Дело о фальшивых монетах из чистого золота (СИ) - Куницына Лариса

— Он сказал, семь.

— Врёт! — невозмутимо заявил лис. — Зачем мне тебя-то обманывать? В общем, я дал ему десять монет, а он мне пятьдесят. Я счёл это достаточной платой за его дешёвую жизнь, а конфликт — урегулированным. Кстати, — он живо развернулся и сунул руку под подушку, — я купил тебе подарок!

— На ворованные деньги? — уточнил Марк.

— Они не ворованные, а полученные за услугу, но это не те. Я ж не с пустым кошельком хожу! Вот тебе подарок в честь назначения тебя королевским комиссаром! Мне больно смотреть на те замусоленные листочки, что ты стягиваешь ремешком и носишь в подсумке! Для комиссара это неприемлемо! Делай свои заметки в этой книжке, береги её, потом, когда будешь писать мемуары, они тебе пригодятся!

И он протянул Марку толстую книжку с переплётом, обложка была сделана из рыжеватой кожи, на которой золотилось изысканное тиснение: широкая узорная рамка, а в центре — изображение рыцаря на коне. Книжка была красивой, её приятно было держать в руках. Открыв, Марк с удовольствием погладил белую плотную бумагу страницы. Ему и так не хотелось сердиться на Джин Хо, а при виде такого подарка сердце окончательно растаяло.

— Спасибо, — кивнул он. — Я буду вспоминать о тебе каждый раз, доставая её из подсумка.

— Это правильно, — согласился лис. — Ты чем-то озабочен?

— Да, и мне нужна твоя помощь. Ты увязался за мной с намерением помочь в расследовании. До этого я обходился без тебя, потому что тут нашёлся другой помощник, но я ему больше не доверяю. Мне нужен ты.

— Я готов, — заявил Джин Хо. — А что случилось?

Марк сел поудобнее и рассказал ему всё, что узнал за эти дни. Лис слушал внимательно, не перебивая, и его узкие зелёные глаза задумчиво щурились.

— Так ты не доверяешь этому де Вивьеру? — спросил он.

— Да. Он сын прево, против которого вёл расследование шериф Лакруа. Он один из немногих знал о его гибели, и в ту же ночь кто-то явился на квартиру убитого и изъял все бумаги. Он без всяких улик пытался обвинить в убийстве Пьера Мелансона, а до этого кто-то, знавший о его вражде с шерифом, подсунул ему в комнату записку. И, наконец, только я сказал ему о своём желании встретиться с казначеем Шапю, как тот погиб при пожаре в собственном доме.

— Что ж, подозрения обоснованны, но никаких доказательств его причастности нет. Верно?

— Да, в замке много народу, многие знали о стычках Мелансона с Лакруа, кто угодно мог войти в его комнату. И если я почти уверен в том, что бумаги шерифа в ночь его смерти забрали люди прево, больше некому, то вот в том, что Лионель причастен к убийству, я уже не так верю, поскольку это мог быть и кто-то другой. Однако гибель старого казначея после того, как я им заинтересовался, выглядит довольно странным совпадением.

— А что с обсидиановым кинжалом и железной маской? Ты думаешь, орден Чёрного зеркала возродился?

— Нет, пусть они и совершали поджоги в Лурдесе, убийство шерифа — дело рук явно не наёмного убийцы! Слухи об этом ордене уже давно ходят по свету, кто-то что-то слышал и решил воспроизвести нечто похожее. Добыть чёрный плащ и железную маску не так сложно. Обсидиановый кинжал — редкость, но и его можно раздобыть. К тому же, он не оставил это оружие в ране, как было в Лурдесе, а забрал с собой. И если б кончик не отломился, то мы бы ничего не узнали. К тому же о подобных убийствах в городе никто не слышал.

— То есть, ты полагаешь, что это не такой уж умелый подражатель? — Джин Хо задумчиво кивнул. — Может быть. Чем займёмся дальше? Старик убит, эта ниточка оборвалась.

— Не думаю. Давай после обеда сходим в казначейство и поговорим с клерками, посмотрим бумаги на столе старика. Такие люди всё записывают. Может, снова уцепимся за кончик? Ах, да! Я недавно встречался с вождём урагхов, это лесное племя. Он хочет встретиться с тобой.

— Зачем? — насторожился Джин Хо.

— Его матушка сказала, что ты дух — Властелин леса. Потому Лагдуф хочет принести тебе дары и попросить благословения.

— Дары? — оживился лис. — А что это может быть?

— Не знаю. Может, шкурки зверей, оружие или вяленая рыба.

— Рыба! Я очень люблю вяленую рыбу! Я схожу к нему. Где он живёт?

