Ржевский 8 - Семён Афанасьев
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Жалко бабу, — соглашаюсь. — У деда-то хоть удовольствие на выходе, а у неё…
Через секунду, не улавливая никаких изменений после моей команды, высовываю голову за угол ещё раз:
— ДЕДА, ФИНИШИРУЙ ДА ШТАНЫ ПОСКОРЕЙ НАТЯГИВАЙ! ПРОБЛЕМЫ У НАС!
На заднем фоне сознания противно скребётся червячок разочарования: пока я выяснял отношения с проникшей на китайский склад вражеской группой, зевак в небоскрёбах лишь прибавилось. Не в каждом окне, но уже и далеко не те два десятка, что были поначалу.
Быть тебе, Трофим Степанович, звездой экрана, констатирую про себя с досадой. То есть здешнего маго-видео.
Ещё Анастасию где-то жаль: она на эту тему серьёзной после замужества стала, даром что раньше в нудистском клубе развлекалась.
А тут адюльтер мужа на всю окрестность меньше чем за вечер разнесётся — позор да и только.
— Митька, брысь! Какого чёрта под руку в неподходящий момент лезешь⁈ — раздаётся вполне осмысленный ответ родственника, никак не похожий на результат чьего-то там ментального принуждения.
— А вот это уже перебор, — констатирую, вынужденно задвигая поглубже мужскую солидарность, помноженную на тёплые родственные чувства. — Трофим Барсуков, отставить натягивать даму! — появляюсь из-за угла целиком вслед за собственный головой с твёрдым намерением прекратить безобразие вплоть до похлопывания старика по плечу. — Ты не забылся ли, на чьей земле находишься?
Почему-то думается, китаянке подобная видеореклама территории тоже не сильно полезна в перспективе.
— Совесть поимей, ирод! — возмущается родственник через плечо, не то что не прерывая занимательного процесса, а вовсе даже наоборот (в некотором смысле ускоряясь, хотя, формально говоря, с точки зрения теоретической физики он никуда не движется, а остаётся на месте). — Митька, клещ, отцепись! Не видишь, я в серьёзное дело погружён⁈
Странно. Наджиб говорила, навязанное извне принуждение на этих уровнях легко срывается вторым фокусом внимания. Типа, заставь человека отвечать себе, сбей ему транс — и он уже нормальный.
Непохоже, чтоб работало. Дед вон, поговорил со мной вполне осознанно, а процесса своего прерывать что-то не торопится.
— А-а-а!.. Да-а-а!.. — подаёт голос девица, инициативно поддерживая выросший темп партнёра.
— Ха-ха-ха, Ржевский, прости за бестактность, но где ещё такое увидишь, — ко мне без стеснения присоединяется Елена, бросая левую ладонь на моё плечо и вроде как приобнимая меня по-дружески.
— Без проблем. Мне тоже где-то весело, — изо всех сил стараюсь скрыть резко вспыхнувшую в душе горечь за близкого человека.
Попутно двумя пальцами убираю её руку с себя: жён в окне над головой никто не отменял.
Так-то они не против моей мужской свободы, но съёмки из окон, став достоянием общественности, могут зародить ненужные вопросы других, а повезло ли им со мной в браке. Если я вон, посторонним женщинам себя прилюдно лапать позволяю.
— Деда, зайчик мой сизокрылый, — делаю последнюю попытку мирного воздействия на ситуацию. — Глазки свои подними? Да по вертикали обстановку обозрей, не только по горизонтали?
— Щ-щас!.. уф-ф!.. да, вот так!.. Нет, прогнись!.. Это я не тебе, Митька! Ты за углом подожди, я сейчас закончу!
— Да не закончишь ты, — выплёвываю с досадой. — Глаза подними, говорю, любвеобильный ты наш! Сам увидишь, о чём я.
Вероятно, рефлексы старого солдата всё же берут вверх надо непобедимой физиологией. Дедушка совмещает действия: продолжая увлекательное занятие, он бросает взгляд вверх.
