Секс и город Киев. 13 способов решить свои девичьи проблемы - Лада Лузина

И дело тут было даже не в «последней» капле, переполнившей чашу ее терпения. Просто такая вот «сущая ерунда» нередко вскрывает всю глубину большой и давнишней проблемы ярче, чем громкие ссоры и глобальные конфликты.

«Я для него только развлечение, — сказала мне Ляля. — Он слишком дорожит своей беззаботностью, чтобы заботиться о ком-то. Даже если забота совсем крохотная. И внезапно я подумала: а какой смысл продолжать отношения с человеком, на которого нельзя положиться даже в мелочах?»

Действительно — какой?

Лучшая подруга Инга взяла у меня книгу «на выходные». Полгода я напоминала ей об этом — полгода она обещала «отдать на днях». Шесть месяцев спустя обстоятельства сложились так, что издание срочно понадобилось мне для работы. Я начала названивать должнице регулярно. Она извинялась и клялась: «Завтра!» «Завтра» длилось около месяца. Каждый день я слышала новые оправдания: «замоталась», «не успела», «забыла», «внезапно заболела». Потом я просто перестала ей звонить. Пошла в магазин и купила себе новую книгу за пятьдесят гривень. Смешная цена, если учесть, что она стоила мне многолетней дружбы.

Но пока я вызванивала свою наперсницу, разъяренная память услужливо подсовывала мне десятки прошлых обид, которые я ей прощала. Я тяжело болела, а она за два месяца ни разу не приехала меня проведать. Но у нее был тогда кризис в личной жизни — это можно было понять! У меня был кризис в

личной жизни, а она, отмахиваясь от моих жалоб, мгновенно переводила разговор на свои успехи. Но у нее был тогда резкий карьерный взлет — у каждого может закружиться голова от успеха!

Будучи здравомыслящей барышней, я никогда не ждала, что близкие будут совершать подвиги в мою честь, отказываясь ради моих нужд от срочной работы, высокооплачиваемой халтуры или романтического свидания. Глупо обижаться на товарища, который отказался одолжить миллион, но как простить человека, который пожалел тебе одну гривню? Ведь это означает, что он не готов помогать тебе вообще!

Именно мизерность нашего конфликта с книгой открыла мне печальную правду: такое понятие, как «моя проблема», в принципе не умещалось у подруги в голове. И неважно, какими были эти проблемы, глупыми или жизненно важными, и чем ей нужно было пожертвовать ради меня: деловым обедом или визитом к педикюрше. Она не хотела нести ответственность за них, точно так же как Александр не хотел взваливать на себя ответственность за совместный быт с Лялей, ни по большому счету, ни по малому — в виде покупки крана.

Некогда ученый Эрих Фромм вывел четыре составляющих настоящей «продуктивной» любви: знание, уважение, забота и ответственность. «Ответственность — ответ на обращенную просьбу, которую другой ощущает, как свою заботу», — написал он. И если человек, именуемый «близким», остается глух к вашим стонам день за днем, значит. он просто вас не любит. А безответственной любви и дружбы не существует в природе — подобные отношения называются как-то по-другому: ненавязчивое приятельство, приятное времяпрепровождение, секс ради секса.

Не путайте «нелюбовь» с предательством!

Подобная ошибка может стоить вам долгих лет одиночества вдвоем. И пожалуй, отсутствие любви — это единственное, что нельзя прощать никому. Ибо сам вопрос «прощать или не прощать?» тут неактуален, он автоматически снимается с повестки дня. Я не обижаюсь на свою подругу — я просто вычеркнула ее из списка подруг.

А посторонний человек не может тебя предать, так же как я не могу предать Америку.

Правда: горькая и сладкая

«В ложке лекарство, в чашке — яд», — говорят врачи. Тоже самое можно сказать о правде. Сравнение с лекарством тем более уместно, что применять правду нужно строго по назначению, помня: универсальной истины не существует, точно так же как и универсальной микстуры от всех болезней.

Есть правда безобидная, общеукрепляющая и повышающая иммунитет, как комплекс витаминов. «Ой, какая чудесная сумочка», «У тебя такой цветущий вид», «Читала твою последнюю статью, очень хорошая» — эти немудреные комплименты всегда гарантированно улучшают самочувствие и повышают настроение. И их всегда не хватает, особенно в периоды весеннего и психологического авитаминоза. Поскольку людей, способных добродушно радоваться твоим «плюсам», почему-то намного меньше, чем правдолюбцев, жаждущих оповестить тебя о твоих «минусах».

