Разочарование. Пятый пояс - Михаил Павлович Игнатов

Хотя… Мне ли к этому привыкать? Я уже был искателем, уже попадал между жерновов внутренних споров Ордена Морозной Гряды, когда собратья по Ордену не могли решить, как им жить дальше и убивали друг друга.

Да и попытку идущего из Ста Озёр уничтожить весь город Морозная Гряда тоже отлично помню.

А если уж глядеть глубже, и быть честней, то нужно посчитать, сколько я убил идущих Империи и сектантов. Кого я убил больше?

И если бы не случилось у меня в жизни путешествия в земли Итреи, то не убил ли я имперцев больше, чем сектантов, которых ещё найди в тюремных Поясах?

А если бы не было Бедствия? Сколько бы у меня было на счету сектантов? Один?

Очень, очень много для того, кто убил сотни идущих империи.

Чем мы, вообще, занимаемся в своей жизни? За что мы рвём друг другу глотки?

И я тоже хорош, не всегда я убивал только потому, что защищался.

Нужно быть честным до конца.

За что убил в первый раз?

За «не такой» взгляд? За слова? За намерение, которое возможно никогда…

Я стиснул зубы, ломая, кроша эту глупую, безумную мысль. Да, конечно, Паурит лишь решил пошутить и никогда бы не тронул маму. И той ночью он, конечно же, не лапал её.

Некоторые люди заслуживают смерти. Убить некоторых это справедливо. Это делает мир под Небом чище.

И хватит думать о глупостях. Хватит сомневаться в том, как я поступал. Эдак на пустом месте можно заполучить себе Преграду. Мне только этого не хватало ко всему, что со мной произошло. И так теперь в деле воссоединения семьи появилось слишком много проблем. Мне и так теперь придётся одному искать любую возможность стать сильней.

И снова я оборвал себя.

Не любую. Совсем не любую.

Никогда я не буду убивать за силу. Никогда не посчитаю, что я более достоин силы, чем другие.

Если я что-то заполучу первым, то это моё. Если же я где-то опоздаю, то либо смирюсь, либо предложу равноценную плату за возможность.

Это мой путь, это мой выбор.

Правда, сложновато ему следовать, когда ты всего лишь лекарь в большом отряде новичков, которые идут в давно известные и уже раз десять обысканные места.

Ничего. Я ведь и есть один из новичков. Удачный день, всё сложилось гораздо лучше, чем я планировал. Пройдусь в отряде Лаи, пригляжусь, узнаю, каковы правила на этом Поле Битвы, как много здесь повторяется из тех Полей Битвы, которые остались у меня в прошлом. А уже потом можно будет и поговорить с кем-то из семьи Ян, что я могу и в одиночку отдавать налог выхо…

Я покачал головой.

Подумать только. Ещё недавно для меня налог это была плата идущими для сражений с сектантами. А теперь налог — это по большому счёту всего лишь добыча с Поля Битвы, часть которой нужно сдать городу и семье Ян, а остальное оставить себе.

Какое разочарование.

Глава 5

Мирак стремительно опустился с неба, ловко остановил меч буквально в шаге от Лаи и тут же спрыгнул с него.

Мгновение и меч уже исчез в кисете, не тратя зря ни крупицы силы.

Я уважительно качнул головой, подмечая и это. Как по мне — крепкие ватажники. Немногословные, опытные, которые лишний раз пройдут ногами, чем будут тратить силы на полёт. Мне оставалось лишь запоминать тот опыт, который они вкладывали в каждое своё движение. Опыт долгих лет жизни здесь, на Внешнем Поле Биты. Жаль только, что это Поле не Великое.

Теперь я качал головой, давя в себе усмешку, не давая ей проступить на губах. Как забавно то, что на землях Итреи я был имперцем из далёкой-далёкой секты, а здесь, на землях семьи Ян ощущаю себя сектантом из далёкого-далёкого Ордена.

Главное, держать всё это в себе. Когда-то давно я выдал себя и своё происхождение, сказав «хорошая мена», теперь могу сделать это с Полем Битвы, неверно его назвав. Великим их, похоже, называют лишь сектанты, да и то, только тогда, когда сражаются там с имперцами. Во всяком случае, так называют их сектанты одной небольшой и скудной земли, названной в честь великой целительницы.

В который раз напомнил себе поискать карты Пятого и Шестого пояса. Очень уж мне хотелось знать, где находятся земли Итреи, Штормовое Плоскогорье и то Великое Поле Битвы, сияние которого я много недель видел на той стороне моря, которое так много мне дало.

Пока же мне стоит продолжить делать то, что я делаю в последние дни — перенимать опыт и поведение тех, кто давно живёт и зарабатывает на этом Поле Битвы. Я ведь тоже выдаю себя за одного из таких людей.

Мирак уже принялся чертить мечом на земле:

— Вот здесь стена сектора неожиданно загибается. Справа воздушные потоки, я попытался залететь в них — усиливаются, швыряет очень неприятно.

Лая молча ткнула правей, и Мирак с явным и неожиданным для меня удовольствием сообщил:

— Зона запрета.

Я прищурился и про себя продолжил — зона запрета полётов. Одно из тех мест, где искажения сил так необычны, что отказывают способности летать. И встречаются они здесь чаще, чем я думал, и чаще, чем следовало из рассказов Лаи, из того, что она передавала новичкам. Однако всегда ли новичкам говорят всю правду? Всегда ли на них нужно вываливать всё?

Лая недоверчиво переспросила:

— Здесь? Ты уверен?

Улыбка Мирака стала только шире:

— Как в том, что храплю, если выпью разом два кувшина вина из алых слив. Я не стал доводить до падения, и только.

— Подумать только, — Лая хмыкнула. — Похоже, сектор готовится сместиться.

Мирак кивнул:

— Я бы сказал, что осталось не больше недели, — поднял брови и предложил. — Можно попробовать продать это Ян.

— Нет, лишняя потеря времени, — отмахнулась Лая. — Здесь самое меньшее отряды Бороды и Жадного Нюхача. Они не глупей нас, опыта им тоже хватает, а вышли раньше нас на два и три дня. Они тоже успели понять всё, сумеют и продать это раньше. Наверняка уже успели. Лучше заняться тем, что точно можно сорвать первыми. Мы-то ведь не безрукий Борода и не осторожный без меры Нюхач.

Мирак поднял бровь, косясь на Мастеров отряда:

— С ними?

— Зато не придётся ломать голову, в какую задницу загнать их, чтобы прочувствовали на шкуре, как достаются духовные камни.

— Не убедила. Проблемы с Ян того не стоят.

— По самому краю, Мирак. По самому-самому, там, где ещё