Отпуск (СИ) - Пуничев Павел Михайлович

Зря я так сделал. Миг и его разорвало, превратив в кровавую кашу, забрызгавшую только что отмытую спину робота и мои ноги, по самые ягодицы.

Внимание! Добыто энергии крови 2,02%.

— Отменить, на хрен, уведомления, показ по приказу!

Взмах резонатором и спина робота стала чище на двух клещей-кровососов. Взмах стальной лапищей: еще минус три. Кровь тонкими ручейками потекла меж камней пола, стекаяь к ложу, где еще пять минут назад лежал я, утекая куда-то под свисающие донизу белоснежные простыни.

Бах, бах, бах!

Я еле удержался на стальном теле, когда оно начало усердно охлопывать себя руками, отправляя монстров к породившим их небесным демонам. Зато комната, наконец, очистилась от их агрессивного присутствия.

— Шкип, бросай все, быстро забирай нас отсюда! Алло! — Я схватил амулет, поднося его ближе к губам, будто это как-то могло помочь делу, — ты слышишь⁉ Бегом!

Внимание! Ваш корабль проходит процедуру трансформации и станет доступен лишь через 2 часа 13 минут.

— Что⁈ Да, сука! Вернусь, каждый твой винтик по атомам разберу, — поклялся я сам себе, — воткну резонатор ему в черный вход и не выключу, пока фальцетом не запоет.

Я резко успокоился, перестав вопить, что помогло мне услышать то, что скрывали мои истерические возгласы. Я давно перестал замечать, но при появлении здесь, приказав организовать молебен, все это время слышал мелодичные песнопения, доносившиеся с земли даже сюда, на километровую высоту. Теперь же я слышал только доносящиеся оттуда рык, вой и далекие вопли.

— Сука! Давай за мной!

— Я не сука. — несколько опешил Защитник, — сука — это собака женского рода. Я…

— Да я не тебе! Пошли! Ну? Чего застыл?

— Приказ мне или нет?

— Тебе, железяка тупая, кому еще⁈

— Собаке женского пола?

— Нет, блядь, тебе!

— Блядь — это распутная женщина, а я…

— Капец, задолбал уже, заткнись!

— Принято.

— Ну? Чего застыл? Защитник, за мной!

— Принято.

В этот раз робот сработал как надо, устремляясь за мной. Ну как устремляясь: ползя на четвереньках, ибо потолки ему были низковаты, а огромный люк был открыт только над бассейном и кроватью, но и так он вполне успевал за мной, выбивая из каменного пола целые снопы искр, скребя по нему своим двухметровым клинком и диском алмазной циркулярной пилы.

Три десятка быстрых шагов и вот мы стоим на краю площадки, а вниз, в устилающий землю сумрак, уносится бесконечная крутая лестница, с которой до нас доносится далекий вой.

Что-то щелкнуло и на лбу Защитника включился настоящий прожектор, выхватывая и лестницу, и землю вокруг нее широким светлым пятном света.

— Твою-то…

Это все, на что меня хватило, когда я опознал в ожившем ковре у подножия пирамиды и на лестнице тысячи, а вернее десятки тысяч переродившихся уродов, которые все как подорванные шли, ползли и мчались в нашу сторону, и использовали они для этого не только лестницу, но и всю поверхность пирамид, карабкаясь с одного уступа на другой с таким энтузиазмом, будто тут халявный стрип-клуб открыли со знойными доступными красотками. Впрочем, совсем недавно тут так и было, но сейчас-то его нет, и этих уродов сюда тоже никто не звал.

Загудели раскручиваемые стволы пулеметов, пришлось заорать, перекрывая гудение:

— Стоп, стоп, стоп! Снарядов мало! Подпусти поближе! Давай, лучше помоги!

Я метнулся к краю лестницы, где по бокам от нее стояли две огромные чаши, с горящим внутри огнем, навалился на край, но только обжег плечо, не сдвинув ее ни на миллиметр.

