Моя душа во власти тьмы (СИ) - Доу Оливия Росс

Джим ушел, как я давно и хотел, но напряжение так и осталось висеть в воздухе. Еще никогда Аэлла не была такой близкой и такой далекой одновременно. Хотелось прикоснуться к ней, захватить в объятия и больше никогда не отпускать. Но поздно. Слишком поздно.

Она отправилась сполоснуть посуду. Оставив ребят в гостиной, я подошел к ней.

— Ты здесь счастлива?

— Что? — удивилась она.

— Тебе хорошо здесь?

— Да, конечно. Прекрасный дом, любящий муж. Это чудное место. Каждое утро я выхожу, любуюсь зеленью и птицами, готовлю вкусную еду или что-нибудь читаю. Кто может пожаловаться на такое?

— Верно.

Вновь тишина. Тягучая. Неповоротливая. Колющая.

— Можно я прикоснусь к тебе? В последний раз?

— Извините, я не понима…

Я повернул ладонью ее лицо к себе и поцеловал. Умоляя и в то же время прощаясь. Желая оставить с ней все самое хорошее, что во мне когда-то было. Пытаясь смириться с мыслью, что другой сможет подарить ей счастливую жизнь, которой она достойна. Запоминая. Я жаждал сохранить в памяти ее аромат и вкус, но в то же время мечтал забыть ее и все, что с ней было связано.

— Кто ты? — прошептала она, отрываясь.

— Я тот, кто, казалось, не способен был полюбить… Прощай, моя милая Аэлла.

Больше не в силах видеть ее, я развернулся и направился к выходу.

— Стой! Почему ты меня так назвал? Кто вы такие?! — она кричала вслед, но я только ускорил свой шаг, скрываясь за дверью.

***

— Я считаю это полным фиаско, — кузнец первым подал голос, пока мы шли до машины, оставленной на углу улицы.

— Заткнись, Гефест, — проворчал я.

— Аид, ты поступаешь глупо, — Харону удалось удивить меня своим неожиданным высказыванием.

— Серьезно? — я остановился и вызывающе посмотрел на него.

— Да. Ты ее любишь, и я уверен это взаимно. Даже после реки Забвения, Зевсом клянусь, она тебя узнала. Ты видел, как она посмотрела на тебя? А ваш поцелуй?

— Что ты сказал? Зевсом, да?

Вены и жилы стали приобретать характерный светящийся оттенок, а глаза горели яркими огнями.

— Да, это твой брат, которому хватило смелости оказаться первым. Я понял в чем твоя проблема, ты трус. Ты струсил тогда, когда мог бросить вызов Зевсу и струсил сейчас, когда мог вернуться вместе с Аэллой.

— Ей будет лучше без меня, — прорычал я, сжимая кулаки.

— Это твое решение, но не ее. Ты всегда решал все за нее и ни разу не спросил, чего она сама желает.

Приготовился поставить на место несносную выскочку, но нас отвлек визг тормозящей резины. На этот раз показались целых три черных внедорожника.

— Ну, нет… — вздохнул Харон.

— О, да…! — радостно воскликнул я.

Уверенно направился в сторону бандитов, которые поспешно занимали удобные позиции. Увидев мое приближение, они открыли огонь. Дернув плечом, я дал волю пламени, которое разрослось по голове и рукам. В ладони появился двузубец, также искрившийся ярким огнем. Мое лицо исказила самодовольная предвкушающая улыбка.

У меня не было ни времени, ни желания думать о последствиях, о будущем, об этих несносных людишках. Возненавидел этот мир за то, что она принадлежит теперь ему. Метнув двузубец, попал в капот одной из машин. Стремительно приблизившись, стал раскидывать нападающих в разные стороны, как жалкие пешки, не испытывая никакой жалости. Я наслаждался и упивался властью над ними.

— Зато спать крепко будет, — Гефест пожал плечами, наблюдая со стороны.

— А укладывать его ты будешь? Нам с ним обратно еще идти, — проворчал Харон.

Глава 14. В плену у мрака

Харон

Войдя в местную знаменитую забегаловку для отщепенцев, стал взглядом искать Аида. Уже привык за столько дней, словно волнующаяся мамочка, забирать ребенка из сада в одно и то же время, в надежде, что он ничего не натворил.

