Гибель межзвездной лаборатории - Аркадий Карасик

- Конечно, любили, - так и не дождавшись от меня внятного ответа, сам себе ответил тростянин. - Чувствую, вы скучаете. И не только чувствую понимаю. Ностальгия - серьезное заболевание, требующее срочного и, главное, эффективного лечения. Сегодня в ваши комнаты принесут нечто вроде земного телевизора. Заранее хочу предупредить - никаких клавиш и кнопок. Программы меняются согласно вашего желания. Точно так же - содержание передач. Подумайте, что хотите увидеть и - смотрите...

Ничего нового - точно так же Оле "активизировал" обычую стену в комнате пленников. Сколько она тогда доставила нам радости и мучений! Надежда Павловна предпочитала смотреть сексуально-эротические шоу. Борис Николаевич, естественно, настаивал на рекламе спиртных напитков. Я настойчиво "включал" аппарат на экранизацию литературных произведений. Единственно, на чем дружно сходились - документальные кадры из московской жизни. Мы с Борисом Николаевичем - любовались панорамой родного завода, Нелюдова иногда переключалась с секса на тюрьмы и прокуратуру.

Похоже, техника Межзвездной и Союза Планет - на одном уровне. Стоящим на порядок выше земного...

Вечером, когда я скучающе что-то царапал на листке случайно сохранившейся записной книжки, а Борис Николаевич похрапывал, прижимая к груди ополовиненную бутылку, в комнату вошел тростянин со свертком в руке. Приветливо присел на трех ножках-опорах - поздоровался. Развернул сверток, приложил его к стене. Получилось белое полотно, размером, приблизительно, три на три метра.

Вот это - экранчик! Ненамного меньше, чем в любимом моем кинотеатре "Прогресс". Который, кстати, теперь спциализируется на продаже мебели и бытовой техники.

Тростянин благожелательно улыбнулся, ещё раз присел и покинул комнату.

Что бы я хотел посмотреть? Дурацкий вопрос - конечно, свой завод. В "разлуке" он покажется мне более приятным и даже - могучим. Несмотря на то, что свалил на мою голову столько неприятностей. Как он там живет, первое мое приобретение? Не провалился ли сквозь землю? Не загрызли ли его конкуренты и налоги? Не обнаружили ли на складе ещё один "образец"?

Попытался растолкать спящего инженера. Пусть поглядит, повздыхает. Авось, меньше станет пить. Но Борис Николаевич почмокал раскисшими губами, пару раз громко чихнул - вошло в привычку - и, не открывая глаз, припал к горлышку сосуда. Как теленок к материнскому вымени.

Черт с ним, пусть спит, пьет, ходит на голове. Кажется, ностальгия действует на него избирательно, в зависимости от степени насыщения организма алкоголем.

Итак, где ты мой, любимый заводик?

Экран проснулся. Забегали огоньки, сливаясь в картину. В начале общий план, с птичьего полета. Медленно ползут груженные машины. На железнодорожной ветке высыпают с платформ песок и гравий. Товарный бетон вываливается из жерл бетономешалок в кузова самосвалов.

Работают - уже хорошо. Если в очередной раз не взвинтили налоги, будет на что отпраздновать возвращение на Землю. По самой высшей норме - в ресторации, с участием друзей-бизнесменов. Возможно, разнежусь и приглашу парочку конкурентов.

"Прошелся" по цехам. Всмотрелся в знакомые и незнакомые лица работающих.

Главный инеженер во-всю ругается с начальником формовочного цеха. Матерки сыпятся обильным снегопадом. Ругайтесь, милые, поливайте друг друга нецензурщиной, крушите ребра и головы, выдергивайте нервишки. Лишь бы ваши споры и драки увеличивали выпуск тех же стеновых панелей. Или фундаментрых блоков.

Главный - мастак на матерки. Иногда такое завернет - уши вянут, волосы - дыбом. Цеховой руководитель ему не уступает...

А это кто? Понятно, судя по ухвткам, новый инженер-снабженец, нанятый вместо Бориса Николаевича и его худющей. заместительницы. Не такой торопыга, как его предшественник, но человек, вроде, деловой. Ишь как придирчиво изучает накладную, подсунутую покупателем. Настойчиво ищет спрятанный там криминал. Того и гляди вызовет милицию...

Минут сорок я радовался, огорчался, умилялся. Мысленно дал себе самое, что ни на есть, твердое слово: возвращусь на Землю - шагу не шагну в сторону, брошу мечтать о разных санаториях-лабораториях. Накачаю в банке приличные "мускулы" - только тогда прокачусь по белому свету. До тех пор работать, работать и ещё раз работать!

- Ну, как, нравится? Прошла грусть?

Оглянулся, в дверях стоит Даска. Сморщился в одобрительной улыбочке.

