Все в его поцелуе - Джо Гудмэн

– Зацепка есть, но ничего обнадеживающего.

Рию больно задел вердикт Уэста.

– Информация скудная и может ни к чему не привести, – произнес он, но, увидев, как изменилась в лице Рия, поспешил добавить: – Я не хотел разрушить ваши надежды, я лишь обрисовал перспективы. Вы получили сведения от ребенка, даже не подростка – маленького, неразумного. У меня нет опыта общения с детьми, который имеете вы, но не всегда стоит полностью доверять тому, что говорят дети.

– Эмми не лгунья.

– Я и не говорил, что она врет. Скорее всего, она сказала то, что действительно считает важным. Я уверен, она не раз прокручивала в памяти разговор с Джейн, терзаемая чувством вины. Представляла, что разговаривает с Джейн. Может, что-то и сама додумала, а потом убедила себя, что именно так оно и происходило. Она могла бы и ухажера Джейн описать в подробностях, только толку от такого описания никакого.

– Я тоже об этом думала, – тихо призналась Рия. – Что мы можем сделать?

– Я завтра сам ее расспрошу. Если она скажет, что Джейн уехала в Гретна-Грин, то мы поймем, насколько она внушаема.

– Тогда мне не следовало называть город?

– Увидим, – ответил Уэст, пожав плечами.

– А как насчет портнихи?

– Вы дадите мне описание Джейн и ее портрет, как можно более близкий к оригиналу. У вас есть ее портрет? Хотя бы маленький, для медальона?

Рия покачала головой:

– Нет, ничего такого Джейн не имела. Но мисс Тейлор учит девочек рисовать акварелью, и она – лучший художник из тех, что есть в нашем распоряжении. Думаю, она уже сделала мистеру Литтону рисунок Джейн – такой же, какой нужен вам. Я попрошу ее сделать еще один.

– Пусть сделает два. И описаний мне тоже надо несколько. Я отправлю одно описание и один портрет в Лондон, а второй экземпляр описания и рисунка оставлю у себя.

– Значит, вы сами не поедете на Ферт-стрит?

– Мисс Эшби, я только сегодня приехал сюда. Я не могу гоняться по всей Англии, словно гончий пес. Кроме того, подобное поручение может выполнить любой человек, обладающий терпением и прилежанием: заходить в каждое ателье и показывать портрет и описание мисс Петти каждой портнихе. У меня для такой работы просто терпения не хватит. А вот расспросить вашу Эмми я смог бы профессионально. Позвольте мне для рутинной работы использовать собственные связи. – Уэст усмехнулся, представив, как обрадуется полковник такой просьбе. Похоже, они поменялись местами. Временами случалось, что один из членов Компас-клуба попадал в немилость к полковнику, но чтобы полковник попал в немилость к кому-то из членов клуба, такое случалось нечасто. Уэст подумал, что Блэквуд мог бы пойти на многое, лишь бы выбраться из того затруднительного положения, в котором оказался. Вот так, узнав о встречах полковника с покойным герцогом и сообщив ему о них, Уэст кое-чего для себя добился. Справедливая компенсация за причиненную обиду!

– Вас что-то позабавило? – спросила Рия, заметив промелькнувшую на лице Уэста улыбку. Ямочка появилась и исчезла, лишь подразнив. Всякий раз, когда она появлялась, Рия ощущала себя мотыльком, летящим на пламя. – Должна признаться, я не нахожу ничего…

Уэст вскинул руку:

– Так, одна мыслишка. Простите за несвоевременность.

Рию в очередной раз обезоружила естественность его поведения. Ее беспокоило, с какой легкостью пробивал он брешь в ее самообороне. Ему даже не требовалось бряцать оружием.

– Когда вы приедете завтра? В котором часу?

Уэст понял, что пора уходить. Он поднялся, слегка расставив ноги, заложив руки за спину.

– Если вам удобно, я бы пришел до полудня.

– Отлично. Вы с нами пообедаете?

Уэст представил себе, каково обедать в окружении пяти десятков юных леди, трех учительниц и директрисы. Картина получалась удручающая.

– Может, в другой раз.

– Знаете ли, попечители обычно остаются с нами обедать. Приезжает ли один из них или несколько, они всегда сидят во главе стола. И знаете, никто из них еще не умер.

Он понял, что она бросает ему вызов.

– Значит, – слегка приподняв бровь, уточнил он, – вы думаете, что я боюсь?

– Вы побледнели, ваша светлость.

– Хорошо, – пробурчал он; – Я согласен, мисс Эшби.

– Браво. Вы не посрамили честь мундира. Крепки как кремень.

Рия не почувствовала, что перешла грань, и осознала сделанное, лишь когда Уэст, мгновенно преодолев разделявшее их расстояние, схватил ее за талию и прижал к себе. От неожиданности она запрокинула голову. Его лицо оказалось так близко от ее лица, что, когда он заговорил, дыхание его защекотало ей губы.

– Может, проверим вас на крепость, мисс Эшби?

Она инстинктивно напряглась, сразу осознав, что у него на уме. Он тоже бросал ей вызов. И ответом на него стало не сопротивление, а отсутствие такового. Она замерла и опустила ресницы.

Он коснулся губами уголка ее губ совсем едва, без всякого нажима. Затем скользнул вдоль. Она ощутила контакт, теплый и влажный. Рот ее сам приоткрылся, в ответ получив вознаграждение – кончик языка вошел в него.

Руки Рии повисли вдоль тела, она не пыталась его оттолкнуть. Она не боялась его действий, если ответит ему взаимностью. Она боялась себя. Он прав, подозревая, что она доверяет ему, но не себе.

Уэст поднял голову и медленно отстранился. Он продолжал удерживать ее в объятиях, одна ладонь лежала у нее на спине, другой он поглаживал шелковистые волосы. Она не дрожала, но и прочно на ногах тоже не держалась. В ее реакции заключалось нечто большее, чем сладкая невинность. Она своим поведением как бы дарила обещание страсти, удерживаемой на коротком поводке.

Он улыбнулся. В очертаниях его губ появилось что-то по-настоящему дьявольское. Улыбнулся и снова склонил голову, чтобы поцеловать ее. Ему не пришлось ее подбадривать. Она загорелась как свечка. Он не держал ее крепче, ладонь его так и оставалась на ее спине. Она сама потянулась к нему, вцепившись в плечи, прилипла как пиявка, сама подставила ему рот. Теперь он уже держал в объятиях не привидение, а женщину, пусть легкую и стройную, как тростинка.

Уэст закрепил преимущество и углубил поцелуй. Он прошелся языком по ее верхней губе, скользнул внутрь, по кромке зубов. Она чуть прикусила его, и Уэст почувствовал, как она вздрогнула в ответ на усилившееся давление на ее живот.

На сей раз Уэст решительно отстранил ее от себя и больше не делал попыток удержать ее на ногах.

– Не знаю, что случилось – избыточная храбрость или глупость, но я вам обещаю вторично перчатку не бросать.

Она заморгала. Равновесие, душевное и физическое, нарушилось в ней до такой степени, что она уже не могла скрывать, как он ранил ее самолюбие.