Тысяча Сынов - Грэм Макнилл

Тучи дыма и пыли еще не успели рассеяться, как выдвинулись аппарели обоих кораблей и из-за плотной пелены появились фигуры в серо-стальной броне, по-волчьи поджарые и мускулистые, словно опасные хищники, предвкушающие близкую битву. Впереди них выступал воин в серой кожаной маске вместо шлема, всем своим существом излучавший неприкрытую агрессию.

Амлоди Скарссен Скарссенссон, лорд Пятой роты Космических Волков.

Ариман не знал, чего следует ожидать от Космических Волков. Утизаар не слишком много рассказывал о них после своей стажировки. Они не были близкими друзьями, чтобы расспрашивать о деталях, но Ариман подозревал, что красочные легенды и громкая слава, сопутствующие сынам Русса, были откровенным преувеличением рассказчиков.

Теперь он понял, что ошибался.

Перед Астартес, роняя из пасти капли слюны, бежали серые с белым волки. Под их шкурами перекатывались мощные мышцы, взгляды желтых сверкающих глаз сразу же устремились на Магнуса, из открытых ртов, словно кинжалы слоновой кости, показались чудовищные клыки.

Волки, рыча и огрызаясь, разбежались полукругом и стали поводить из стороны в сторону лохматыми головами, как будто решали, кого атаковать в первую очередь.

За хищниками следовали высокие воины в терминаторской броне цвета стали, а во главе шагал Амлоди Скарссен Скарссенссон. Он шел сквозь дым, слегка опустив плечи и наклонившись вперед, как будто преодолевал сопротивление сильнейшей бури. Изрядно побитая броня цветом напоминала грозовую тучу, спину прикрывала черная волчья шкура, закрепленная на шее костяной застежкой, а на правом плече красовался череп зверя, окруженный рядами клыков.

Вместо шлема на голове Скарссена была облегающая лакированная и украшенная камнями кожаная маска в виде какого-то ужасного существа — наполовину волка, наполовину демона. Из-под маски холодно блестели глаза, такие же серые, как и его броня, а за спиной торчал боевой топор с черным обсидиановым лезвием.

Сопровождавшие его воины имели не менее устрашающий вид, и их броня была украшена амулетами и фетишами из разных частей волчьих шкур. Эти неумолимые гиганты, одетые в керамит, так решительно шагали следом за своим лидером, что Ариману показалось, будто они не намерены останавливаться.

Столь откровенно вызывающее поведение разозлило Аримана до такой степени, что он был вынужден обратиться к Исчислениям. Но концентрации внимания помешал крик Аэтпио, тотчас укрывшегося в безопасности Великого Океана. Ариман оглянулся на ощетинившихся волков. На миг их силуэты затуманились перед его взором, а затем его встретили взгляды разумных существ, от которых по спине пробежал холодок.

В следующее мгновение он понял, что убежали все Хранители. Гнев мгновенно сменился растерянностью, и все взгляды обратились к Магнусу.

Успокаивающее присутствие примарха проявилось в тот же момент, и в голове капитанов прозвучали непроизнесенные вслух слова: «Держитесь, сыны мои. Это всего лишь демонстрация силы, ничего более».

Гигантские волки остановились, расположившись веером вокруг Тысячи Сынов и перепуганных евнухов, опустили головы и оскалились. Ариман с большим трудом сдерживался, чтобы не развернуть хеку и не послать в них импульс уничтожающей энергии.

— Магнус Красный, — заговорил Скарссен раскатистым и резким голосом настоящего убийцы. — Мое имя — Амлоди Скарссен Скарссенссон, лорд Пятой роты Космических Волков, и я прибыл, чтобы от имени Лемана Русса, Великого Волка Фенриса, призвать тебя к оружию. Тебе надлежит собрать свое войско и со всей поспешностью направляться в скопление Причал Ковчега. Таков приказ Короля Волков.

Столь бесцеремонного послания, продиктованного могущественному примарху, никто даже ожидать не мог. Ариман вдруг осознал, что его рука коснулась рукояти пистолета, хотя и не помнил, чтобы совершал какие-то движения. В аурах его собратьев-капитанов возникли бурлящие оранжевые всплески.

От прилива эфирной энергии у него даже задрожали руки, а тихий шелест потока вырос до рева сокрушительных бурунов, требующих освобождения. Хотя в данный момент возможности Корвидов и были ограниченны, Ариман вполне мог привлечь энергию Великого Океана, чтобы пустить в ход смертоносные силы.

Он продолжал накапливать энергию в своей плоти, и эфир вокруг покрылся зыбью. Вот это и есть настоящая жизнь — припасть к источнику Изначального Творца, а потом пустить эту энергию в ход с такой же ловкостью, с какой фехтовальщик пускает в ход свой клинок.

Энергетические потоки вихрями закручивались вокруг Скарссена и его воинов, но, свободно проходя сквозь Астартес Тысячи Сынов, они обтекали Космических Волков. Аура самого Скарссена была тусклой и мутной, словно восход солнца в зимней мгле.

Может ли Скарссен обладать защитой?

Это было маловероятно, хотя множество амулетов, украшавших его доспехи, вполне могли сыграть роль щита. Обереги играли ничтожно малую роль в защите объекта, но вера в их силы наделяла особым могуществом. Подумав об этом, Ариман в то же самое время обратил внимание на терминаторов, точнее, на одного из них, бородатого, в кожаном шлеме. Впечатление было такое, словно в темноте мелькнула еще более густая тень или в грохоте бури послышался шепот.

Он ощутил родственную силу, но уже через мгновение все пропало.

— Не смей говорить в таком тоне! — сердито бросил Фозис Т’Кар, и момент откровения миновал.

Капитан Второго братства шагнул вперед и стукнул о землю древком своей хеки:

— Если посмеешь и дальше так дерзить, клянусь Великим Океаном, я тебя уничтожу!

Надо отдать должное, Скарссен не дрогнул, что было бы неудивительно, учитывая накопленную Фозисом Т’Каром энергию, от которой яростно забурлила его аура.

Скарссен не сводил взгляда с Магнуса.

— Тебе понятно переданное мною послание? — спросил он.

— Понятно, — холодно ответил Магнус. — Сними маску.

Космический Волк качнулся, как от удара по лицу. Ариман ощутил мгновенное нарастание энергетического потока, а потом едва не вскрикнул: весь запас энергии, накопленный в его теле, в одно мгновение исчез, поглощенный разумом, намного превосходящим его собственный.

А Скарссен медленно, против своей воли, поднял дрожащие от напряжения руки, расстегнул застежки маски и снял ее. Открывшееся гладко выбритое лицо было суровым и покрыто морщинами, как обветренная штормами скала, на нем выделялись высокие скулы, а над бровью имелся ряд волчьих клыков, образующий нечто вроде короны. Нижнюю челюсть полностью покрывала татуировка, изображавшая зубастую волчью пасть. На виске Скарссена вздулась пульсирующая вена.