулся ко мне.

– Значит так, Медный! – Он обеими руками ухватил кончики усов и начал их подкручивать. – У нас приказ отправить Грамаля в Лесфад. Князь-регент хочет его лично допросить.

– Ясно, а при чем тут я?

Капитан вздохнул: