Долгая дорога к счастью 3 - Наталья Соколина

  В общем, - он повернулся к Энне, - лекарем она, всё-таки, стала. Читала лекарские фолианты, платила служителям мертвецкой, чтобы те разрешили ей вскрывать трупы, и училась, училась. Унижалась, упрашивая лекарей поделиться с ней крупицами знаний, ходила с ними к больным и выполняла для них самую грязную работу.

  Вот её -то мы с Коринором и хотим тебе порекомендовать.

  Энна растерялась:

  - а сколько лет этой женщине? И жива ли она?

  Врегор улыбнулся:

  - Энна, ты же знаешь, я не стал бы тебе предлагать абы кого. Жалена жива - здорова. Конечно, лет ей немало, но, я слышал, держится она бодро, а таких лекарей, как она, не сразу и найдёшь. В общем, Коринор расскажет тебе, где она живёт. Приедешь в Эристан и съездишь к ней. Передашь от нас привет и пригласишь к себе работать.

  Энна обратила внимание на грустные глаза травника и то, что он не участвовал в разговоре о Жалене, но выяснять причину его плохого настроения было некогда.

  Наскоро выспросив Коринора о том, где найти женщину, она отправилась домой, пообещав, что завтра с утра они с Дэниаром обязательно заедут попрощаться.

  В замке слуги грузили в повозки вещи.

  Проходя мимо, Энна покачала головой: обоз набирался изрядный. Было ясно, что ехать придётся долго. Весенняя распутица ещё не наступила, но снег уже подтаивал, и она опасалась, что тяжело нагруженные повозки будут проваливаться.

  К ночи Энна валилась с ног. С опаской она думала о том, что Дэниар может прийти вечером к ней в спальню. За ужином он вопросительно поглядывал на неё, а Энна отводила глаза.

  Нет, она не могла обнимать его на их с Эйженом кровати! Всё её существо протестовало против этого. С тоской она думала, что прошло слишком мало времени, слишком ещё свежа рана.

  После ужина Дэниар с Энной и леди Зелинна ещё немного посидели в малой гостиной, вспоминая, что сделано и что ещё нужно сделать перед самым отъездом.

  Дэниар вежливо проводил жену до её покоев, поцеловал руку и пожелал спокойной ночи.

  Утром, сразу после завтрака, съездили и попрощались с Врегором, Коринором и Верейдой. Прощание было тягостным. Энна думала о том, что вряд ли ещё увидит старого травника. Ему шёл девяносто первый год и, хотя он бодрился, но выглядел неважно, и Врегор поглядывал на друга с тревогой. Коринор суетливо вручил Энне большую корзину, сказал, застенчиво улыбаясь:

  - ты разберёшься, Эни. Там травы, бальзамы, мази. Всё подписано.

  - Спасибо, рьенн Коринор! - Энна обняла его, расцеловала в обе щёки.

  Наконец, распрощались, пообещав не лениться и регулярно писать друг другу письма.

  В замок вернулись к обеду. По дороге супруги решили, что выезжают сразу же, как пообедают. Энна думала о том, что самое главное прощание у неё впереди.

  Подошло время обеда, но Дэниар нигде не видел Энну. Выйдя во двор, он спросил пробегающего мимо слугу, не знает ли он, где миледи. Слуга посмотрел на него как-то странно и неохотно махнул рукой в сторону сада:

  - леди Энна пошла в усыпальницу.

  Нахмурившись, Дэниар углубился в сад. Усыпальница аль Ирайдесов находилась у дальней стены сада и представляла собой приземистое каменное сооружение с большой тяжёлой дверью, которая сейчас была открыта. Он вошёл в большой зал, украшенный орнаментом и статуями из белого, чёрного и красного камня, расписанный сценами из жизни выдающихся представителей рода аль Ирайдес. В дальней стене виднелась открытая дверь, ведущая в собственно усыпальницу.

  Дэниар подошёл к двери, не спускаясь вниз по лестнице, остановился на пороге. Большое мрачное подземелье было уставлено саркофагами многочисленных предков лорда Эйжена. Свет едва пробивался в узкие длинные окна - щели под самым потолком. Дэниар подумал, что его собственные предки покоятся в точно такой же усыпальнице.

  Он поискал глазами Энну. Она ничком полулежала на одном из саркофагов, обхватив его руками. Рыдания сотрясали её тело. Прижавшись щекой к холодной каменной крышке, она что - то шептала. Дэниар прислушался. В ледяном полумраке подземелья шёпот слышался, как крик:

  - Эйжен, Эйжен, как мог ты оставить меня? - шептала Энна, - ах, Эй, как мог ты отдать меня тому, кто когда - то так жестоко обошёлся со мной? Мне надо было умереть тоже, чтобы и в смерти быть вместе с тобой, любимый...

  Дэниар окаменел. Он был поражён до глубины души. На какое счастье с этой женщиной он надеялся? Она ничего не забыла и не простила, он неприятен ей, а её улыбки и приветливые взгляды были лишь данью вежливости.

  Он развернулся и тихо вышел из усыпальницы. По дороге к замку он застонал, не в силах сдержать боль и горечь разочарования. Но как, как получилось, что она ответила согласием на его предложение?

  Он подумал, что наверняка Энна провела в слезах не одну ночь, не желая смириться с ненавистным замужеством.

  Холодный воздух привёл его в чувство. Он быстро поднялся к покоям леди Зелинны и постучал в дверь. Увидев его лицо, та встревожилась:

  - лорд Дэниар, что-то случилось? У вас такое лицо...

  Дэниар поморщился:

  - леди Зелинна, скажите мне правду, почему Энна согласилась выйти за меня замуж?

  Миледи отвела глаза, но Владетель стоял, и холодный взгляд тёмно-синих глаз повергал её в ужас. Мельком она подумала, что, может быть, Энна не зря боялась его.

  - леди Зелинна, я прошу вас сказать мне правду!

  Она решилась:

  - брат перед смертью приказал ей...

  - Что - о - о? Эйжен приказал ей выйти за меня замуж?

  Не поднимая глаз, леди Зелинна кивнула.

  - Он взял с неё слово, что, если вы сделаете ей предложение, она даст согласие.

  Дэниар схватился за голову. По своей душевной простоте он считал, что сам строит свою жизнь, но оказалось, что это не так. Хитроумный лорд Эйжен, безмерно любя жену и сына, даже умирая, сделал всё, чтобы они были в безопасности. Дэниар не осуждал его. Он сам вряд ли додумался бы до такого. Он даже не осуждал лорда Эйжена за то, что тот обошёлся с ним так жестоко, превратив в куклу, которую бродячие актёры на представлениях дёргают за нитку. Спасибо, хотя бы поинтересовался, любит ли Энну Владетель Эристана. Но, опять же, это было важно для её благополучия, а будет ли счастлив Дэниар - это лорда Эйжена не интересовало.