Ад всегда сегодня - Джек Хиггинс

— Хоть раз в жизни ты можешь к чему-нибудь отнестись серьезно? Ты попал на редкость в неловкое положение. Какого черта ты притащил эту… девицу сюда?

— Ага, значит, и это тебе известно?

— Миллер нам рассказал обо всем, но хотелось бы узнать твою версию, — вмешался Морган. — Не забывай, я твой адвокат. История выглядит неприятно и дурно пахнет.

У дверей раздался резкий звонок. В комнате воцарилась тишина. Фокнер издевательски усмехнулся:

— Ну, что вы так напугались, поборники истины? Просто это кто-то, кого я жду. Минуточку, я открою.

Миллер, выйдя из клуба дзюдо, почувствовал странный подъем. Работа полицейского, как правило, на восемьдесят процентов состоит из интуиции. Это, пожалуй, для профессионала обязательное шестое чувство, которое появляется за долгие годы работы, когда приходится искать и находить почти на ощупь. В этой истории именно интуиция подсказала ему, что, невзирая на громогласную уверенность Маллори, он все-таки прав и Фокнеру есть что скрывать. И все-таки он отлично понимал, что доказать это будет делом нелегким.

Миллер вернулся в машину, закурил сигарету из новой пачки и глубоко задумался. Фокнер был на редкость умным человеком, вдобавок одаренным актерскими способностями. Ему нравилось быть в центре внимания, казаться не таким, как все. Несомненно, и у него была его ахиллесова пята: неукротимые внезапные приступы гнева и ярости, приливы агрессии. Он полностью терял контроль над собой, и свидетельством этому была последняя история. Если б только удалось вывести его из себя!

Мысли о предстоящем свидании будоражили Миллера больше, чем он хотел или мог признаться себе сам. Это, в общем-то, было плохо, а потому его мозг скомандовал чувствам остыть. Ник потянулся, застегнул плащ до последней пуговки на воротнике и вышел освежиться.

Ливень не стал ему помехой — наоборот, ему стало легче. В какой-то степени дождь дал ему чувство безопасности, устойчивости, покоя и защищенности. Он бродил под непрекращающимся потоком минут двадцать, сворачивая в первые попавшиеся аллеи и выныривал из них, почти не замечая ничего, ни на что не обращая внимания, потому что мозг его работал только в одном направлении.

Чуточку наблюдательности, и он заметил бы мужчину, который поспешил скрыться, лишь только он приблизился к летнему павильону. У Бомбардира, который спрятался за раскидистым кустом рододендрона, наблюдая Миллера, душа ушла в пятки.

Когда сержант вошел в гостиную Фокнера, у камина было еще двое гостей — Джоанна Хартман и Морган. Их присутствие было ему только на руку.

Он улыбнулся и, расстегивая насквозь промокший плащ, кивнул Джоанне.

— Не слишком ли часто я попадаюсь вам на глаза за последние сутки?

— Вы знаете причину, по которой меня это должно тревожить? — презрительно спросила она холодным тоном.

— Боже милосердный! Я вовсе не это имел в виду! Просто так вышло, что возникли недоразумения, которые хотелось бы выяснить у господина Фокнера. Минут пять, больше это не займет.

— На мой взгляд, вы уже задали ему вопросов больше, чем следует, — подхватил Морган, — и никак не остынете! Как полномочный представитель мистера Фокнера считаю, что имею право требовать оставить его в покое.

— В данную минуту вы выступаете как его адвокат?

— Естественно.

— Уверяю вас, юридическая помощь ему ни к чему, — легко солгал Миллер. — Следствие обратилось к мистеру Фокнеру всего лишь с просьбой помочь в дознании. Он не один замешан в этом и…

— Мило услышать, но мы считаем…

— Заткнись, Джек, — коротко и зло оборвал Фокнер. — Если у вас есть что сказать, господин ищейка, то — вперед. Чем быстрее вы найдете убийцу, тем раньше оставите в покое меня, тем скорее я возьмусь за работу.

— Вполне разумно, — с сочувствием кивнул головой Миллер и неспешно подошел к статуе. — Если хорошенько присмотреться, у нас с вами одни и те же задачи. Ага… — неожиданно хмыкнул он и с живым интересом обернулся к Фокнеру. — Помнится, вы начали работать над этой композицией пять недель назад. Тогда появилась первая статуя. А сейчас их пять и…

— Если мне позволено возражать, — перебил его Фокнер, — в нашем восприятии мира есть небольшая разница. Я вижу всего лишь четыре фигуры там, где вы, господин Шерлок Холмс, обнаружили целых пять.

— Но ведь вы собирались добавить еще одну? Разве нет?

