Библейские чтения: Новый Завет - Священник Георгий (Чистяков)

Если же размышлять о том, чту такое воскресение, то тут Павел возвращает нас к пророчеству Исайи. Это место он цитирует во 2-й главе: «Но, как написано, “не видел того глаз, не слышало ухо, и не приходило то на сердце человеку, что приготовил Бог любящим Его”» (1 Кор 2: 9). Иными словами, воскресение Христово есть полная неожиданность, и поэтому, естественно, Евангелие без воскресения – это соблазн для иудеев, потому что они видят во Христе – до воскресения ли, вне воскресения или без воскресения – не того Мессию, Которого ждут, то есть не Мессию во славе, а Мессию униженного, какого-то странного Человека, Который ходит среди бродяг и всяких сомнительных личностей. И, конечно, это глупость для греков, которые ждут от Иисуса чего-то нового в смысле мудрости, в смысле современных философских идей и не получают этого. Но когда оказывается, что Христос воскрес, тогда мы вступаем в мир, где всё уже не подчиняется законам и логике. Так что понимаете, в чем здесь главная мысль Павла? Что воскресение Христово неожиданно, оно не укладывается в логику, оно не такое, какое ожидалось.

Если Христос не воскрес, желание быть в одном теле, желание единства – это, действительно, глупость. То есть, христианство невозможно, если Христос не воскрес, потому что воскресение Его и является Евангелием. И проповедь Евангелия – это глупость для погибающих; глупость для тех, кто не верит в жизнь вечную; глупость для тех, кто не верит в жизнь во Христе.

Значит, основа всего в Церкви, о чем только что говорилось, – это вера в воскресение Христово. Если нет этой веры, если нет живого чувства присутствия Христова в нашей жизни, то оказывается, что Церковь, такая нежизнеспособная, – уже не Церковь. Это может быть всё что угодно: клуб любителей иконописи, или славянского языка, или церковного пения, или еще чего-то, но во всяком случае не Церковь. Ну, а что касается воскресения Христова, что касается Его победы над смертью, то в это можно верить. Чту это такое, можно понять только из личного опыта веры, из личного опыта богообщения. Поэтому вне личного опыта богообщения христианство невозможно. Вне молитвы, вне личного нашего молитвенного предстояния перед Богом невозможно никакое христианство. Это будет что-то другое. Притом в этом другом, скажем прямо, не будет смысла.

Я помню, как мне признался очень серьезный философ: вот я пытаюсь, он говорит, что-то сказать о философии христианства, и у меня ничего не получается. Я не нахожу здесь ничего оригинального, ничего такого, на чем можно было бы построить теорию. Здесь, говорит он, такой достаточно жидкий социализм, и больше ничего. Оно и понятно: вне нашей личной, абсолютно личной и не поддающейся выражению на бумаге, не поддающейся какому бы то ни было изображению словами веры в воскресение нет христианства. Это будет, действительно, какая-то жидкая теория или чистой воды культура. Потому что тогда от христианства останется и церковное пение, и славянский язык, и иконопись, и вообще всё, что связано с культурой за последние две тысячи лет, но самого главного не останется.

На меня когда-то очень большое впечатление произвело, как в 1960-е годы, доведенный [до предела] преследованиями и антирелигиозной деятельностью со всех сторон, Патриарх Алексий I, будучи приглашенным на прием в Кремль, решил выступить с речью перед интеллигенцией. На приеме были артисты, композиторы, художники, академики, профессора… И вот Патриарх, уже старый, дряхлый, вышел и прочитал или сказал на память речь, написанную для этого случая митрополитом Николаем (Ярушевичем). Суть речи заключалась в том, что из Церкви в русскую культуру пришли и живопись, и архитектура, и наука, и образование, и письменность и что вообще всё развитие культуры в самых разных ее проявлениях связано с тысячелетними трудами Церкви на Руси. И он был освистан.

Когда мне первый раз, давным-давно, об этом рассказали, я пришел в очень большое огорчение и возмущение: вот они какие, эти наши профессора, академики, артисты, художники, композиторы, писатели, вот они какие – ничего не поняли! Но ведь им на самом деле нечего было понимать, потому что Патриарх сказал обо всём, но не сказал о самом главном. Он сказал об иконописи, он сказал о славянском языке, о письменности, он сказал о культуре, о преемственности с античной культурой, об архитектуре, о музыке. Он не сказал о самом главном и, по сути, даже единственно главном – он не сказал о Христе. А без Христа это всё становится чем-то в высшей степени второстепенным. То есть, если нет веры во Христа, то и иконопись, в общем, бледнеет, и церковное пение смысл свой теряет, и славянский язык перестает быть языком Благой вести, а просто становится чем-то таким эстетически оправданным – в «Слове о полку Игоревом», например, – и не более.

Мне почему-то кажется, что если бы он заговорил о вере, о том, что вера преобразует человека, если бы он сказал: вы думаете, что коммунистическая идея делает человека новым, – нет, человека новым делает вера; если бы он сказал об этом хоть слово, то тогда, быть может, его речь была бы воспринята по-другому. Парадокс в том, что два умнейших человека: митрополит Николай и сам Патриарх, – работали над этим текстом, и текст оказался таким уязвимым именно потому, что они не посчитали нужным, или побоялись, или постеснялись сказать самое главное.

Второе послание к Коринфянам

28 ноября 1995 года

В прошлый раз мы с вами говорили о Первом послании к Коринфянам апостола Павла. Следовательно, сегодня будет разумным говорить о Втором послании к Коринфянам, постараться вчитаться в этот текст, совсем другой, совсем не похожий на Первое послание. Здесь, во Втором послании, даже при беглом его чтении сразу обнаруживаются знаменитые афоризмы апостола, которые знают, наверное, все без исключения. «Где Дух Господень, там свобода» – это именно здесь, 3-я глава, 17-й стих. Или 5-я глава, 7-й стих: «Верою ходим, а не въдением». Или в той же главе 17-й стих: «Кто во Христе, тот новое творение; древнее прошло, теперь все новое». Или 12-я глава, 9-й стих: «Сила Моя в немощи совершается». Или, наконец, не менее знаменитое: «Буква убивает, а дух животворит» – 3-я глава, 6-й стих. Или же совершенно блестящий по форме, отточенный до предела афоризм апостола – 9-й стих из 8-й главы, где Павел говорит: «Он [Иисус Христос], будучи богат, обнищал ради вас, дабы вы обогатились Его нищетою».

По всем правилам и законам самой лучшей