Второй Шанс 4 - Аргус

чем я ожидал, — ответил Громов. — Мне кажется, нам удалось убедить в нашей версии и Председателя и члена Политбюро.

— А что лучше? — спросил старый академик.

— Если все получится, как мы задумали, то я стану заместителем Председателя и полным генералом! — с удовольствием ответил Громов.

— Поздравляю товарищ генерал! — произнес Лукин восторженно.

— А кто же будет вместо тебя, Володя? — с тревогой спросил дедушка Кати. — Нам бы не хотелось иметь дело с посторонним человеком!

— Я и сам этого не хочу, — ответил генерал, — и не допущу! Вместо меня будешь ты, Жора! Плюс к должности — генеральские погоны!

— Спасибо, товарищ генерал! — с чувством произнес Лукин.

— Это не мне спасибо говори, а нашему трансперсонавту! — рассмеялся Громов, а потом стал серьезным: — Александр! Если все получится, то мы тебе оба будем должны!

— Спасибо, — поблагодарил Саша за признание его заслуг, — но для меня лучшая награда — это оставшаяся живой Катя и ее здоровье!

— Повезло твоей Кате, — вздохнул полковник, — вот бы и моей дочке такой парень попался.

— Это вряд ли, что такой попадется! — снова засмеялся его начальник. — Александр — это штучное производство. Опять же, где такой столб найти⁈

Все дружно засмеялись, а Саша сразу решил быстро перевести разговор на другую, менее опасную и скользкую тему своих особенностей. И он с интересом спросил:

— Скажите, товарищ генерал, а как Вам удалось убедить Председателя в нашей версии? Он верит в паранормальные способности?

— Нет, в это он не верит! И более того, он счел бы меня лгуном, если бы я стал про это говорить! — ответил Громов откровенно.

— А как тогда?

— Опытом! Дом мы нашли, потому что этот клоун с козлиной бородкой, якобы учуял своим носом запах разлагающихся тел.

— Ну это понятно. Дом-то был рядом. А как Вы объяснили находку оврага с тайными захоронениями?

— Глиной! — довольно рассмеялся старший чекист.

— Какой глиной? — вмешался Сергей Порфирьевич.

— Из оврага. Придумывать и импровизировать приходилось на ходу. Я ему сказал, что ты, Жора, увидел глину на обуви этих двух подельников. Ею они испачкались, когда рыли могилу. Кусочки этой глины валялись по всему полу. А ты пошел по следам с этой глиной и нашел овраг. А там яма вырытая и следы других захоронений.

— И что? — недоверчивы спросил Лукин. — Председатель купился на такую туфту? Это сколько же глины нужно было принести на обуви с этого оврага? Я бы не решился на такое… — он замялся, и добавил: — На такую фантазию.

— Поэтому ты, Жора, до сих пор еще полковник, — самодовольно усмехнулся его начальник, — а я генерал-полковник. И скоро стану полным генералом.

— А это не опасно? — спросил Сергей Порфирьевич. — Вдруг Андропов догадается об этой фантазии? Вот товарищ полковник не поверил.

— Это не фантазия, а строгий расчет! — заявил Громов категорично. — Жора он кто? Он — оперативник! С большим опытом практической работы! Поэтому его на такой мякине не проведешь! А кто такой Председатель?

— Ваш руководитель. Значит у него больше всего опыта! — ответил старый академик. Ответом ему был громкий хохот обоих чекистов.

— Ну ты рассмешил меня, Сережа! — еле успокоился его друг детства. — Какой у него опыт? Да, во время войны он как бы руководил партизанским движением в Карелии. Но руководил с нашей стороны фронта! За линией фронта он ни разу не был. А в Комитет он пришел с партийной работы. Поэтому я точно все рассчитал. Выглядит все логично и непротиворечиво.

— А если он спросит кого-то, у кого такой опыт есть? — с опаской спросил Саша.

— Не спросит! Это дело очень секретное. Да и у кого и зачем? Когда мы найдем отпечатки на бутылках, уже никому не будет дела, как мы вообще нашли эти могилы, — уверено произнес генерал.

— А вы знаете о чем я вдруг подумал? — сказал Саша обеспокоенно.

— Не знаю, но мне уже страшно! — бросил, не отрываясь от дороги, Лукин. Все рассмеялись.

— Говори, — попросил Громов.

— А что, если в этих забавах принимал участие не только внук члена Политбюро? — произнес юноша. В машине повисло молчание.

— Что ты имеешь в виду? — осторожно спросил генерал.

— А если его дед не только покрывал своего внука, но и сам этого не чурался? — предложил свою версию Саша.

— Я бы не удивился, — усмехнулся Сергей Порфирьевич, — например, товарищ Калинин — всесоюзный староста или «всесоюзный козел» — так его называли за его бородку. Очень он любил молодых балерин. Говорят, что Калинину одних только балерин не хватало. И параллельно он увлёкся еще и опереттой. Причём этот сатир особо не скрывал своих приключений. И вскоре разразился скандал. В тысяча девятьсот двадцать четвертом году в газете «Известия» вышел фельетон Демьяна Бедного «О том, как наш староста Калиныч отбил Татьяну Бах у Авербаха». Дело естественно замяли.

Иногда Калинин встречал отпор со стороны молодых девушек. Так, шестнадцатилетняя балерина Белла Уварова отвергла ухаживания немолодого ловеласа. И вскоре, обезображенный труп девушки нашли в лесу. А её родителей, требовавших найти преступников, самих обвинили в шпионаже, объявили врагами народа и репрессировали. Это ничего вам не напоминает? — спросил Сергей Порфирьевич, и продолжил:

— Рассказывают, что однажды гнусные поступки Калинина вывели из себя Екатерину Гельцер — знаменитую наставницу молоденьких балерин. Узнав, что Михаил Иванович в очередной раз обесчестил её малолетнюю воспитанницу, она запустила в негодяя статуэткой Мефистофеля. Но с того как с гуся вода!

В тысяча девятьсот тридцать восьмом году Калинин, которому на тот момент уже исполнилось шестьдесят три года, попытался изнасиловать у себя на даче семнадцатилетнюю девушку. На беду Михаила Ивановича, она оказалась родственницей маршала Александра Егорова. Старый развратник испугался. Но тут, на счастье это урода, «выяснилось», что Егоров «шпион и враг народа». Маршала расстреляли, а Калинин вернулся к своим «забавам». А когда Сталину надоели его похождения, он обвинил во всем жену Калинина, что, мол, она его не удовлетворяет, и что вы думаете? Ее посадили в лагерь. Вот такие традиции у наших руководителей! — завершил своей рассказ дедушка Кати.

— Вот надо было тебе, Александр, все настроение испортить такими мыслями! — вздохнул