Попаданец 2.0 - Алексей Широков

Даже не разбираясь в особенностях местного зодчества можно было с уверенностью сказать, что это была древняя кладка дворфов, а внешняя стена — скорее всего человеческим новостроем. Несмотря на нестандартное, можно сказать — подгорное расположение замка, насколько я мог видеть особенности внешних фортификационных сооружений, практически не отличались от тех, что были известны у нас на Земле веке этак в двенадцатом-тринадцатом.

Хоть я и вырос в довольно обычной (по моим меркам) московской семье врача гинеколога какой-то там элитной клиники и безработной домохозяйки, мой дед, со стороны настоящего отца был самым настоящим олигархом. Что естественно, не смотря на недовольство мамы и к вящей радости Ипполита, не могло не сказаться на уровне нашего благосостояния.

Так вот, где-то с начала двухтысячных, под влиянием Алины, новой супруги моего папани, деда вдруг проникся искренней любовью к отечественному и международному ролевому и реконструкторскому движениям. Выкупив по каким-то там серым схемам несколько десятков гектаров земли недалеко от Шереметьево, организовал в этом месте нечто вроде научно-исторического центра «Гиперборея», рая для археологов-экспериментаторов, реконструкторов всех мастей и даже, вездесущих толкинистов, которых на территорию комплекса пускали только при соблюдении ими определённых условий.

Возглавила «Гиперборею» сама Алина Нечаева, хоть и пропадала большую часть года где-то в родной Франции. Помимо научных работ и небольшого частного института, «Гиперборея» имела гигантский игровой полигон с лесами, полями, конюшней и ипподромом, деревушкой в стиле фахверг, а также рыцарским ристалищем имелся самым настоящим средневековый замок норманнского типа. Так что я — частый гость «Гипербореи» прекрасно ориентировался в подобных укреплениях.

Сейчас мы находились в так называемом «мешке» пространстве-ловушке, причём самого что ни на есть простого типа иногда устраиваемом с целью подрядить атакующие сквозь пробитые тараном ворота ряды противника. Хотя по сравнению с богатствами «Нечаевского Замка» здесь всё было как-то бедновато. Многочисленные бойницы для стрелков в станах, пара защитных пилонов, поворотные котлы над вратами, в которых во время осады должны были кипеть смола или масло, немногочисленные осадные машины, два скорпиона на передовой и одна баллиста. Вот и всё, что мог предложить напавшему на него войску Коттай Дунсон. К тому же, похоже, что это место использовали ещё и как задний двор, куда выкидывали весь временно ненужный хлам из внутренних помещений.

— Привет Лех! Старина! — широко улыбнулся эльф, притормозив гобика, и приветственно взмахнул рукой приближающимся к нам людям. — Как ты тут без меня?

Пять натуральных средневековых воинов шли к нам от приветственно распахнутых и, похоже, давно уже не закрывавшихся внутренних ворот. Четверо из них, обряженные в некое подобии бригантин с надетыми на голову стальными касками, похожими суповую тарелку были вооружены небольшими топориками и полутора метровыми копьями. Внешне они производили довольно удручающее впечатление, особенно если сравнивать их со встреченными ранее воинами со Святой Земли, а осунувшиеся, бледные лица говорили о явном недостатке солнечного света.

Другие двое — те, что вышагивали перед ними, выглядели намного более представительными персонами. Первым шёл суровый мужчина с сухим лицом и длинными свисающими ниже подбородка усами, в кольчуге до колен, брамице, тряпичном табарде и кольчужных чулках, заправленных в невысокие мягкие сапоги со стальными пластинами. На поясе у него болтался прямой меч с простенькой слегка изогнутой гардой и рукоятью строго под один хват. Если бы не ярко оранжевая накидка с изображённым на ней: то ли бобром, то ли кротом, он производил бы впечатление этакого классического брата-тамплиера века этак начала двенадцатого, когда орден рыцарей Храма был ещё беден, но уже представлял собой существенную военную силу.

Его спутник был сильно моложе. Этакий паренёк почти моего возраста с простоватым лицом деревенского увальня, однако, закованный в некое подобие латных доспехов — стянутых ремнями тяжёлых кованых пластин явно кустарной ковки, более-менее облегающих фигуру и прикрывающих жизненно важные органы. Из под них выглядывала добротная кольчуга а на боку висело нечто замотанное в толстую серую ткань покрытую маслянистыми разводами.

В руках люди держали нечто, которое я издалека принял за факелы, которые я видел на стенах, но в действительности это оказалось чем-то наподобие электрической лампочки, вкрученной в оформленную резьбой и металлическими кольцами длинную деревянную дубинку. Во всяком случае, светящийся шарик на её широком конце никак не мог быть обычным огнём.

«Магия… — как то отстраненно подумал я. — Обычный магический факел, какие можно встретить в некоторых компьютерных играх. Чему собственно тут удивляться.»

— Лучше чем при тебе, — беззлобно огрызнулся усач, подходя к упряжке и похлопав мутаната по круглому боку. — Кто там тебя с Борсоном обидел-то? Знаешь?

— Ну как не знать. Люди и краснолюды Шевалье Нирра Бахат Бенерджи, — противно улыбнувшись альф резким, но незаметным для воинов движением высвободил свою ступню, тут же шустро и легко спрыгнув с козел, витиевато поклонился своему собеседнику и только тогда ответил на крепкое рукопожатие.

От немедленного приведения смертельного приговора в исполнение эльфа спас тоненький голосок из-под намотанной на манер шарфа бывшей чадры, под котором отныне покоилась обратившаяся в цепочку змейка.

— Юна думает, что он тебя не предаст.

— С чего это ты взяла? — одними губами переспросил я, одновременно сбрасывая излишнее напряжение мышц и ловя на себе хмурый взгляд усача.

— Я не знаю… — ответила мелкая ламия после секундного молчания, — просто чувствую и всё. Юна просит верить Юне!

— Ну… если Юна просит… — задумчиво произнёс я, рассматривая молодого парня в доспехах, всё время косящегося на одну из двух прилепленных к стенам расщелины башен.

— Совсем озверел дурной святоша… в приграничную зону лезет, — жаловался тем временем эльф. — Они нас на Белой Петле догнали. Документы-то сё, смотрю, а они уже моих ребят режут.

Странным был этот разговор. Контрабандист, похоже, врал напропалую и собственно не скрывал этого, а его собеседник, демонстрируя полное недоверие к его персоне, нем не менее важно кивал при каждом слове и даже не думал задавать каких бы то ни было вопросов.

— В приграничную значит… — сурово пробурчал усатый, когда эльф наконец заткнулся.