Замки из песка (СИ) - Князева Анастасия

Почувствовал, как снова начинаю закипать. Внутри все заклокотало от злости. Сжав крепко кулак, из-за чего костяшки стали абсолютно белыми, бросился к двери.

– Катя, – выйдя в приемную, подошел к девушке и прислонился к ее столу, – мне нужен подробный отчет от финансового отдела по всем нашим расходам и доходам за текущий год. Еще, протоколы прошлых заседаний акционеров компании за тот же период. На завтра нужно назначить внеочередное собрание совета. Я хочу видеть всех без исключения.

– Хорошо, – Катя схватила трубку стационарного телефона, чтобы связаться с нужными людьми. – Еще какие-то поручения будут?

– Нет, – подумав, ответил я. – Пока все.

Меня все еще мучила совесть за неприятный инцидент с Максом. Я чувствовал вину за то, что так обошелся с ним. Надо бы извиниться перед ним. Друг не виноват в том, что я не умею контролировать себя и держать язык за зубами. Взвесив эту ситуацию вновь, взглянул на все другими глазами.

– Если возникнут вопросы, – вновь обратился к девушке, но уже более спокойным тоном, – я буду у Полякова.

* * *

– Что особенного ты нашел в этой девушке? – спросил Макс, после нескольких минут молчания.

Мы сидели в его кабинете, и пили кофе, обсуждая план дальнейших действий. Передо мной, на журнальном столике, лежали распечатки бумаг по всем транзакциям, совершенным от имени «Swan’s Architecture». Моя голова была полностью забита делами и, когда он так резко изменил тему разговора, я, на секунду, растерялся. Подняв глаза на серьезное лицо друга, нахмурился.

Макс сидел на подлокотнике кресла, держал в руке чашку с горячим напитком и смотрел на меня так, словно задал вопрос о погоде.

– Я понимаю, ты не любишь обсуждать личные вопросы, – медленно начал он, так и не дождавшись от меня никакого ответа. – Это похвально, но все же. Нужно быть слепым, чтобы не заметить, как ты на нее смотришь. Если честно, – Макс наклонился вперед и поставил чашку на край стола, – мне даже казалось, что ты готов наброситься на Алессандро с кулаками. Особенно, когда он начал настаивать на присутствии Мери во время ужина…

Когда он напомнил мне об этом, прежнее негодование снова вернулось. От одной только мысли, что этот итальянец флиртовал с ней, я был готов ворваться на месте. В ушах уже слышалось тиканье динамита. Обратный отсчет был запущен.

– Глупости, – пробурчал я, сминая в руке край одного из файлов. – Не неси чушь, Поляков! – от того, что приходилось врать, чувствовал себя еще хуже. Я ненавидел ложь и сам же к ней прибегнул, чтобы не раскрывать своих чувств. Браво, Дмитрий, пошел по наклонной. – Лучше давай займемся делом. Мне нужно достаточно информации о проделках Юрия, чтобы бросить ему это в лицо завтра на заседании совета директоров.

Длинный театральный вдох, которым Макс продемонстрировал свое недовольство, я пропустил мимо ушей. Порой, проще сделать вид, что не заметил, чем потом все разгребать.

– Думаешь, он снова взялся за старое? – Макс подошел и сел на диван, рядом со мной.

– По крайней мере, других объяснений у меня, пока, нет, – ответил я, продолжая изучать содержание отчетов. – Он никак не может успокоиться и простить мне свое поражение…

– Но ведь прошло уже шесть лет! – воскликнул друг. Он не мог поверить в то, что мой родной дядя объявил мне войну. – Ты же предоставил ему пакет акций, подарил одну из дочерних компаний. Что ему еще нужно?