Для Защитника это не составило труда: широкое лезвие вбилось под основание, с хрустом выламывая из камня крепежные болты, робот навалился, и чаша, выбивая набат, как гигантский колокол, заскакала вниз, расплескивая по пути фонтаны пламенеющих углей и водопады искр. Чаша летела, ударяясь о ступени, подскакивая и снова ударяясь, все больше набирая скорость, пока не долетела до первых рядов наступающих. В этот раз звук удара оказался менее звонким, но впечатление от этого не стало менее эффектным: на лестницу будто алой краской плеснули, а чаша полетела дальше, отмечая каждое соударение с камнем новыми всплесками алых разводов. И не успела первая из них оказаться на земле и прочертить на ней полосу из раздавленных тел, как вслед за ней полетела вторая, удваивая нанесенный урон. Я обернулся, выискивая глазами, что еще можно скинуть на головы наступающим, но кроме кадушек с пальмами и скульптур вдоль бассейна ничего не обнаружил. К сожалению, как метательные снаряды они оказались не очень: вот одна из скульптур, отчаянно размахивая руками полетела вниз, сметая со своего пути десяток монстров и взорвалась градом осколков, мигом растеряв большую часть своей убойной силы, а за новой скульптурой бежать уже некогда. Вся пирамида уже стала похожа на потревоженный муравейник: ползущие по стенам чудовища были еще далеко, но вот до несущихся по лестнице монстров осталось, дай бог, метров тридцать.

— Щит, давай, только постарайся завалить как можно больше.

Однако мои указания роботу были не нужны, опустившись на одно колено он направил стволы вдоль лестницы и врубил свою газонокосилку.

Что там эти чаши? Когда заработал пулемет, создалось впечатление, что кто-то включил пожарный брандспойт, заправленный красной акварелью. Я, открыв рот и зажав уши чтобы не оглохнуть от грохота, смотрел как поток стали врезается в ряды ползущих вверх чудовищ, тут же превращаясь в потоки крови и разорванных потрохов. Стодвадцатимиллиметровые снаряды, не ощущая сопротивления, пронзали десятки и сотни тел, снося все на своем пути от вершины и почти до основания пирамиды, оставляя в живых лишь единицы из поднимающихся наверх.

— Охренеть! — от увиденного меня аж слегка переклинило, — ты… ты… ты как какой-нибудь Жнец из этих, из древних легенд со своей Великой жатвой… охренеть чё получилось!

Защитник только спокойно кивнул головой, явно не понимая причины моего изумления.

— Жаль, что снарядов почти не осталось, — посокрушался я, — а уродов там на земле еще полным-полно. Иди за скульптурами, успеем еще пару-тройку скинуть, пока новая партия наверх ползет.

Пока Защитник таскал к лестнице каменных баб, я сдернул с кровати простынь, на скорую руку соорудив себе тогу, чтоб хоть как-то скрыть наготу, однако под простыней меня ждал сюрприз: матрас, разделившись на две половинки всосался в пол, а кровать превратилась в жертвенный алтарь, с желобками для стока крови, множеством иероглифов и рисунков. Все это шло кругами из центра алтаря, где был вмурован красный кристалл размером с большой таз, и я мог бы поклясться, что это рубин, если бы не знал, что рубинов такого размера не бывает. Я только покачал головой, это точно не дикари. Впрочем, может мы для Шкипера все дикари? Вполне может быть…

Ну, что сказать? Мы успели скинуть только две скульптуры. Лишаясь по пути конечностей и голов, они смели первые ряды новых наступающих, но пока мы отражали наступление с лестницы, по дальней стене пирамиды забрались первые твари, упав на четвереньки, и завывая, как рехнувшиеся банши, они помчались в нашу сторону.

Быстро. Слишком быстро. Я хотел бы задержаться здесь как можно дольше, скидывая на головы наступающих разные тяжелые предметы, время надо тянуть, как можно дольше, но придется передислоцироваться на последний рубеж обороны. Крыша. Еще не так давно это был широченный ровный каменный квадрат, теперь в ее центре зиял квадратный люк с половину крыши размером, а разошедшиеся в стороны треугольники образовывали с крышей восьмилучевую звезду.

— Щит, подсади.

Огромная лапища вознесла меня наверх, где я сошел на каменные плиты, закидывая голову в фантастические небеса, где разом, как в какой-то фантастической книге царили и светило, и десятки мелких лун, и огромный спутник, увенчанный широченными кольцами, состоящими из ледяного крошева, и алая луна — причина ужаса происходящего здесь, на этой богом забытой планете.