Вечная загадка Лили Брик - Евгения Грановская

– Может быть, – сказала Марго. – Но ведь только такие вопросы и имеют смысл. Неожиданные вопросы застают человека врасплох, и он невольно «раскрывается».

– Как умный муж, о женщина, ты речь ведешь! – воскликнул с улыбкой незнакомец.

– А вы… – начала было Марго, но сбилась. – Погодите… Мы что, знакомы?

– Еще как знакомы, – ответил рыжий «ковбой» и снял темные очки. – Здравствуй, Марго! Не узнаешь? Короткая же у тебя п-память.

– Давыдов? Петя!

– Он самый.

– Вот черт!

Марго и рыжеволосый «ковбой» обнялись.

– Черт, Давыдов! Сколько ж лет мы не виделись?

– Лет п-пять, – слегка заикаясь, ответил Давыдов.

– Откуда ты здесь?

– Я доверенное лицо Старкова. Можно сказать – его п-помощник. Ну, а ты? Ты здесь какими с-судьбами?

– Тоже работаю. Я ведь журналистка.

– Журналистка? А как же твои картины?

– С картинами покончено раз и навсегда.

– И к-когда это произошло?

– Пять лет назад, – сказала Марго.

Петя Давыдов задумчиво усмехнулся.

– Значит, ты больше не рисуешь. Гм… Ясно. Слушай, Маргоша, пойдем куда-нибудь п-поговорим? Тут есть неплохая кофейня.

– Да я не против.

За кофе они продолжили беседу.

– Н-ну, рассказывай, – улыбаясь, сказал Петя. – Как ты? Где ты?

Марго отвечала неохотно.

– Работаю там-сям. Пишу статейки.

– Замужем?

Марго покачала головой:

– Нет.

– А была?

– Была. А ты женат?

Петя грустно улыбнулся.

– Нет.

– Почему?

– Не встретил т-такую, как ты. Я ведь был в тебя влюблен. Тогда, пять лет назад.

Марго положила ему руку на ладонь и улыбнулась:

– Я знаю. – И тут же добавила со свойственной ей деликатностью: – Кстати, раньше ты заикался сильнее.

– Ты находишь? Я ведь лежал в «психушке», помнишь? Видимо, меня там привели в порядок.

– Петь, прости, что мы… что я тебя ни разу не навестила. Я приходила пару раз – в самом начале. Но ты тогда никого не узнавал.

– Знаю, – кивнул Давыдов. – Мне рассказывали. Д-давай не будем о прошлом. Значит, ты теперь журналистка.

– Ну да. А ты теперь политик?

– Что-то вроде этого. Но с фотографиями не п-покончено. Теперь это для меня горячо обожаемое хобби. Кстати, через полтора месяца у меня в-выставка в Париже.

– В Па-ариже! – протянула Марго. – Так ты теперь звезда?

– Не то чтобы… Выставляюсь там-сям.

Марго вгляделась в лицо Пети и проговорила с задумчивой улыбкой:

– Слушай, но какой же ты стал… Пять лет назад ты был неловким рыжим мальчишкой с серьгой в ухе. А теперь ты импозантный, ухоженный и уверенный в себе мужик. Настоящий мачо. От прежнего Пети Давыдова, пожалуй, ничего и не осталось. – Марго скользнула взглядом по фигуре Давыдова.

– Угу, – с улыбкой ответил Давыдов.

Они помолчали.

– Значит, ты теперь журналистка, – проговорил Давыдов, с улыбкой и какой-то едва заметной грустью разглядывая Марго. – Т-ты совсем не изменилась. Даже стала еще красивее.

Марго вдруг кому-то помахала рукой. Петя обернулся и увидел, что к столику приближается высокий, худощавый мужчина в рясе. Остановившись возле столика, он сказал, обращаясь к Марго:

– Хорошо, что я вас застал. – Затем перевел взгляд на Петю и представился: – Дьякон Андрей Берсенев.

– Петр Д-давыдов, – приподнимаясь и пожимая дьякону руку, ответил рыжеволосый фотограф. – Вы друг Марго? Присаживайтесь к нам.

Отец Андрей поблагодарил и сел за столик.

– Вот, батюшка, – заговорила Марго, – встретила своего старого друга. Не виделись пять лет, а теперь он – помощник Старкова! Представляете?

Дьякон вежливо улыбнулся, но было видно, что он не совсем понял, что же такого удивительного в том, что Петя Давыдов – помощник лидера коммунистов.

– А, вы же не знаете, – махнула рукой Марго. – Пять лет назад Петя был фотографом. Он и сейчас фотографирует. Через полтора месяца у этого типа выставка в Париже. Уверена, что он – гениальный фотограф.

– Не в-выдумывай, – сказал Петя, улыбаясь. Он посмотрел на часы и предложил: – Слушайте, ребята, а п-поехали ко мне! Я живу в пяти минутах езды. Заскочите на полчасика, попьете кофе и поедете по своим делам, а?

– Даже не знаю, – сказала Марго, покосившись на отца Андрея.