— И именно поэтому заплатил целый червонец Грейс Пакард. Только ничего не получилось, — зло сказал Фокнер. — Не знаю, хорошо ли, плохо, но эта нашумевшая композиция с начала и до конца — сплошные камни преткновения, будет отдана заказчику в том виде, в котором находится перед вами.

— Ясно. — Миллер резко повернул голову от скульптора. — Теперь, сэр, если вы не против, еще два небольших вопроса. Или, может быть, предпочитаете услыхать их без свидетелей?

— У меня нет тайн от друзей.

— Как угодно. Будьте любезны, еще раз вспомните, как все происходило. Мистер Морган зашел за вами примерно без десяти восемь?

— И что?

— Чем вы тогда занимались?

— Спал. Почивал. Храпел во все носовые завертки!!! Перед бай-баиньками я работал тридцать часов без перерыва. А когда бросил последний комок глины, снял трубку и упал в объятия Морфея.

— Из которых вас вырвал только приход мистера Моргана?

— Да.

— Вы вместе заглянули в бар «Ринг Армз», где и встретили мисс Грейс Пакард? Вы стопроцентно уверены, что не встречали ее раньше?

— На что ты намекаешь, а? — зло осведомилась Джоанна.

— Бруно, твое право — не отвечать на последний вопрос, — подхватил Морган.

— Вы что, сдурели оба: и ты, и Джоанна?! Дружненько прете меня на виселицу?.. Почему бы мне не ответить? Мне нечего скрывать. По-моему, Харри Медоуз, хозяин забегаловки, — мое самое верное оправдание от гнусных подозрений. Помню, что интересовался у него, кто эта девушка, и предположил, что она проститутка. И притом, такие приемы, которые задает Джоанна, не совсем в моем вкусе, вот и подумалось, что девушка не даст мне сдохнуть от тоски.

— Выходя из бара, вы наткнулись на ее парня?

— Секунда в секунду. Он полез на меня с грязными лапами, вот и пришлось положить его на лопатки.

— И надолго, если верить словам Медоуза. Что за прием вы использовали? Дзюдо?

— Айкидо.

— Говорят, и на самом банкете произошел какой-то инцидент с мистером Марлоу?

— Инцидент? — передернул плечами Фокнер. — Может, даже — скандал? Я бы этого так не назвал. Фрэнк не из разряда здоровяков, а тем более храбрецов.

— Не чета вам, да? Или так только кажется?

— К чему ты клонишь? — Джоанна кинула на Ника враждебный взгляд, поднялась из кресла и застыла, коснувшись плеча Фокнера.

— Всего лишь хочу докопаться до сути дела, — примирительно объяснил Миллер.

Морган шагнул к нему.

— А нам кажется, что вы отпускаете неподобающие намеки. Я бы посоветовал тебе, Бруно, прекратить подобное и призвать этого…

— Да успокойся ты, не лезь в бутылку, — добродушно похлопал Фокнер его по плечу. — Мне уже становится интересно. Согласен, сержант, я не справляюсь со своими нервами, у меня психика буйнопомешанного и я отвечаю агрессией на любое несимпатичное мне замечание. Однажды я даже посидел в тюрьме по подобному поводу. Хотя мне нечего стыдиться: это была обычная драка в защиту собственного достоинства, вопрос чести для любого мужчины, а не какое-то извращение с сексуальной гнусью.

— Понятно, — кивнул сержант.

— Возможно, что и так, — согласился хозяин.

— Значит, вы пригласили покойную только затем, чтобы она попозировала вам? — настойчиво и несколько недоуменно спросил Миллер.

— Сами знаете, когда она пришла, когда ушла. Ни на что больше просто не хватило бы времени.

— Случайно не вспомните, о чем вы беседовали?

— На болтовню времени тоже не было. Я велел ей раздеться и стать на подиум, а сам пока разжег камин и пропустил стаканчик. Как только девушка заняла место среди фигур, я сразу понял, что ничего из этого не выйдет. Велел ей одеться и дал десятку.

— И она как в воду канула…

— Она впихнула бумажку за кромку чулка. Хихикнула, что это самое безопасное место.

— При ней не найдено вовсе бумажных денег, а, поверьте, специалисты перетряхнули все до нитки.

— Следовательно, деньги забрал убийца, — философски развел руками Фокнер.

Миллеру почему-то пришло вдруг в голову придержать при себе информацию, что у Грейс было половое сношение за несколько минут до смерти.

— Сексуальные мотивы преступления исключаются, — многозначительно заявил он. — Как убийца мог узнать, где спрятаны деньги?

Молчание угнетало всех. Ник специально дал ему сгуститься, и когда тишина стала невыносимой, беспечно и легко, словно приглашая всех к сотрудничеству, спросил: