Демоны крови - Андрей Посняков

— Кто вам посоветовал плыть с дерптскими купцами?

— Староста и посоветовал. И мы уже договорились с лоцманами.

— Я знаю.

И это знает! Чего ж тогда слушает, не отпускает? Власть свою показывает? Силу? И кто там, за дверью?

Не нравилось все это Мише, и тем не менее нужно было что-то говорить, иначе зачем же пришли? И нужно было что-то делать, Ратников почему-то чувствовал, что чемодан именно здесь, скорее всего — даже в соседнем помещении. Спальне? А вот и посмотреть!

Замолк… обернулся к Олексе, шепнул:

— Дверь!

— Я понял…

— На раз-два…

— Расскажите мне о Торопце? — неожиданно попросил немец.

— О Торопце? Раз-два…

Они не успели. Резко распахнулась дверь, и в келью ворвались вооруженные мечами и короткими копьями кнехты, много, человек десять — особо не рыпнешься, чай, не рембы!

Окружив лжеторговцев плотным кольцом, стражники вопросительно посмотрели на своего господина.

— Вы никогда не были в Торопце, — выходя из-за стола, усмехнулся герр Якоб. — И на торговцев вы не похожи.

— Я поняла это сразу! — раздался вдруг женский насмешливый голос, странно знакомый, с таким, легким акцентом.

Ратников обернулся. Черт! Вот это сука! Так вот кто там прятался вместе с кнехтами… Анне-Лиизе!!! Любовница — теперь уж ясно было — вот этого самого герра Якоба Штраузе. А эта келья — ловушка! Хорошо подстроенная ловушка.

— Здрава будь, Аннушка, — миролюбиво поздоровался Михаил. — Чего нас тут хватают-то?

Женщина повела плечом:

— Просто хотим знать, кто же вы все-таки такие?

Ратников ткнул локтем Олексу:

— Эх, не зря мы все сделали. Так и сделаем, как решили.

— Что это вы хотите сделать?

— Ну конечно, никакие мы не купцы, — Ратников горделиво приосанился. — И прошу обращаться с нами сообразно нашему положению, не такому уж и низкому. Мы — верные люди князя…

Оглянувшись, молодой человек внезапно умолк и презрительно скривился:

— Сколько здесь любопытных!

— Связать их! И выйдите! — герр Якоб махнул рукой, и кнехты, беспрекословно нырнув в люк, загрохотали по лестнице.

— Ну вот, сразу и связать! — Ратников пошевелил связанными за спиною руками и перешел на вполне сносный немецкий, точнее, на тот диалект, принятый здесь, в Прибалтике, которому научился еще в прошлом, сорок втором году, когда исполнял на орденских землях обязанности, сходные с обязанностями герра Якоба Штраузе. — Вам что, недостаточно нашего слова?

— Но, черт побери, кто вы?! — удивленно воскликнул немец. — Кто ваш сюзерен?

— Я?! — Михаил гордо сверкнул глазами… и замялся, переведя взгляд на женщину.

— Анне-Лиизе, подожди в спальне.

Ну, понятно — любовница.

Дождавшись, когда хлопнула дверь, Ратников улыбнулся:

— Я — граф Арнольд фон Шварценеггер, а это мой верный вассал, барон Макс фон Штирлиц.

— Так вы… — понимающая улыбка вдруг тронула тонкие губы немца. — Так ваш сюзерен…

— Да! Наш сюзерен — император Фридрих Штауфен!

— Император Фридрих, — потемнев лицом, эхом повторил герр Штраузе. — Я мог предполагать… и даже об этом думал. Император — враг папы… Заключить союз с русскими… с кем-нибудь из их князей… Почему бы и нет? А почему… Почему вы об этом так спокойно со мной говорите, любезные господа?

Миша улыбнулся еще шире, насколько было вообще возможно:

— А потому, любезнейший господин Штраузе, что мы хотим и вас приобщить к нашему делу. Что же вы думаете, мы просто так сюда явились? В ловушку? Ну да, как же… Думаете, не сообразили, зачем нас так подробно выспрашивала о Торопце ваша, гм-гм…

— Это моя крестница! — поспешно сообщил герр Якоб. — Навещает меня время от времени, исповедуется… заблудшая овечка… Анна-Лиза! Ну, отойди же, наконец, от двери! Здесь совсем не то, что тебе нужно бы знать… Так, значит — император Фридрих?!

— Да! И мы предлагаем тебе, о, достойнейший клирик…

— Подождите, подождите, — тевтонец в волнении заходил по келье. — Вы же сами понимаете — я должен подумать. Нельзя же принять столь важное решение вот так, сразу… И вообще… извините меня, благородные господа за мой, могущий показаться бестактным вопрос — а почему я должен вам верить?

— Резонно, — усмехнулся Миша. — Ну, вы развяжете наконец руки? А то затекли… И я вам докажу… У нас конечно же имеется грамота. Естественно, не при себе… Надеюсь, вам знакома большая императорская печать?

В эти времена еще не обращались конкретно на «вы» — не было принято, — но «ты», произнесенное сейчас Ратниковым — и, кстати, герром Штраузе — во всем контексте звучало именно как «вы».

— Уверяю вас, господа, у нас найдутся знатоки печатей… Сейчас я позову кнехтов — они пойдут с вами. Прошу меня понять, господа… Да, я еще не осмотрел ваши вещи.

Олекса ударил его парабеллумом, едва только любопытный немец вытащил пистолет из котомки. Просто выхватил из рук и ударил. Все произошло настолько быстро, почти мгновенно, что Миша сразу и отреагировать не сумел, а потом уж было поздно. Некогда было даже посмотреть, что там, с завалившимся под стол герром Штраузе? Оглушен или уже мертвяк? Впрочем, пусть Олекса и выясняет…

Ратников быстро скользнул за дверь, в спальню и, резко клонясь влево, перехватил руку с ножом, вывернул… Анне-Лиизе застонала. Широкий клинок со звоном упал на пол. Бросив женщину на широкую кровать под цветным балдахином, Михаил быстро связал ее и заткнул рот сделанным из обрывка покрывала кляпом. Ни о чем он больше не собирался просить эту женщину, а убивать вроде бы было жалко… Хотя нет, кое о чем спросить все же стоило…

Ратников наклонился и рывком вытащил кляп:

— Чемодан где?

— Что?!

В глазах пленницы мелькнуло нешуточное удивление.

— Такой сундучок, с блестящими уголками!

Не знает. Или притворяется. Но первое все же вернее, ну откуда она может знать? Герр Штраузе вряд ли делился с ней самыми сокровенными своими тайнами.

Вернув кляп на место, молодой человек выглянул в келью:

— Лекса, как он?

— Жив… жилка бьется.

— Быстренько осмотрим тут все… и подумаем, как выбираться.

— А чего тут думать-то? — усмехнулся Олекса. — Вон оконце, вылезем, да и вниз…

Миша быстро выглянул и присвистнул: легко сказать — вниз. Башня была высотой примерно со стандартную панельную пятиэтажку — не бог весть что, конечно, но и так вот, что запросто выбраться… А этот парень — большой оптимист!

— Веревка же у нас есть! — Олекса живо размотал привязанную к поясу веревку, и Ратников улыбнулся: ну да, про веревку-то он и забыл. Хорошая такая, пеньковая, с виду — вполне даже крепкая. Метров десять — как раз до второго этажа хватит, а там и спрыгнуть можно.

Само собой, обыск провели наскоро, кое-как — осмотреть все более тщательно просто не хватало времени, в сложившейся ситуации следовало поспешить. Посмотрели везде — под столом, под ложем, под лавками — больше тут и негде искать было, разве что имелся какой-нибудь тайник в стене. Так и стены Ратников простучал… тем самым ножичком, с каким бросилась на него старостиха Анне-Лиизе. Ничего вроде… Жаль, Олекса так сильно немца ударил — тот до сих пор не очнулся, да и жилка у него на шее билась так себе, еле-еле. Ну что ж, незачем парня ругать — действовал правильно, быстро и смело. А за чемоданом можно будет наведаться в следующий раз, сейчас же — поскорей уносить ноги, что-то Мише не очень хотелось попасть в лапы местного мастера пыточных дел, а что таковой в замке имелся, сомневаться не приходилось.

Конечно, лучше было бы дождаться, пока стемнеет, но это было бы нереально — вот-вот могли объявиться кнехты. Люк в полу, правда, закрыли, но… ведь заподозрят, что что-то не так, начнут стучать, ломиться… Тогда уж точно не выберешься.

Михаил снова посмотрел в окно — внизу, на хоздворе, словно мураши, копошились люди — разгружали возы, что-то тащили в амбары. Наверх никто не смотрел, и, быстро привязав веревку к штырю от ставень, Миша решился:

— Давай! Только быстро… Вон за теми кадками спрячемся.

Олекса нырнул в окно ногами вперед и, стремительно съехав вниз, за пару секунд оказался внизу, тут же укрывшись за кадкой. Что и говорить — ловко!

Внизу, на лестнице вдруг раздались шаги, кто-то постучал в люк… чей-то громкий голос позвал герра Якоба. Ратников перекрестился, поплевал на руки…

Спустился, ударился ногами в траву, спружинил, откатился в крапиву, за кадки. И в тот же момент выскочивший из главной башни кнехт быстро побежал к воротам. Опаньки! Затворили! А неплохо у них тут служба поставлена, что и говорить. Малейшее подозрение, и…

На заднем дворе началась суматоха, все работники поняли: в замке что-то случилось.

— Хватаем бочку! — быстро распорядился Михаил. — Потащили…

— Эй, вы! — почти сразу закричал на них какой-то кнехт. — Приказано было прекратить работу и всем собраться в часовне!