Пробуждение - Лайза Макманн

— И что? — бормочет она.

— Получилось, правда?

Джейни пытается изобразить усмешку. Безуспешно.

— Как ты, черт тебя побери, это сделал? — требует она ответа.

Лицо у Кейбела серьезное.

— Разве это не единственный способ объяснить тебе, что нам нужно поговорить?

— Ладно, я поняла. Но как ты это делаешь?

Кейбел медлит. Смотрит на часы. Пожимает плечами.

— У меня нет времени рассказывать тебе прямо сейчас, — говорит он с сожалением. — Может, встретимся после школы, тогда и поговорим?

Кейбел лукаво улыбается.

Он загнал ее в угол.

И знает это.

Джейни фыркает, признавая поражение.

— Ну и гад же ты.

— Раз так, торжественно обещаю, что если не встречусь с тобой в назначенное время в указанном месте, то всю оставшуюся жизнь согласен быть твоим домашним эльфом.

Он подается вперед.

— Клянусь!

И поднимает два пальца.

Звенит звонок.

Они встают.

Джейни не произносит ни слова.

Кейбел обходит стол, подходит к ней, мягко прижимает к стене и припадает к ее губам.

От него пахнет мятой.

Голова у нее идет кругом.

Кейбел отстраняется, касается ее щеки и волос.

— Когда? — шепчет он.

Настойчиво.

Джейни с трудом приходит в себя.

— Давай п-после школы.

Они подхватывают рюкзаки и бегут по коридору. А перед тем как проскочить в дверь кабинета гражданского права, Кейбел сует ей в руку «Пауэр бар».[31]

Она рассматривает подарок, сидя за столом. Бросает взгляд на Кейбела и, встретившись с ним глазами, вопросительно поднимает бровь.

— Протеин, — произносит он одними губами, старательно артикулируя.

И делает жест, будто поднимает гирю.

Джейни смеется.

Разворачивает батончик.

Откусывает кусочек, пока не видит учитель.

Это, конечно, не так вкусно, как «Сникерс».

Но есть можно. И подкрепляет.

На физкультуре они играют в бадминтон.

— Я слежу за тобой, — предупреждает он, когда они меняются местами. — Не вздумай ускользнуть отсюда без меня.

Джейни отвечает ему озорной улыбкой.

После уроков она выходит из раздевалки, оглядывается по сторонам и идет к парковке. Кейбел стоит между их машинами. На его волосах несколько снежинок.

— Ага! — восклицает он, завидев Джейни, словно ему удалось расстроить задуманный ею план бегства.

Она закатывает глаза.

— Куда теперь, соня?

Кейбел колеблется.

Потом собирается с духом.

— Ко мне домой, — говорит он. — Поедешь впереди.

Она замирает. Желудок скручивается в узел.

— Он… он кто?

Она сглатывает и не договаривает, но Кейбел, щурясь на солнце, кивает, понимая ее вопрос.

— Не бойся, Джейни. Он умер.

САМЫЙ ДЛИННЫЙ ДЕНЬ

Продолжается 5 декабря 2005 года

Три часа дня.

Джейни осторожно въезжает на подъездную дорожку к дому Кейбела. Он заруливает следом, выскакивает из машины, забирает с сиденья рюкзак и аккуратно, без хлопка, закрывает дверь. Раздается добротный, качественный щелчок.

— До чего мне нравится этот звук, — говорит он с придыханием. — Ну да ладно. Иди за мной.

Он открывает шаткую дверь гаража, которая стонет и скрежещет, включает свет и берет Джейни за руку. В гараже идеальный порядок. Приятно пахнет скошенной травой и бензином. Рядом с дверью, ведущей в дом, висит скейтборд Кейбела. Джейни дотрагивается до него, улыбаясь.

— Помнишь? — спрашивает она. — Ты тогда здорово мне помог. Я в тот вечер думала, никогда не дойду до дома.

— Такое не забывается. Ты заехала ручкой двери спортзала прямо мне под дых.

— Так это был ты?!

Он смотрит на нее с покровительственной улыбкой.

— А кто же еще?

Они заходят в дом.

Он небольшой. Чисто прибрано, но все далеко не новое.

Когда они направляются на кухню, Джейни ощущает укол страха. Она уже видела это место в его сне. Этот стол. И стулья.

— Джейни, — почти неслышно говорит он.

Она поднимает глаза. Потолочный вентилятор на месте.

— О господи.

Джейни поворачивается, смотрит туда, где должна быть парадная дверь, куда входил мужчина средних лет. Она бросает рюкзак на пол, закрывает глаза и прячет лицо в ладонях.

Кейбел берет ее за плечи.

Обнимает.

Гладит по волосам.

Шепчет в самое ухо, так что она чувствует движение его губ.

— Его здесь нет. Это просто сон. Ничего этого не было. Никогда.

Эти слова проникают ей в самую душу. Она убирает ладони с лица и кладет ему на плечи, на грудь. Легкими движениями ощупывает ее, гадая, есть ли шрамы под одеждой. Была ли в том сне хоть доля правды. А потом он целует ее в шею, и она поворачивается к нему, ищет губами его губы, проводит кончиками пальцев по линии подбородка, целует его со все большей страстью, и вот уже соприкасаются их языки, и все крепче прижимаются друг к другу тела, дрожащие, словно у несчастных заблудившихся детишек, которые так нуждаются в том, чтобы кто-то их приласкал. В том, чтобы почувствовать рядом кого-то близкого, доброго, сильного, того, кто может помочь. Они дышат прерывисто. Тяжело. Пальцы впиваются в ткань.

Но вот их движения становятся медленнее, и наконец они замирают.

Переводят дух.

А потом кто-то из них — или оба — всхлипывает.

Мгновение они стоят неподвижно, приходят в себя.

Потом он находит ее пальцы, сплетает со своими и ведет ее в гостиную.

На журнальном столике стопка книг.

Кейбел смотрит на Джейни.

— Ну вот, — говорит он ей, и голос у него дрожит. — Тебе ведь знакомы эти книги?

— Да, — отвечает она, опускается на колени возле столика и откладывает в сторону книги о сновидениях.

— Я практиковался, — говорит он. — Надеялся.

«И видел сны», — мысленно добавляет она.

— Расскажи мне.

Он садится рядом, прихватив два стакана пепси, и извиняется, что в доме нет ничего крепче.

— Ну так вот, я прочел эту книжку о толковании снов и научился видеть во сне то, что хочу.

Джейни улыбается.

— А! Я это тоже умею.

— Отлично.

Тон у него деловитый.

— А как насчет Клиники сна?

— Ух! Сначала я решила, что идея просто супер, только на деле все обернулось иначе. Я туда пришла, оказалась в чьем-то сне, и тут лаборантка открыла дверь палаты — и я вышла оттуда.

Джейни помедлила.

— Я угодила в сон мистера Эбернети. Знаешь, у меня не было ни малейшего желания узнавать, что этот деревенщина видит во сне.

Кейбел едва не поперхнулся пепси.