Большое Крыло. Притча - Луис Тарталья

удостоены звания Великой Казарки за перелеты прошлых лет, и теперь их пригласили в президиум Великого Совета.

Заседание было объявлено открытым, и Гомеру предложили предстать перед Советом. Один за другим дикие гуси подходили к нему, чтобы поблагодарить его и выразить ему свое восхищение. Они благодарили его за то, что он дал возможность проявиться Большому Крылу, за то, что он позволил себе превратиться в идеальное орудие Его воли.

Счастливо улыбаясь, Гомер осмотрелся вокруг и увидел танцующих Монику и Эрнеста. Так танцевать умела только эта пара: они хлопали крыльями и изгибались, двигаясь настолько слаженно, насколько это было вообще возможно. Подняв голову, Гомер увидел Билла — тот без устали летал взад и вперед над праздничной поляной, по своей излюбленной привычке трубя во всю мочь. Профессор Гусенштейн тем временем делал ему знаки, призывая спуститься на землю. Близилось начало официальной части заседания Совета, и Гомеров уровень беспокойства возрос до предела.

Выстроившиеся клином двенадцать Великих Казарок с Дедушкой во главе смотрелись в высшей степени торжественно. Гомеру было предложено занять место внутри этого клина. За ним, еще одним клином, параллельно внешнему строю членов Большого Совета, расположились все остальные птицы. Наружный клин был достаточно широким, так что Гомер на своем месте чувствовал себя словно в полном одиночестве. Заметив, что Дедушка приготовился говорить, дикие гуси один за другим умолкли. Дождавшись, пока они угомонятся окончательно, Дедушка произнес:

— От имени Великого Совета, составленного из вожаков двенадцати стай, объявляю собрание открытым. Для меня, безусловно, большая честь председательствовать на этом совете, и я благодарен вам за то, что мне предоставлена такая возможность. Основной пункт сегодняшней повестки дня — это, разумеется, присвоение звания Великой Казарки тем птицам, которые были избраны Большим Крылом, чтобы провести свои стаи сквозь бури исключительной силы. — Он повернулся к Гомеру. — Поскольку в этот раз все двенадцать стай летели общим строем, нам сегодня выпадает особая честь — от имени всех двенадцати стай присудить это звание тебе, Гомер. Дамы и господа, я предлагаю приступить к процедуре.

С этими словами вперед выступил Великая Казарка стаи, к которой принадлежал Гомер, и сказал:

— Я беру назад свое прежнее имя Майкл и почитаю за честь уступить тебе мое звание Великой Казарки.

Он почтительно наклонил голову, и все птицы принялись хлопать крыльями и радостно трубить. Майкл торжественным шагом вернулся на свое место в строю. Один за другим к Гомеру стали подходить остальные одиннадцать Великих Казарок, уступая ему свои заслуженные титулы и принимая прежние имена. Отрекшись, каждый из них кланялся и под одобрительное гоготанье и хлопанье крыльев возвращался на место.

Когда вперед выступил двенадцатый из казарок, все двенадцать стай затрубили в унисон. Создаваемый ими шум непрерывно нарастал и к тому времени, как последний из членов Совета раскланялся и с гордо поднятой головой вернулся на место, сделался совершенно оглушительным.

Дедушка развернул крылья, давая стаям знак угомониться.

— Наши традиции велят, — сказал он, — чтобы каждая из птиц длинного крыла выступила перед строем и лично поблагодарила новую Великую Казарку. Поскольку нынешний перелет был не совсем обычным, мы не станем этого делать. Мы понимаем, что все вы хотели бы выразить Гомеру свою благодарность, однако во время официальной церемонии выслушаем только представителей той стаи, к которой принадлежит Гомер.

Майкл, бывший Великая Казарка стаи Гомера, выступил вперед.

— Ты многому научился, мой друг, — достаточно многому, чтобы поучить теперь меня. Я горжусь тем, что летел вместе с тобой. Ты — гордость всей нашей стаи. Если бы не твоя смелость, мы бы не стояли сейчас здесь.

С этими словами Майкл вернулся на место. Вперед выступил профессор Гусенштейн.

— О да, Великая Казарка, — сказал он, прокашлявшись и обведя взглядом собравшихся. — Сегодня и впрямь знаменательный день. Ты оказался там, где тебе надлежало быть, в точности тогда, когда тебе надлежало там оказаться, и сделал именно то, что от тебя требовалось. Я горд тем, что мне довелось внести свою лепту в твое образование, и впечатлен тем, как умело ты применил полученные знания во время полета. Чудеса случаются во все времена. Ты поразил меня тем, что оказался способен запоминать преподанные тебе уроки и применять их гораздо лучше, чем твои учителя. Я горжусь, что мне выпало лететь с тобой.

Отвесив церемонный поклон, профессор смешно взмахнул крыльями и отступил обратно в строй. Вперед вышел Билл.

— Гомер… То есть я хочу сказать, Великая Казарка… Черт, у меня слова застревают в горле. Сто раз с тобой разговаривал, а тут…

Билл на мгновение замолчал, словно не зная, что ему говорить. Гомер ободряюще улыбнулся ему, и Билл сказал:

— Самое главное, чтобы мы с тобой оставались друзьями.

Он поклонился Гомеру, и Гомер ответил ему тем же, словно утверждая их равенство. После этого Билл вернулся в строй. Вперед выступил Вальтер.

— Спасибо тебе, Великая Казарка, за то, что в трудную минуту ты не стал прибегать к обычным для большинства из нас отговоркам. Спасибо. Позабыв об удобных способах избежать ответственности и полностью реализовав свой потенциал, ты спас всех нас от беды. И я, и дикие гуси остальных стай будем благодарны тебе до конца своих дней.

Поклонившись, Вальтер отступил в строй, но чувство благодарности, которым были пропитаны его слова, казалось, еще некоторое время осязаемо присутствовало в атмосфере собрания.

Вперед выступили Эрнест и Моника. Каждый из них поднял одно крыло — Моника правое, а Эрнест левое, так, будто они были одной птицей. Затем оба одновременно поклонились.

— Жизнь — это радость, полет — это радость, а полет вместе с тобой — это радость вдвойне. Мы всегда будем тебе благодарны.

Завершив поклоны, они повернулись друг к другу и не спеша направились на место. Вперед выступил силач Фаворит.

— Твоя смелость и задор послужили для меня примером — теперь я летаю выше, дальше и быстрее, чем прежде. Именно благодаря твоей смелости я стою здесь сегодня. Хочу также отметить, что и ты стал теперь намного сильнее, чем был. Мы все тому свидетели, Великая Казарка. Мы видим, как ты преобразился, как изменился твой облик. Испытание, через которое тебе довелось пройти, закалило твое тело. Лететь с тобой в одном строю было истинной наградой!

На смену раскланявшемуся Фавориту вышла Казарка Грация — такая же прекрасная, как всегда.

— Твое имя изменилось, но сердце осталось тем же — добрым и любящим. Позволь мне выразить тебе свое уважение и признательность. Я кладу их к твоим ногам и благодарю тебя со всей возможной искренностью. Твоя доброта и сердечность тронули