Тайная история Леонардо да Винчи - Джек Данн

— Только нескольких особых гостей, которых мне очень хотелось удивить, — ответил Нери.

— Уверен, что не этих добрых прелатов и не того косоглазого.

— Добрых прелатов в особенности, — иронически улыбнулся Нери. — А теперь, прошу вас, ешьте и пейте, что захотите. Уверен, еда вам понравится.

В углу зала полыхнул свет и раздались рукоплескания. Народ там собрался около человека, похожего на Леонардо.

— И кто это может быть? — спросил Леонардо.

Нери засмеялся.

— Ты, кто же еще?

— Это ты, — довольно подтвердил Сандро. — Смотри-ка, а он тоже зажигает огонь, наливая красное вино в кипящее масло. Можно понять, какое впечатление эти фокусы производят на чернь, но здесь люди с положением. И все же… надо признать, что фокус удался.

— Идем, я представлю тебя, — сказал Нери, улыбаясь с преувеличенной веселостью, потому что губы его были подведены, как у ярмарочного клоуна.

— Кому — мне? — засмеялся Леонардо.

Вслед за Нери они прошли в угол зала, где двойник Леонардо потешал толпу забавными историями. Он был одного роста с Леонардо; одежда, свежая и чистая, была такой же, как у него: куртка пурпурного цвета, алая рубаха, лосины, на которых было лишь два кусочка кожи, нашитые на чулки, чтобы защитить подошвы ног. Но что поразило Леонардо, так это лицо. Он точно посмотрелся в зеркало. Черты были именно его, во всяком случае, казались таковыми в маслянистом сиянии свечей.

«Как он это сделал?» — подумал Леонардо. Лишь голос был иным, чуть гортанным. Но все же…

— Леонардо? — спросил Зороастро, который стоял рядом с поддельным Леонардо, помогая ему в фокусах. — Это ты?

Но тут Нери привлек внимание гостей, представив:

— Леонардо, позволь познакомить тебя с… Леонардо.

— Они близнецы? — спросил кто-то.

— Невозможно, друг мой, ибо есть лишь один гений по имени Леонардо да Винчи, — ответил Нери.

— Тогда один — поддельный.

— Но который?

— Кто ты? — спросил Леонардо, любуясь своим двойником.

Но тут вмешался Зороастро, явно одураченный, и сказал Леонардо:

— Я и подумал, что у этого типа, хоть и выглядит он совсем как ты, странный голос — слишком хриплый, гортанный. — Он повернулся к двойнику Леонардо: — А мне ты сказал, что простудился.

— Но я и вправду простудился, — не дрогнув, ответил тот.

Леонардо не мог не поддержать шутки.

— Значит, ты уверен, что настоящий Леонардо — я? — спросил он у Зороастро.

— С тобой пришли Никколо и Сандро, — сказал Зороастро, отчаянно стараясь сохранить видимость хладнокровия. — Facta, non verba[16].

— Но это я попросил их сбегать по делу, а сам ушел вперед, — сказал двойник Леонардо, подхватывая роль, точно актер на сцене.

— Да, мастер Леонардо, — сказал Никколо двойнику, с лицом таким серьезным, с каким можно говорить только правду. — Ты хотел, чтобы тебя оставили наедине с твоими мыслями.

— Тогда, я думаю, вы оба — Леонардо, — объявил не без остроумия Зороастро.

— Прекрасная мысль, — сказал двойник. — Мастер Леонардо, давай объединим наши немалые таланты. Я только что завершил конструирование летающей машины. Не хочешь ли обсудить ее первый полет?

Они вышли из зала.

— Ее будут нести ангелы, — продолжал двойник, — такие существа, конечно же, легче воздуха. Они отнесут мою машину за сферу Луны, за сферу Неподвижных Звезд — к Хрустальной сфере и самому Premium Mobile[17].

— А потом, конечно, в Райские кущи?

— Точно. Значит, и ты собрался в подобное путешествие?

— Само собой, но даже если и нет, разве разумно спорить с тем, кто властен повелевать священным могуществом ангелов? Боюсь, тогда меня упрекнут в неверии и ереси.

Двойник Леонардо рассмеялся — добродушно и как-то очень знакомо. Однако Леонардо никак не мог распознать его.

— Если ты создал собственную машину, я не могу просить тебя управлять моей грубой поделкой.

— Au contraire[18],— с улыбкой сказал Леонардо. — Я буду польщен, ибо не часто меня просят полетать с ангелами.

Но тут Нери взял Леонардо под руку и объявил, что этого Леонардо он с извинениями уводит с собой.

— Но я не могу, я не должен бросать мальчика, — прошептал Леонардо.

Он бросил на Никколо строгий взгляд, потому что тот стоял слишком уж близко к нежноглазой девчонке из служанок Нери. Девчонка улыбалась Никколо, а тот весь пылал — из-за того, быть может, что служаночка была почти нагой. Осуждающего взгляда Леонардо он не замечал.

Нери сказал несколько слов Сандро, который обещал приглядеть за Никколо и, буде то необходимо, позаботиться о его безопасности, что означало — держать его подальше от постелей и служанок.

— Вот видишь, — сказал Нери. — Alea jacta est[19]. Теперь ты вверишь себя мне?

— Я не настолько глуп.

— Но я должен показать, зачем пригласил тебя.

— Я думал — для того, чтобы я встретился со своим двойником.

— Так ведь ты с ним уже встретился.

Леонардо быстро поговорил с Сандро и Никколо, убедился, что все будет в порядке, и позволил Нери увести себя.

Нескольких любопытных, которые попытались двинуться за ними, ловко перехватили слуги. Едва они оказались вне сводчатого зала, как перед ними, освещая путь, пошли двое молодых слуг.

— Приятно видеть, как ты печешься о своем юном ученике, — заметил Нери. — Я думал, тебя не заботит ничто, кроме твоих трудов. Кстати, знаешь ты, что у тебя репутация мошенника? Зачем бы тебе иначе ходить на такие вечеринки?

— Я пришел ради Сандро.

— Ах да, ради Сандро, — подхватил Нери с непередаваемым сарказмом. — Но я сделаю все, что в моих силах, чтобы развлечь тебя; и прежде, чем кончится ночь, я представлю тебя кое-кому — думаю, ты будешь доволен.

— Надеюсь, ты не думаешь, что мы возвратимся к гостям только к концу ночи, — сказал Леонардо.

— А это, Леонардо, целиком будет зависеть от тебя.

— Что это за гость? Мое второе «я»?

— Нет, но он издалека. У вас есть нечто общее.

— И что же это?

— Я больше ничего не скажу, чтобы не испортить сюрприз.

— Нери, — сказал Леонардо, — хватит. Кто таков мой двойник?

— На сей раз тебе придется дожидаться ответов от других, — с улыбкой сказал Нери.

Они шагали вслед за слугами по комнатам и коридорам, где на них мрачно смотрели со стен портреты суровых купцов, женщин в старинных платьях и живо изображенные кентавры, наяды и сатиры. Потом они поднялись на два лестничных пролета и пришли к тяжелой, утопленной в нише двери. Слуги в геральдической манере встали по обе ее стороны; будь у них алебарды, они, верно, скрестили бы их.