«Я видела Колю, он тебя очень хвалил», — сообщила мне подруга Наташа. «А за что?» — загорелась я в предчувствии приятного допинга. «Не помню, — отмахнулась она. — Но ему тоже не понравилась твоя шляпка. Я ж говорила: ты выглядишь в ней просто глупо…»

Тут стоит подчеркнуть: эта барышня не относится к печально известной категории «С такими друзьями врагов уже не надо!». И говоря мне гадости, всегда делает это исключительно из самых лучших побуждений. И хотя в тот момент я надулась и обиделась на нее — впоследствии заметила за собой крайне похожую тенденцию. Я регулярно забывала пересказывать ей чужие восторги в ее адрес, но любая «конструктивная критика» моей подруги намертво фиксировалась в моей голове. Особенно в том случае, когда она совпадала с моим собственным мнением.

Я решила исправиться. И дав себе зарок помнить: «Даже самый крохотный комплимент очень полезен для здоровья! Не забудь сказать другу что-то хорошее, плохое ему скажут и без тебя!», начала скрупулезно запоминать и докладывать все положительные отзывы о ней.

Результат был крайне неожиданным. После третьего доклада Наташа насупилась, недоверчиво посмотрела на меня и нервно спросила: «А ты, случайно, не выдумываешь все это? Если ты врешь, чтобы поднять мою самооценку, то лучше не надо. Я хочу знать правду!» Как и большинство людей, она была убеждена: «горькое лекарство» намного полезней «сладкого». Последнее же изготовляют только для детей, в то время как в суровом мире взрослых «сладкой» бывает только ложь.

«Я критикую тебя, потому что ты мне небезразлична, — утверждал мой любимый. — Если бы ты была посторонним человеком, я б кивал и отпускал тебе комплименты, поскольку мне было бы все равно, что ты одета как чучело и говоришь ерунду». Он был убежден: его святой долг — жестоко раскритиковать каждый мой шаг, который он считает неверным, и со скандалом стащить с меня ту или иную вещь, уродующую мой светлый образ в его глазах.

«Кто еще скажет тебе правду?» — любил повторять он. И мое утро начиналось с правды о моем неправильном режиме дня, плавно перетекало в правду о моем нездоровом питании, а впереди меня ждало еще очень много «правд», включавших и мою черную неблагодарность по отношению к своему Пигмалиону. Последнее тоже было истиной чистой воды, ведь мой создатель совершенствовал меня не покладая рук, уча правильно излагать свои мысли и заставляя есть полезные каши. И многими из его советов я пользуюсь до сих пор. Правда, на расстоянии — в безопасном статусе постороннего человека, которому можно сказать радостный комплимент при встрече.

Да, он был чаще всего прав, но, живя с ним, я страдала от перманентной передозировки горькой правды о себе самой. Она постоянно портила мне настроение, доводила до слез, заставляла чувствовать себя ничтожной и несчастной. Но прежде всего, она была ложью — уже потому, что, как бы несовершенна я ни была, я не состояла из одних несовершенств!

И настоящая правда в том, что нет ни горькой, ни сладкой правды. Есть только одна — смешанная из них двух. Но даже если горечи в ней неизмеримо больше, нужно одеть ее в приемлемую для осязания капсулу. Иначе человек просто не сможет это проглотить — раздражение, боль, обида мгновенно затмят для него саму истину!

«Хочешь поругать, сначала похвали», — сказал персонаж известной пьесы. Но по замыслу драматурга, над его репликой следовало смеяться. И начиная с младших классов, стоило мне произнести фразу на украинском языке, все родственники начинали дружно хохотать над моим произношением, а впоследствии эту традицию подхватили педагоги и сокурсники, утверждавшие, что с «таким украинским» я могу делать отдельный клоунский номер.

Итог: заставить меня говорить на «рідній мові» невозможно даже под угрозой выселения из страны. Я зареклась делать вечеринки, с тех пор как та же Наташа раскритиковала последнюю из них в пух и прах. А сама она впала в месячную депрессию после того, как, вняв ее требованию «правды», я таки передала ей «конструктивную критику общества» по поводу ее профессиональной певческой деятельности.

Давно, еще во время учебы в институте, я решила пошить себе пальто. Денег было в обрез, и я заказала его не в ателье, а у частной портнихи. Но то, что я получила в итоге, могло вызвать только поток слез. «Ну что, сэкономила?! — садистски добивала я себя по дороге домой. — Ведь говорила же мама: лучше одолжить еще немного и купить нормальную вещь! А теперь ни пальто, ни денег.» То же самое могла сказать мне и мать. Но вместо этого она погладила меня по голове: «Знаешь, у нас ведь есть мех. Думаю, если обшить им капюшон и рукава, будет не так плохо.»