Не станешь же признаваться, что к грусти прибавилась обида за несчастную свою Родину и... тошнота. Мерзкая и противная. Ее не вылечили "картинки" работающего завода, скорее, наоборот усилили. Почему, по какой-такой причине? Видимо, работает ностальгия по покинутой Земле, привычной жизни, до предела скромной, но достойной.

Выдавил на лицо умилительную гримаску. Конечно, прошла. Большое спасибо. Очень благодарен вам за сочувствие и помощь. При случае, в долгу не останусь.

Напряжением мысли выключил экран.

- Тогда вынужден преподнести одну горьковатую пилюлю. Через час нас навестит Оле. Последний визит перед убытием с Вампира.

Почему известие о последнем визите Оле должно быть для меня "горьким"? Чувствую - Даска что-то недоговаривает.

- Обычный визит вежливости или - что?

- Именно, "что"! В связи с вечным миром, воцарившимся между Межзвездной Лабораторией и Союзом Планет, Оле просит отпустить вас и инженера. Я ответил согласием. Но с одним условием: соглашаетесь вы. Борис Николаевич - не в счет, его я отпускаю безоговорочно... Вот вы - другое дело. Необходима добрая воля. Решитесь - улетите вместе с Оле, откажетесь завтра отправимся на Трость... Думайте, Герман Тихонович, хорошенько думайте!

Глава 9

Если бы я мог верить хотя бы одному существу в этой погрязшей во всеобщей лжи цивилизации! Со мной разговаривают предельно доброжелательно и убедительно. Приводят доводы чистейшей воды, которым трудно не подчиниться. Усердно поливают сладким соком щедрых обещаний, мажут ароматным медом благостных перспектив. Ссылаются на гуманность, заботу о благе землян. Обвиняют соседей в мракобесии и жестокости.

Нередко пользуются одинаковыми фразами-близнецами, сопровождаемыми гримасами и жестами. Тростяне размахивают тремя руками, Оле ограничивается левой. Правую держит у пояса, будто удерживает камень, спрятанный за пазухой.

Кому поверить?

На одной чаше весов - тростяне с их теорией проведения бескровных опытов, с гарантией жизни "образцов". На другой - межзвездники. С такой же теорией. Но на стороне Оле есть немаловажный фактор... Аура, моя Аура. Одно это лишает тростян шансов, завоеванных многочасовыми беседами с пленником.

И тут же подкрадываются сомнения.

Не подставная ли фигура, эта умненькая и обаятельная девушка? Отправившись в опасное путешествие в недра Вампира, не выполняла ли она поручения Оле? Удастся вырвать из рук тростян Бориса Николаевича - отлично. Схватят меня - тоже неплохо, меньше хлопот. При любом раскладе межзвездники держат про запас Надежду Павловну.

Представлять Ауру в виде этакой "шестерки", агента хитроумного Оле противно до тошноты. Но как иначе расценить то, что она оставила меня в пещере беззащитным, "позабыв" передать щуп с записью запахов инженера, не проверив, как я запомнил множество примет и ориентиров в вампирском лабиринте? Свойственная молодости забывчивость или... заранее задуманный и отрепетированный совместно с Оле спектакль?

Я замотал головой, пытаясь вытряхнуть из неё мерзкие подозрения. Нет, Аура предательницей быть не может, это - алогично. Что же касается тростян, Даска прав: нужно думать и думать.

В одном я уверен: никаких экспериментов по расчленению землян, изучению внутренних их органов тростяне не проводят. И, кажется, не планируют. Потому-что это им ни к чему. В отношении Межзвездной подобной уверенности не было.

Вывод - единственный. Полететь с Оле - рискнуть оказаться на "операционном" столе. Согласиться с Даской - остаться живым и невредимым. Пусть - пленником, но - живым.

Немаловажный аргумент!

Всю ночь я провертелся на постели, будто на раскаленной сковороде. И решился. Придется положиться на судьбу. А что ещё остается делать? Вспомнилась русская сказочка про богатыря, стоящего перед камнем, на котором высечены... варианты поведения. Направо пойдешь - смерть найдешь. Налево пойдешь - неволю найдешь.

А неволя, между прочим, бывает пострашней смерти. Но есть в ней определенные достоинства. В первую очередь, надежда на освобождение, на нежданную помощь. Со стороны той же Ауры. Или - земной экспедиции, которая когда-нибудь отправится в Дальний Космос.

Мизерная, едва заметная, но - надежда...

Когда меня пригласили в центральный зал Вампира, Оле ещё не появился. Даска, одетый далеко не празднично, в обычной куртке с потускневшими металлическими застежками и потертой круглой шапочке, сидел в кресле возле овального столика. Необычно серьезный и строгий. В одной руке - бокал с напитком, вторая бегает по клавиатуре, третяя перебирает на столе какие-то ящички.