Близнецы и "звезда" в подземелье - Сергей Иванов

Его Висюлькин собирался переправить в Москву и там сдать оптом неким господам, которые обещали ему за эту почти шестикилограммовую партию... Впрочем, какое нам дело, сколько ему обещали тех нечистых денег!

Висюлькин должен был получить много тысяч. Долларов, которые он называл баксами.

К этой увлекательной истории мы еще вынуждены будем вернуться. А пока нам просто надо знать, что Сергей Евдокимович был сильно не в духе. Связь между Москвой и Ростовом в тот вечер отсутствовала напрочь. Сейчас он собирался выпить с горя, закусить, а потом завалиться спать. Но его ждал еще длинный вечер!

В дверь позвонили... Каково же было удивление Висюлькина, когда он увидел перед собой... одну из своих девчонок. Серегина Ольга, так, кажется, ее звали. И к удивлению его примешалось... невольное подозрение. Висюлькин вообще был человеком подозрительным. Жизнь крепко его учила: не доверяй, не доверяй!

Возможно, дело в том, что с такими уж людьми он общался. Да и сам был таким, о ком точно можно было сказать: «Не доверяй, не доверяй!»

В данном случае подозрение его имело основание: ведь девчонка эта дружила с Моровой, которая по приказу Сергея Евдокимовича была изолирована. И он не верил, что это простое совпадение. Хоть сто лет убеждайте, а не верил.

Однако сейчас же изобразил удивленно-радостную физиономию:

— Добрый вечер... Какими судьбами?.. Да ты что в дверях-то стоишь? Проходи, Оля!

А сам в это время продолжал вычислять, вычислять...

Ольга, конечно, не была такой ловкой и опытной обманщицей. Но и девчоночью хитрость тоже не стоит недооценивать, это уж точно! Она увидела, как ему стало не по себе от ее прихода. А ведь, наверное, и он понял, что она заметила его испуг. И хитрая Ольга тоже сделала удивленное лицо. Потом, словно что-то вспомнив, полезла в карман:

Я же вам письмо принесла!

Письмо? От кого же?

—> Да от этого, от Виталика... — и увидев якобы непонимание на его лице: — От Ромашкина.

— Что же сразу не отдала?

Ну... — Ольга замялась. Или, по крайней мере, попробовала сыграть, что она замялась. — Я как вас увидала...

Да будет тебе! — сказал он строго. Однако по лицу его промелькнуло невольное удовлетворение. — Давай же, где оно?

Ольга вынула аккуратно сложенный листок:

Вы почерк его помните?

Да, по правде говоря, не очень!

Ну, тогда я не знаю, чего сказать.

А что говорить? По содержанию все будет понятно... — тут он сделал невинные глаза. — Да что там у вас за секреты? Такую таинственную физиономию делаешь!

Я?.. Нисколько!

— Может, скажешь, что и не читала?

Ольга опустила глаза:

— Я взрослым врать не имею привычки... Но я же должна была узнать, что несу, правда? Может, он просит меня зарезать. Висюлькин между тем уже читал записку. Потом внимательно посмотрел на Ольгу:

Он тебе рассказывал про... Морову Надежду?

Я все знаю! — ответила Ольга, не поднимая головы.

Что же именно — «все»?

Что она хотела помешать нашей поездке в Москву!

Да, правильно... — кивнул Висюлькин, однако в голосе его не было полной уверенности.

Слишком уж она толковая, правильная эта красавица... Так размышлял про себя господин мелкий жулик.

А почему все-таки именно тебя... он попросил?

Не знаю...

Ольга опять опустила глаза. Потому что глазами-то врать всего труднее. А так — опустишь, может, и за скромную сойдешь. И сейчас надо было сказать что-то такое, чтоб Висюлькин понял: она не просто так прячет глаза.

— Дело в том, понимаете... Я его люблю!

Висюлькин, кажется, никак не отреагировал на эти слова. Только вдруг спросил:

— Его маму как зовут?

Но Ольга была готова к этому вопросу. Выпалила, что называется, как из пушки.

— А телефон у него какой?

Ну да. Если ты влюблена, то, конечно, должна знать и мамино имя, и телефон... Ольга их и знала!

Хотя как раз не факт, что должна. Ты с мальчиком, например, ходишь, а его родители тебе вообще-то до лампады. Вот если ты шпионка и готовишься к предстоящему разговору, то действительно должна это знать!

Так подумала про себя Ольга, делая вид, что в этот момент она растерянно так улыбается.

Так же, возможно, подумал и Висюлькин. Но только он решил проверять ее последовательно, шаг за шагом. Набрал телефон, продиктованный Ольгой. Телефон этот он и сам отлично знал, потому что часто общался с Виталькой, отдавал ему всякие приказы. Выслушивал донесения. Ведь это только кажется, что «мелкие сошки» так уж мелки. На самом деле они играют очень даже серьезные, хотя и незаметные роли.

