Зажигая звезду. История «Киевстар» от первого лица - Игорь Литовченко

Готовились усиленно. Где-то улучшили качество покрытия - не только в местах проведения саммита, но и в сопряженных с ними. Закупили телефоны - нужно было выдать участникам около двухсот трубок. К каждому телефону прилагался определенный пакет. Учитывая стоимость связи и телефонов в то время, сумма набегала немалая.

Часть сотрудников «Киевстар» была против такого «аттракциона невиданной щедрости», обоснованно считая, что у нас есть куда потратить «лишние» деньги. Но я был уверен: обеспечение саммита мобильной связью - хоть и затратное, но важное имиджевое дело. И, так или иначе, оно принесет свою пользу.

В моем органайзере за тот год ЕБРР отмечен буквально на каждой странице - ежедневно мне приходилось решать какие-то вопросы, связанные с Европейским банком.

Мы немало «воевали» с организаторами саммита - потому что они хотели все и бесплатно. Была договоренность: если абонент говорит свыше определенного лимита, нам должны возместить затраты. Но никто ничего не возмещал. Более того - участники саммита нередко забывали вернуть трубки вместе с сим-картами. Пришлось потом их просто отключить.

Также не все умели пользоваться мобильными телефонами, нужно было предусмотреть образовательную программу. Иногда случалось, что кто-то из участников саммита, не понимая, как включается телефон, жаловался, что дали неработающую трубку, и он не может никуда позвонить.

В общем, было много разных мелких моментов, которые не давали нам расслабиться. Тем не менее саммит стал для нас показательным мероприятием. Мы провели его на достойном уровне.

Но саммит это одно, а переговоры о кредите - совсем другое. Когда банкиры получают что-то бесплатно, то кажутся приятнейшими людьми на земле, но когда заходит разговор о выдаче денег, благожелательность и дружелюбие тут же сменяют холодный расчет и жесткость.

В 1998 году на саммите Европейского банка реконструкции и развития мы впервые презентовали свою мобильную связь

Диалог с Европейским банком продолжался два года. В наш крошечный офис на Краснозвездном проспекте мы не могли их пригласить. Единственным приличным помещением был наш информационный центр на улице Январского восстания, 24, где и устроили переговорную комнату. Там собирался совет директоров, там же мы проводили встречи с сотрудниками ЕБРР. Кабинет председателя совета директоров, Юрия Туманова, был также на Январского восстания.

Представителем от Украины в Европейском банке тогда был Юрий Полунеев, сейчас - депутат Верховной Рады. Мы часто общались, он верил в нас и очень помогал. Мы ценили любую поддержку - тогда к Украине не было особого доверия (сейчас его тоже нет, увы), и желающих инвестировать сюда находилось немного. Владеть бизнесом в Украине до сих пор считается рискованным, по многим причинам. Вы знаете это не хуже меня.

Как любой долгоиграющий проект, наши переговоры с ЕБРР закончились подписанием протокола о намерениях. Дело измерялось десятками томов. Потом мы долго работали над кредитным договором, это еще 3-4 тома.

Наконец, спустя два года с начала переговоров, «Киевстар» и ЕБРР подошли к стадии подписания кредитного соглашения. Когда мы разложили все документы, требующие подписи, переговорная комната оказалась заполнена пачками бумаг, под ними не было видно ковролина. Уборщица боялась даже приближаться к «переговорке» - чтобы не нарушить эту бюрократическую идиллию.

Условия, которые нам предлагали, были безжалостными, кабальными. Любой, даже незначительный шаг в сторону от оговоренных рамок расценивался как серьезное нарушение и в действие вступали санкции. Мы не подписали этот кредитный договор.

Условием получения кредита являлось выполнение ряда требований, которые мы сознательно проигнорировали. Поскольку к тому моменту стало понятно, что при всей безвыходности ситуации деньги ЕБРР обходились уж слишком дорого. Во-первых, происходило «отягощение» акций «Киевстар» - мы не имели права ничего делать без одобрения Банка. Во-вторых, в залог уходило все имущество компании. В-третьих, требовалось проинформировать абсолютно всех партнеров, подрядчиков, клиентов (включая каждого отдельного абонента) о том, что «Киевстар» подписал кредитный договор, и поэтому все права по всем договорам «Киевстар» на получение каких-либо денег переходят к ЕБРР. Мы даже начали рассылать такие уведомления. И получили в ответ массу недоуменных запросов от наших абонентов - мол, ребята, все ли у вас в порядке с головой? Я вам плачу за связь условные 10 долларов, а теперь получаю бумагу, что будьте готовы по нашему сигналу эти 10 долларов переводить на счет ЕБРР, в Лондон? Вы в своем уме? Затем «Теленор» должен был обездвижить свои активы. И если вдруг «Киевстар» не выполнил бы условия договора, «Теленор» становился «страховкой» для Европейского банка реконструкции и развития.

«Киевстар» должен был полностью вложиться в качество. Иного пути у нас не оставалось

Поэтому в итоге мы с норвежцами скрепя сердце решили отказаться от кредита. С одной стороны было жаль потраченных огромных усилий, но с другой я благодарен Европейскому Банку за эти условия. Благодаря им мы выстроили правильный европейский подход в развитии бизнеса. Стала понятна базовая логика бизнес-процессов: «нет в договоре - нет в действительности». Привычный славянам подход, при котором все договариваются в целом, а с частностями как-нибудь разберемся по ходу, не работал. Требовалось оговаривать в деталях все и сразу. За каждой формулировкой пристально следили десятки юристов.

После ЕБРР мы начали понимать, чего от нас хотят и ждут финансовые институты и инвесторы, что такое для них прозрачный бизнес (тем более что начало переговоров с ЕБРР совпало и с заключением договоренностей с «Теленором»). Мы тогда провели реструктуризацию компании, переоформили лицензию, переделали уставные документы и соглашения между акционерами, которые хотели видеть определенное соотношение основных и заемных средств. И в итоге стали соответствовать всем западным требованиям к прозрачности.

Фото 56. Студенческая дружба с Владимиром Жмаком переросла в соратничество

Однако деньги были по-прежнему нужны. Те годы являлись периодом «первоначального накопления баз» - для меня было очевидно, что оператор, набравший большее количество абонентов именно в ближайшие пару лет, и станет флагманом телеком-рынка на многие годы вперед, если не навсегда. А чтобы набрать базу, требовалось расширять и улучшать покрытие, предлагать действительно лучшее качество связи. Имевшаяся у UMC фора - первородство, связь с «Укртелекомом» и государственное лобби - сильно им помогали. Не имея возможности переиграть по этим параметрам, «Киевстар» должен был полностью вложиться в качество. Иного пути у нас не оставалось. Если бы люди, которые к нам подключились, остались разочарованы - они бы ушли к «украинской мобильной» навсегда. И разрыв между нами стал бы непреодолимым (каковым он сейчас и есть - только в пользу «Киевстар»).

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});