Петя состроил жалобное лицо и проговорил:

– Дьякон, будьте милосердны. Я не видел эту красавицу пять лет и не в силах отпустить ее п-прямо сейчас.

– Да я, в сущности, не против, – пожал плечами отец Андрей.

Давыдов кивнул:

– Вот и отлично! Тогда п-прыгаем в машину и мчим ко мне.

– А что у тебя за машина? – уточнила Марго.

– Скромненький маленький «Бентли». Годится?

– В самый раз.

7

Квартира у Давыдова была просторная, с белыми стенами, огромными квадратными окнами и почти без мебели.

– Мебели у меня м-мало, – сказал Давыдов. – Я, в некотором смысле, конструктивист. Но стол и стулья у меня для вас н-найдутся.

Вся троица прошла в гостиную. Здесь белые стены были густо завешаны фотографиями – большими, маленькими, черно-белыми, цветными.

Марго подошла к стене и стала с любопытством разглядывать фотографии. Дьякон последовал ее примеру.

– Классные работы, – похвалила она. – Хотя некоторые из них я бы дома не повесила.

– Язык свой обуздай, м-молчи, несчастная! – улыбнулся Петя, подходя к гостям с бутылкой шампанского и тремя бокалами. – Д-держите, ребята. Выпьем за встречу!

Бокалы разошлись по рукам.

– Друзья, готовьтесь залп услышать! – предупредил Петя и грохнул пробкой в открытое окно.

Марго весело вскрикнула, пена полилась на паркетный пол.

– Подставляем б-бокалы, не спим!

Наполнив бокалы шампанским, Петя посмотрел на Марго, улыбнулся и сказал:

– Я страшно рад в-видеть тебя снова, сестренка. Я часто д-думал о тебе.

– Я тоже про тебя вспоминала. Как-то даже пыталась тебя разыскать, но мне говорили, что тебя нет в России.

– Да, я много п-путешествовал. Давайте, дьякон, выпьем за Марго, за самую к-красивую женщину на свете.

– Я с удовольствием, – сказал отец Андрей.

Они чокнулись и отпили из бокалов.

Марго снова повернулась к фотографиям. Показала на одну бокалом и спросила:

– Это Афганистан?

– Угу, – кивнул Давыдов.

Марго перевела взгляд на другой снимок, прищурилась.

– А это… Чечня?

– Угадала, – улыбнулся Давыдов.

– А это, наверно, Ирак? – показала Марго на третью фотографию.

– Снова в точку, – кивнул Петя.

Марго пристально на него посмотрела.

– Господи, и ты правда был во всех этих странах?

– П-пришлось покататься, – ответил Давыдов.

Марго отпила из бокала, повернулась и окинула взглядом стеллажи с книгами.

– У тебя хорошая библиотека.

– Ты находишь? Я н-начал собирать ее еще студентом. И теперь постоянно п-просматриваю новинки и заказываю книги через Интернет.

Марго показала на стол, заваленный книгами и пакетами.

– Свежая партия?

– Угу. Получил вчера.

Отец Андрей, чувствуя себя немного лишним, отошел к столу, заваленному книгами. Пока Марго и Петя предавались воспоминаниям о прошлом, дьякон, слушая их вполуха, просмотрел книги из «свежей партии». Его поразила широта кругозора Давыдова. Здесь были книги по политологии, истории, криминалистике и даже по теории и практике дайвинга.

«Быть фотографом-репортером нелегкий труд», – подумал отец Андрей.

Наконец дьякон отошел от стола и, воспользовавшись тем, что в разговоре возникла пауза, спросил:

– Петр, вы что-нибудь слышали про непроявленные негативы Родченко?

Давыдов отпил шампанского и облизнул губы.

– О них слышал к-каждый, кто интересуется фотографиями. В кругах коллекционеров и фотографов ходит одна легенда. Говорят, в двадцатых годах прошлого века Родченко случайно сфотографировал что-то, чего не должен был в-видеть. Поняв, что влип в н-неприятную ситуацию, он собрался уничтожить негативы, но что-то его остановило. Возможно, спрятав н-негативы, он хотел обезопасить себя. А может быть, ему просто стало их жаль. В любом случае, негативы он не уничтожил. Но и п-проявлять их не стал.

– И где они теперь?

– Кто знает, – задумчиво ответил Петя. – Многие коллекционеры пытались их н-найти, но безуспешно.

– Что может быть на этих негативах?

– Версии самые разные. Один мой знакомый считал, что Родченко сфотографировал, как б-большевики передавали немецкому атташе деньги. Другой утверждал, что эта история связана с п-партийной кассой большевиков.

– И все эти версии вертятся вокруг денег, – с удовлетворением констатировала Марго. – Собственно, как я и предполагала.

– Н-нет никаких оснований для подобных выводов, – возразил Петя. – Возможно, Родченко и правда оставил после себя н-непроявленные негативы. – Петя пожал плечами. – Мало ли что бывает в жизни фотографа. Может, времени не хватало проявить. Может, забыл. Кто-то просто пустил слушок – и п-пошла гулять легенда.

Давыдов отпил шампанского.