Чтобы тут же подпрыгнуть, если образно, переходя в другое агрегатное состояние:
— Ох, батюшки святы! Ох, спаси Христос! Всё пропало! Что же теперь делать⁈ — последний вопрос он задаёт, отскочив от фемины одним прыжком на добрую пару метров, развернувшись в полёте и зачем-то встав по строевой стойке смирно.
— Пха-ха-ха-ха-ха! — за его затылком сверху начинает заливаться неподдельным счастьем Далия. — Какой целеустремлённый у старика айр! Такая залепуха, а он всё равно добросовестно направлен вверх и не опадает! Не все молодые подобным похвастать смогут, ещё и на его месте, когда жена над головой. — Хорошо, говорит она речью Залива, никому не понятно.
— Ха-ха-ха-ха, Ржевский, кажется, я тебя люблю за одно только твоё развесёлое семейство! — к её восторгу присоединяется и высокая Лена с неяпонских островов. — Где ещё такое увидишь!
— Моя фамилия теперь иная, — возражает зачем-то Трофим Барсуков. — Это во-первых! Во-вторых, попрошу воздержаться от двусмысленных высказываний в адрес женатого человека! — истовость на его лице, с которой он это вещает, у женской части общества почему-то вместо понимания вызывает лишь дополнительный приступ радости.
Практически во всех окнах вокруг за исключением троицы мрачнеющих на глазах кузин Барсуковых.
Кажется, я теперь понимаю, что имеет ввиду Мадина, говоря «рука-лицо».
— Об этом и речь, — ворчу, не будучи в силах справиться с высочайшей степенью разочарования в ситуации. — Ты только три стороны света обозрел и уже впечатлён, а ещё есть четвёртая. Там для тебя самое интересное начинается.
Герцогиня, походя вернув без спроса левую ладонь на моё плечо и подперев меня изрядной сисей при этом сбоку, без смущения вытягивает правый указательный палец вверх-вперёд:
— Господин не-Ржевский-старший, самое интересное для вас находится там.
Судя по изменившемуся лицу родича, до него что-то начинает доходить. На прямых ногах, изображая гравитационную игрушку неваляшку, он разворачивается и обречённо запрокидывает голову.
— Салам алейкум! — здоровается с ним аль-Футаими, дружелюбно помахав ладошкой сверху.
— Это на моей памяти первая правоверная, которая так искренне болеет за попавшегося на горячем маргинала-куфара, — давится смехом опирающаяся о меня блондинка. — Семейный рекорд, Дмитрий Иванович?
Убрать её руку со своего плеча, что ли.
С другой стороны, будет выглядеть несколько натянуто да и её в неловкое положение поставит.
Ладно, пусть. Жёны у меня умные, всё поймут правильно — они видели, что первый раз я противился.
Опять же когда такие коэффициенты в тебя сами упираются, да по личной инициативе, любое твоё сопротивление со стороны будет выглядеть несколько неестественным и натянутым, успокаиваю себя логикой.
— Ой, — сипло выдавливает из себя Трофим Барсуков, встретившись взглядом с законной супругой.
Анастасия, как и её кузины, кипящей радости соседних окон не разделяет.
— Ага! — Далия машет старику рукой ещё раз. — Всем всё было видно и в вашей городской маго-сети уже больше полусотни ваших маго-видео лежит! Будете известным на всю Соту через час!
Машинально перевожу по-русски, чтоб родич понял.
— Что же делать? — выдаёт старик с таким надрывом, что меня начинает терзать смутное сомнение.
На тему, а не подействовало ли то самое ментальное принуждение на него в полной мере с опозданием? Лишь сейчас?
Со стороны именно на это похоже.
— Занятный персонаж, — гостья с Альбиона переходит на родной язык, видимо, чтоб никто не понял (из многих окон наружу торчат не