— На постоялом дворе «Старый медведь» недалеко от городских ворот. Но учти, они охотятся, и, возможно, на лис тоже.

— В охоте нет ничего плохого, Марк! Я тоже охочусь, но это должно быть оправдано. Если охота ради шкур и пропитания — это одно, а вот ради забавы — совсем другое. А насчёт лис, я смогу их переубедить! Скажу, что благословение обернётся проклятием, если они прольют кровь хоть одной лисы.

— Как хочешь, — пожал плечами Марк. — Но сначала ты должен помочь мне!

— Конечно! Мне самому интересно, к тому же мне нужно основание, чтоб потом требовать награду от короля. Я же не мошенник! — он нежно улыбнулся и почему-то посмотрел на свою руку, на которой поблескивал сапфиром новый перстень.

Однако спросить, где он его взял, Марк не успел. Дверь в гостиной с грохотом распахнулась, и он услышал встревоженный голос Ламбера.

— Марк, ты здесь?

— Что случилось? — обернулся он.

— На Бодена напали!

— Он жив? — вскочил Марк.

— Жив, только ранен!

Боден в это время сидел в небольшой комнате рядом с нижним залом. Его мантия, рубашка и камзол лежали на скамье у стены, а мускулистый торс и левую руку выше локтя перетягивала белая льняная ткань, на которой уже проступили кровавые пятна. Когда Марк вошёл, навстречу ему поднялась баронесса де Вивьер, сидевшая рядом с ревизором.

— Я уже послала за лекарем, — сообщила она, — поскольку раны кровоточили, перевязала его, как могла.

— Благодарю вас, ваша светлость, — кивнул Марк.

— Вам следует отдохнуть, господин Боден, — произнесла женщина, заботливо взглянув на раненого. — Я распоряжусь, чтоб обед и ужин принесли в вашу комнату.

— Я безмерно благодарен вам за заботу! — искренне воскликнул он.

Кивнув Ламберу, она удалилась.

— Как вы, друг мой? — спросил Марк, подходя к Бодену.

— Лучше, чем можно было ожидать! — воскликнул тот. — Мне удалось отбиться! Если б не мантия, я бы перебил их всех! — в его голосе послышалась ярость, но он быстро взял себя в руки. — Мы просидели над бумагами всю ночь, у меня разболелась голова, и я отпустил своих помощников отдыхать, а сам решил проветриться и заодно зайти в аптеку, купить мазь от боли в суставах. Господин Тевье, прибывший вместе со мной, жаловался, что у него прихватило поясницу. Стражник у дверей сказал, что аптека есть здесь неподалёку, и я пошёл туда, купил мазь, но почувствовал, что тоже устал и решил пройти обратно напрямик, то есть по узкой улочке, ведущей к замку. Там они на меня и напали.

— Это были грабители? — спросил Марк, присев рядом.

— В том-то и дело, что нет! Они хотели меня убить! Если бы при мне не было меча, я бы не продержался до появления патруля. И всё же они ранили меня в бок и в руку.

— То есть вы уверены, что это были убийцы? — насторожился Ламбер.

— У них были мечи, а не ножи. Хотя они явно не бретёры. Сперва они были ошарашены тем, что я достал меч и смог дать отпор, а потом я занял удобную позицию у стены так, что они не могли зайти сзади. И, к счастью, неподалёку оказались стражники и прибежали разбираться, кто затеял поединок возле замка прево. Они и помогли мне дойти обратно. Сержант тоже удивился, что на меня напали здесь, потому что на этих улицах нет даже грабителей.

— То есть они ждали вас, а потом следили, выбирая момент для нападения? — уточнил Марк.

— Думаю, что так и было.

— И как вы полагаете, кто за этим стоит?

— Не знаю.

— Прево? — прямо спросил он, но к его удивлению Боден отрицательно покачал головой.

— Вряд ли, — с сомнением произнёс он. — Ему незачем это делать. Он предоставил нам все документы, которые мы затребовали, и мы пока не обнаружили ничего, что говорило бы о его злоупотреблениях. Он не завышает пошлины, налоги и ренту с арендованной собственности короля, все деньги исправно поступают в казну провинции и своевременно направляются в столицу, что вполне соответствует сведениям казначейства. Мы пока не касались вопроса о взятках, но что ему дала бы моя смерть? Я здесь не один. Не может же он перебить всех ревизоров! Да и зачем? Сюда прибудут новые, а к возможным обвинениям добавится и убийство королевских чиновников! К тому же, учитывая, что мы сейчас проверяем его деятельность, то подозрение сразу же падёт на него. Ему самому это невыгодно! Он произвёл на меня впечатление вполне разумного человека и вряд ли сделал бы такую глупость.