– Как думаешь, – терпеливо протянул я, – если бы мне это было известно, стали бы мы все это делать? Этот человек ненавидит меня с тех пор, как я появился на свет. Если бы не я, все состояние Лебедевых перешло бы к нему, как единственному наследнику. Он бесится от того, что вынужден зависеть от меня. Хотя, мне на него и его семью глубоко наплевать…

Судебные тяжбы между нами шли на протяжении нескольких месяцев. На следующий же день после похорон отца его младший брат начал вести себя очень странно. Жаль, я понял причину его, внезапно проснувшихся, родственных чувств слишком поздно.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

– Я знаю, как тебе сейчас тяжело, – сказал он как-то, когда мы сидели в гостиной нашего особняка и выпивали. – Ты думаешь, твой отец предал тебя и маму…

– Не говори о ней! – даже сквозь дурман, я не мог позволить, чтобы кто-то из Лебедевых произносил ее имя. Никто из них не помог маме, когда ей было плохо. Ни одному не пришло в голову поговорить с отцом и вправить ему мозги. Они не имеют права даже думать о моей матери! – Этот подонок заслужил все, что получил. Жил, как собака и умер, как последняя тварь. Мне ничуть не жаль его, слышишь?! Я никогда его не прощу!

– Ты прав, – Юрий внезапно согласился со мной. Его холодные глаза, совсем как у моего папаши, внимательно смотрели на меня сквозь стекла очков. – Влад никогда не был тебе хорошим отцом, но… Я хочу, чтобы ты знал, ты всегда можешь на меня положиться. Как-никак, я же твой единственный дядя…

Единственный дядя, который решил избавиться от меня самым гнусным образом. Его методы вести грязную игру не вызывали ни грамма уважения, но заслуживали такого же ответа. Я заставлю его обо всем пожалеть и, при этом, не стану пачкаться в его собственной грязи. Он получит по заслугам исключительно законным путем. Надо только собрать достаточное количество улик.

– Позвони, и вели заморозить все его счета, – сказал я, поднимаясь на ноги. – Посмотрим, как он сможет выкупить акции «Swan’s Architecture», не имея ни гроша.

– Жестоко, – смеясь, прокомментировал Макс. – А если он еще больше обозлится?

– Мне это и нужно. Хочу посмотреть, на что он способен.

* * *

Ресторан, куда мы направлялись, находился в Moscow City и пользовался популярностью среди многих известных людей. Конечно же, цены там были просто заоблачные, а меню представляло собой коллекцию из непонятных иностранных слов. Мне самому приходилось бывать там довольно часто, но все эти визиты носили обязательный характер. Это было что-то вроде негласного правила успешного бизнесмена. Если хочешь вращаться в мире больших денег, должен уметь пускать пыль в глаза.

Я с трудом удерживал свое внимание на дороге, стараясь сохранять равнодушие и не поддаваться острому желанию посмотреть в зеркало заднего вида. Ужасно хотелось протянуть руку и настроить его так, чтобы видеть не полосу шоссе, а девушку, что сидела за моей спиной. Мне пришлось уговаривать ее на протяжении пятнадцати минут, чтобы она отказалась от мысли ехать на такси и составила мне компанию.

– Нам, все равно, по пути, – просил я, словно мальчишка, который уговаривает родителей купить ему понравившуюся игрушку. – Тем более, вы – мой переводчик и должны всегда находиться рядом…

– Только во время важных встреч и переговоров, – поправила она меня. Голос Мери, по-прежнему, звучал тихо и даже отчужденно. Я понимал, что придется приложить неимоверные усилия, чтобы заслужить хоть каплю ее доверия. – На такси мне будет спокойнее.

– Вы так говорите, – не удержался и решил пошутить, – словно я – большой серый волк. Не бойтесь, я не кусаюсь и, тем более, не ем прекрасных незнакомок. Мери, прошу вас, садитесь в машину. Уже поздно, мы можем опоздать.

С минуту, она смотрела на меня, не мигая. Такое ощущение, будто сканировала насквозь, чтобы убедиться в моей честности. Сказать по правде, в этот момент я почувствовал себя огромным мерзким слизняком, до которого боятся дотронуться. Так гадко я себя еще никогда не чувствовал.

Она кивнула, наконец, признав мою правоту. В этот момент мне стало чуть легче на душе. Значит, еще не все потеряно. Она, хоть и не доверяет мне, но уже сделала маленький шаг навстречу. И пусть, он ничего не значит, но для меня это – настоящая победа.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

Мери вышла из здания компании, а я следом за ней. На город уже опускались сумерки, и в воздухе чувствовалось приближение ночи. Она была одета все в то же платье, что и утром. Эта девушка напоминала мне хрупкую фарфоровую куколку из коллекции, которую собирала мама. Такая же красивая и таинственная, со своей особенной историей.