— Привет, красавчик. Ты расслабиться или за Аидом? — Талия встретила своей обворожительно лукавой улыбкой.

— Где он? — вздохнул я.

Муза кивнула в сторону углового столика, где собирались игроки в покер. На мое удивление, подойдя ближе, я обнаружил, что повелитель не играет и выглядит вполне сносно. Вчера, например, пришлось нести его до покоев на своих плечах.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

— Аид, нам пора.

— Мамочка пришла, отлично. Ребят, всем пока, встретимся в песочнице завтра в это же время, — пробубнил он, поднялся и поплелся следом за мной.

Мы вышли из бара. С одной стороны, я был рад переменам в его поведении, но с другой… интуиция подсказывала, что это всего лишь затишье перед бурей.

— С меня хватит, ясно? — Аид повернулся ко мне, а я пытался рассмотреть в его взгляде хоть что-то намекающее на его мысли.

— Ясно, — соврал я.

— С этого момента царство ждут некоторые изменения, — он лукаво улыбнулся, подмигнул и исчез в тени сумрачного мира.

Этого я и боялся.

***

Следующие дни можно было смело назвать самыми худшими в истории царства мертвых. В подземелье появились новые демоны. Полупрозрачные черные субстанции, которые стали контролировать всех и каждого. Стоило ошибиться или не выполнить работу в срок, они хватали работника за шкирку и без всяких выяснений отправляли прямиком в Тартар. Многие в ужасе сбежали наверх, остались лишь самые верные повелителю или те, кому выход в другие миры был заказан. Теперь мрак стал гуще и темнее, а холодная пустота придавала этому месту ощущение запустения.

Сам Аид изменился не меньше. Его глаза почернели, в цвет его души. Красное пламя больше не покидало его плеч и стало постоянным жутким спутником. Лицо, будучи под напряжением светящихся вен и жил, начало терять привычные черты. Он старался ни с кем не разговаривать. Даже попасть к нему на прием было крайне сложно. А сам он больше не покидал своего кабинета.

Сколько бы раз я не пытался поговорить с ним по душам, постараться облегчить его состояние, он каждый раз отвергал любую попытку заговорить с ним о личном. Но в этот раз у меня были важные новости, необходимо было добиться аудиенции с ним и немедленно!

От своего демона-надзирателя я ускользнул. Все-таки в каждой системе найдутся свои лазейки. Подделал пергамент о том, что у меня есть важное поручение к Аиду. Глупое существо даже не заподозрило странность в том, что поручение к нему было подписано моим именем. На это я и надеялся.

Обманным путем мне, наконец, удалось оказаться в кабинете Аида. Точнее теперь мы называли это место тронным залом, потому как комнату вернули к ее истокам. Никакой лишней мебели, только огромное царское кресло-трон из темной ткани с традиционной золотой оборкой и сам повелитель, восседавший на нем в темной мантии. При виде этого, жутко стало даже мне, хотя я был свидетелем многих метаморфозных изменений, как царства мертвых, так и самого Аида.

— Ваше Темнейшество, у меня имеется информация по поводу Аэллы, — начал я свой доклад.

— Мне неинтересно, — отмахнулся он.

— Но послушайте…

— Харон, убирайся прочь с никому не нужной информацией. Что там происходит с людишками, пока они живы, меня не касается.

— В том-то и дело. Я следил за ней…

— Это твое личное дело, — перебил повелитель. — Видимо, работы мало, раз есть время заниматься такими глупостями!

— Да, послушай же! Нет ее больше среди живых! Нет! — не выдержал я, и закричал, что было сил, в надежде, что он меня все-таки услышит.

— Что ж, хорошие новости. Скоро у нас будет пополнение, — невозмутимо заметил Аид.

— Не будет. Ее нет среди новоприбывших тоже.

— Что это значит?

— Ее души нет ни на Земле, ни в нашем царстве, — заключил я.

— Тем лучше, счастья ей в Элизиуме.

— Но как она могла попасть туда без суда? Я проверил все документы. Ее не может быть там!

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

— Харон, ты мне наскучил…

— Да, очнись же ты! Аэллу похитили…

Он ненадолго замолчал. Его глаза на мгновение вернули свой цвет и печально сверкнули, но затем вновь стали черными, как уголь.

— Уведите его! — крикнул повелитель своим новым прислужникам-демонам, и меня выставили прочь из кабинета.