Слово о полку Бурановом… Рассказы очевидца - Владимир Ермолаев

— А что это за бригада, и вообще, ребята, какого хрена?

Выясняется, что полигонный батальон охраны («красначи») постоянно ловят в Ленинске солдат, которые находятся и так в достаточно редком увольнении ( 1-2 раза за службу…). Особенно нацменов… Ну и соответственно с ними обращаются в комендатуре и вообще… Отсюда — вражда всех стартовых (степных) солдат и «красначей»… А тут ТАКОЙ СЛУЧАЙ ! Можно ловить «красначей» и действовать по всем правилам учений — «разрешено все, кроме применения боевых патронов и применения физических мер, угрожающих жизни»…

ТАКОЙ ПОВОД !!! В КОИ ВЕКИ ! АЛЛАХ УСЛЫШАЛ НАШИ МОЛИТВЫ ! ДА ЕЩЕ И КОМАНДЫР БЛАГОДАРНОСТ ЗДЕЛАЭТ !

— Народний опольченый! Командыр народний опольченый — радовой Мухамедзянов! Разрешитэ действоват? Ми здэс все знаэм, ми всо умээм, ми всо ЗДЕЛАЭМ! Ми этот дыверсант — голие рукамы поймаэм… Ух… Могитхан каргиз прочима (непереводимо) Товариш лэйтэнант! А?

— Н-да… Ну что ж… Давайте… Только автомат молодому-то отдай…

— Я сыбэ в бою достану! Спасыбо… ну всо… ми пошоль…

«Красначи» были ребята не промах — элитное подразделение полигона, подготовочка, снаряжение и прочие военные примочки у них были будь здоров. Поэтому пройти степью через ДВЕ РОТЫ ОХРАНЫ, через всевозможные засады и патрули — извините, проще чем два пальца обмочить… Однако НЮХ, интуиция, телепатические способности, ночное зрение и прочие редкие качества ополчения сработали…

Народное ополчение приносило разведчику диверсантов одного за другим. Изрядно помятых. Очень даже… Диверы тут же почему-то давали полный расклад — сколько, где, как, основная и запасная частота, место сбора и прочее и прочее…

При этом вокруг старта, да и на самом старте — сумашедшая пальба, дымовые шашки, сигнальные ракеты, взрывпакеты. Причем все это — свое, то есть трофейное, отнятое у диверов …

Короче говоря — бедлам неимоверный…

Штаб полигона предполагает ВЕСЬ батальон охраны НАТРАВИТЬ на мой старт?

— Т-Товарищ… подполковник ! Они что там — ОХ…ЕЛИ ? — режимщик чуть не заикался. — Да … у меня… РАКЕТА БОЕВАЯ … на старте… Заправка водородом вот-вот… Да что же это…

— Ну что я могу…

— Ну и ну… — режимщик думал рывками. В голове клинило… Терлись несмазанные остатки мозгов… Да-а-а… — Значит так , товарищ подполковник! ТО, ЧТО СЕЙЧАС НА МОЕМ СТАРТЕ — СТОИТ ПОЛОВИНУ НАЦИОНАЛЬНОГО ДОСТОЯНИЯ СТРАНЫ …

Если не больше… Поэтому — устраивать неописуемый бардак — глупость, это — срыв испытаний, это — паника в боевом расчете, тем более, что реальный противник — тем более не упустит возможности нагадить во время этих учений РЕАЛЬНО… РЕАЛЬНО !!! А потому — докладываю лично вам и требую, чтобы вы передали это выше — Я И МОИ РЕБЯТА — МЫ БУДЕМ ПРИМЕНЯТЬ БОЕВЫЕ ПАТРОНЫ И ДЕЙСТВОВАТЬ НА ПОРАЖЕНИЕ !!! ШУТКИ КОНЧИЛИСЬ …

— Ну ты не горячись, ей богу…

— Все, товарищ подполковник. Можете снимать меня с должности и прочее… Я так не могу… Не позволю… Я буду мочить всех БОЕВЫМИ ПАТРОНАМИ. Так и передайте. Или снимайте меня… Все… Разрешите идти? Есть…

Ошалевший, офонаревший (и прочие синонимы) режимщик вернулся в часть. Рассказал своему начальнику штаба. Реакция Долгова была достаточно прогнозируемой:

— Ты правильно все сказал… Молодец… Так… Але… Але… Начальника службы артвооружения… Осокин ? Осокин, дружище, сейчас притащи разведчику цинк трассирующих… Каких? Зеленых… Да … ему в кабинет… да… Все. Ну, что, Володя… вообщем, мочи поверх голов. Кто умный — заляжет и успокоится… А кто герой… ну и … не судьба ему… не х…р на наш старт лазить… Если что — я все возьму на себя… Давай…

Примерно такие же напутствия высказали и чекисты. И тоже сказали, что пропасть не дадут…

Как там было в главном штабе, кто надоумил, какими доводами, уговорами — не ведомо. Не доложили режимщику…

А потому он мобилизовал всех, кого смог за сутки до «Времени Ч» и двое суток после этого времени. С тремя сержантами из роты охраны — головорезами — не спавши, гулявши по периметру стартового комплекса по ночам. Изредка выпуская в степь очередь зеленых трассеров… Для острастки… или для успокоения души… Никто не знает…

ВОТ ТАКАЯ ДУРЬ ТВОРИЛАСЬ НА НАШЕМ СТАРТЕ…

Через пару дней после расстрела степи в бендюжке режимщика появился командир части…

После очередных круглосуточный бдений и беготне по старту режимщик после вялой фразы «При пожаре выносить в первую очередь. Доклады через 15 минут…» принял на топчане позицию «убитой вороны» — руки в стороны, морда произвольно, рацию под голову — отбой… Солдатики — секретчики принялись расхаживать по старту и что-то очень хорошее, успокаивающее докладывать по рации… Отбой…

Откуда-то издалека, из других миров, вчера, из другой жизни едва-едва слышно прозвучал голос командира:

— Ты чего это… Да тут у тебя целый арсенал… Ты чего это тут … шалишь? Постреливаешь?

Воспитанный уставами костный мозг включился и попытался самостоятельно придать скелету вертикальное положение с дальнейшей автоматической отдачей воинской чести и разжатием челюстей для дальнейшего доклада… Однако тяжесть головы и полная расстройка вестибулярного аппарата не позволила костному мозгу произвести эти манипуляции… Максимальное изменение ситуации — режимщик сел на топчане и фыркал что-то нецензурное… Ему казалось, что он докладывал командиру части о состоянии дел…

Причем докладывал четко и бодро…

— Так… понятно… — командир смотрел на то, что было когда-то бравым режимщиком и усмехался. — Ну и чего?

Наконец корреляционные процессы установились, параллакс принял ближнюю зону, навелась резкость, был установлен надлежащий язык общения…

— Та-арщ ПОДОВНИК… Это … Вот.

— Ты чего тут стреляешь? А?

В Военно-Космических войсках МО СССР все полковники (и подполковники) делятся на три четкие категории. Строго.

Категория №1. «ЭЙ, ПОЛКОВНИК !» Это — прошедшие почти все испытания инженеры. Испытания во всех — технических, житейских смыслах. Это — двигатели инженерной части. Ее цвет. Сублимированный остаток. Старлеи и выше разговаривают с ними так:

— Кузьмич! А сигнала нету! Где-то не контачит, зараза…