Язык хищников - Андрей Сергеевич Прокопьев

хозяйка дома только и ждала этого, но еле поспевала за ним, запинаясь, плелась, трясясь от страха и скуля от боли. Короля отвлекал один из его гостей, с упоением рассказывая об охотничьих подвигах, хотя все присутствующие знали, что в охоте ни один из них не сравнится с правителем Верхних Холмов. Мужчина окликнул его, и он сразу узнал в нём давнего знакомого, почитаемого человека, это оказался никто иной, как сам правитель Земли Вен – Харен. Гамли был обескуражен его появлением, и удивлён, что узнал о его присутствии практически под конец пиршества. Он даже не сразу обратил внимания на девушку, робко стоящую с ним, но как только взгляды супругов встретились, тут же отвёл глаза. Харен, смеясь, спросил, действительно ли эта девушка его – любимая супруга, либо же она наглая лгунья? Ни секунды не колеблясь, король ответил, что это прислуга, которая к тому же плохо выполняет свои обязанности. Они оба громко рассмеялись. Также добавил, что его благовоспитанная и достопочтенная дама никто не явится не к незнакомым мужчинам без сопровождения супруга, да ещё и в непотребном виде. Оска слушала его слова, но не верила услышанному. Её удивлённый взгляд сменился на недоумение и страх, она крикнула ему, что любит его, ищет их дочерей, но Харен тянул бедняжку уже за собой, идя на прежнее место. Последнее, что пленница услышала от супруга, чтобы тот незнакомец забирал её себе. Она пыталась вырвать руку из кулака Харена, но сил не хватало. Непокорность незнакомки нравилась ему. Он отпустил запястье, но тут же начал сжимать шею и плечи. Девушка испуганно клялась в правдивости своих слов, но он будто не слушал вовсе. Глядя по лицу толстыми пальцами, касался длинных спутанных волос, шеи, плеч, и одним движением разорвал на ней тонкое платье, оголив грудь. Оска вскрикнула, пытаясь прикрыть наготу, но он лишь громче смеялся, раздирая тунику все больше. Их действия заинтересовали сидящих рядом гостей, девушка вздрогнула, почувствовав на спине уже другие руки. Она оглянулась, слезящимися глаза посмотрев в центр огромного стола и лишь заметила уходящего из зала своего мужа, который злорадно улыбнулся ей и закрыл за собой дверь.

32. Эльрик

Конница и пехота выдвинулись ранним утром, дабы сберечь силы, не изнурять войско жарой. Полководец пустил их вперёд, чтобы те могли делать привал, пока конница догоняет их. Практически все мужчины Земли Вен присоединились к военному походу. Каждый из них счёл долгом спасти своих родных и близких от неизбежного голода, который грозит жителям Вен. На военный поход были затрачены практически вся казна города. Погреба королевского дома опустели, лишь по углам ещё можно найти ранее заготовленные овощи, которых с каждым сезоном всё меньше. Бочек с некогда отменным вином опустели полностью. Осталась прохудившаяся бочка, с щелей которой вытекало красное пойло. Скотный загон был целиком истреблён. Крупных коров и овец пехота тащила за собой, чтобы зарезать их в дороге. В полуразрушенных покосившихся сараях в деревянных клетках осталось не более трёх десятков свиней, и те были изнеможённо худыми, кормить их было почти нечем.

Отныне Эльрик стал полноправным правителем Земли Вен, и будет являться им до возвращения отца. Сам же юный наследник никогда не рвался к власти, в отличие от Ормара, и во многом не разделял его взгляды. Хоть и прекрасно понимал, что город близок к разорению и голоду, он был против захвата территории Замкнутого Леса. Лишь когда молодой правитель провожал взглядом удаляющуюся вдаль пехоту, в его осознании просочился страх, и напыщенная спесь, что он пускал перед отцом, растворилась, как рассвет, что поглощает солнце.

После отбытия истинного короля с родных земель, Эльрик и Ульвадра вместе посещали приёмы совета, точнее его часть, что осталась в городе в помощь юному наследнику. Они вместе пытались распределить те крупицы, что оставил им Ормар, но не падали духом и старались сделать все, чтобы народ не поднял массовый бунт, а продолжал работать в полную силу. Общее дело сблизило супругов как никогда, они дополняли идеи друг друга, и хоть возникали споры, но сглаживали их быстро. Ульвадра ловила себя на мысли, что ей становится приятно присутствие рядом супруга, уже нет былой скованности и злости. Впервые, с момента их замужества, она добровольно принимала супруга в своём ложе. Когда они оставались наедине, он рассказывал о детстве, о прислужнике Вербере, об отношениях с отцом, лишь одно он не мог сказать ей, о том, что тот идёт захватывать земли её родителей. Эльрик замечал блестящие глаза, наполненные ярким игривым блеском, всё чаще губы придавались улыбке и с уст вырывался звенящий девичий смех. Муж впервые видел её такой, с тех пор как она появилась в его жизни. И это только больше терзало душу супруга. Сомнений не было, что второй раз Ульвадра ему не откроется, а зная, что его отец разорит её семью, и вовсе надеяться на взаимные чувства не приходится. Ранее не испытывая такого трепета к ней, девушка была для него принуждённой женой, но сейчас его чувства обострились, и глядя на неё, понимает, что это становится взаимно. Их неосторожные касания рук, нечаянные взгляды друг на друга подогревали внутреннюю теплоту, граничащую с ледяным содроганием, вызывающие озноб по всему телу.

Ульвадра пыталась отогнать от себя приятные мысли о супруге, она боялась признаться, что отныне перестала быть пленницей в этих стенах, а присутствие мужа рядом вызывает робость и непреодолимый мандраж, только теперь это не исходило от ненависти и бунта, а наоборот, её глаза сверкали яркими кристаллами, лишь стоило их взглядам встретиться. Она не понимала и боялась подобных изменений во взглядах, и пыталась не принимать их и подавить, но терзать юные чувства оказалось куда сложнее. И лишь Асвида смогла утешить трепещущую душу.

33. Вельвичина

Оставшейся совет таил злобу на королеву, каждый из них старался придраться к словам, действиям и поступкам, не упуская возможности позлорадствовать, если что-то могло пойти не так. Не было ни единого дня, чтобы они не напомнили ей о сроках выбора супруга и рождения наследника. Более того, все замечали, что их гнёт действует, и как бы королева не противилась, подавляют всё больше, и тогда, возможно, полностью передаст им власть.

До оглашения официального короля оставалась всего одна ночь, и уже завтра утром неуёмные советники сразу привяжутся к ней с расспросами, а после и вовсе сделают выбор за неё, что казалось еще страшнее. Одна лишь мысль, что будущего мужа будут выбирать эти падальщики, сводила её с ума. Всю ночь, не сомкнув глаз, молодая королева боялась восхода солнца,