— Алло, это Клавдия Васильевна? Здравствуйте! Это из районной библиотеки. Ваш сын не сдал нам несколько книг, а наступили каникулы. Ах, вот как? Значит, его нет? Когда же он вернется?Понятно. И далеко?.. По Дону со школой. Ну, пусть к нам непременно заглянет, как только...

То, что этот взрослый дядя врал «при ребенке», говорило, конечно, о многом. Прежде всего о том, что сам Висюлькин — теперь уж никаких сомнений не было! — очень подозрительный господин.

Но дальше — что он все-таки решил? Довериться Ольге? Или, наоборот, упрятать ее в какую-нибудь каталажку?

Тут было над чем поломать голову!

На самом деле Висюлькин играл свою игру, о которой ни Ольга, ни Виталий Ромашкин даже не догадывались. А сейчас он сурово, но в то же время и ласково посмотрел на Ольгу. Так в старых фильмах про войну и про Штирлица опытные разведчики смотрят на новичков:

Теперь слушай очень внимательно! Он тебе сказал, где... Морова?

Не-эт. Он сказал, вы сами, если решите...

Я решил, записывай адрес, — и назвал тот переулочек кладбищенский. — Знаешь, где это?

Я же не ростовчанка!

Это около кладбища!

Эх, как бы хорошо сейчас было ей побледнеть или что-нибудь в этом духе. Но бледнеть по заказу не умеют даже самые знаменитые киноактрисы!

Впрочем, Ольга тоже придумала неплохо: она глупо и удивленно улыбнулась.

Ее надо подкормить, — продолжал Висюлькин, быть может, удовлетворенный дурацкой Ольгиной реакцией. — Общайся с ней только в маске.

В какой маске?

Ну, купи какую-нибудь маску в магазине... например, Деда Мороза.

Вы серьезно?

Конечно, серьезно! Надя Морова временно изолирована... Так мне посоветовала сделать Анжелика Варум, знаешь такую певицу?

Еще бы!

Ну вот. Анжелика считает, что это повысит Надины творческие возможности!

Так вы ее возьмете в Москву?

Естественно. Хотя тебя это не касается, согласна? Ты сейчас должна выполнять мои распоряжения... И, даю слово, тебе от этого плохо не будет!

Между прочим, этот тип, не задумываясь, сыпал выражениями типа «Даю слово», «Клянусь честью» и тому подобное. Но Ольга этого не знала. У нее в голове пронеслось, что, может быть, он действительно что-то хорошее... или не совсем хотя бы плохое собирается сделать.

— И знай, Оля, это всего на день-два. Потом мы с группой уезжаем в Москву. И телеграммой на имя твоих родителей вызываем тебя. Ты приедешь и успеешь к самому прослушиванию... но перед этим ты должна помочь мне... И Наде!

Ольга все же кивнула — столько всего обрушилось. И наверное, в этот момент она не очень следила за своим лицом. То есть в глазах у нее читалось сомнение. Но за всем ведь, елки-палки, не уследишь!

Вернее всего, Висюлькин заметил это. Но все же вынул деньги

— Вот, купишь маску и продукты для Нади!

Он дал бумажку в пятьсот рублей. И Ольга невольно попятилась:

— Ой, да тут слишком много!

— Ничего, — назидательно проговорил Висюлькин, — ты купи самые хорошие продукты, натуральные соки, черную икру... — и вдруг схватил Ольгу за локоть: — А ты думала — я ей враг, верно? Ты хотела?..

Но что Ольга, по мнению Висюлькина, хотела, так и осталось тайной, потому что в дверь вдруг позвонили, а потом начали тяжело и как-то грозно стучать.

Лицо у Висюлькина тотчас стало испуганным. Он подскочил к двери, глянул в глазок.

— Витчиняй, хлопче! Приплыли!

— Открывай, Сюлька! Мы тебя в окне видали!

Висюлькин повернулся к Ольге, он был бледен, а губы так и вовсе посерели. Показал жестами: исчезни!

Она быстро оглянулась: куда? И поняла — за шкаф. Там была такая узенькая щель — просто невозможно представить, что какой-то человек туда может забраться. Но те, кто работает в цирке, кто знает о трюках великого Гарри Гуддини, тот может попробовать. Ольга и попробовала. Втиснулась не дыша и замерла.

Интересно, зачем Висюлькин велел ей спрятаться?.. Спасал? Кого? Судя по голосам, за висюлькинской дверью стояли и требовали открыть ее далеко не друзья зеленых насаждений!

Сперва до нее донесся звук открываемой двери, а потом сразу смачный шлепок, который получается, когда человеку крепко дают по физиономии. Вслед за этим сразу же послышался откровенный, без всякого намека на мужество вой:

— Ну чего вы, пацаны, в натуре? Разве можно так на своих наезжать?..