Газетный роман - Нэнси Уоррен

Майк оглянулся по сторонам, глаза у него блестели от возбуждения.

— Черт, уже темнеет, фотографии выйдут плохими.

— Было светло, когда я отщелкала половину пленки.

Майк схватил ее руку и поднес к губам. Тесс открыла рот от изумления.

— Чудесно, теперь надо доказать, что это — дело рук Кэдмана. — Он обвел рукой пеньки.

Тесс подумала, что это будет нелегко. Кэдман мог быть обманщиком и подлецом, но очень умным подлецом. Майк сжал ей руку.

— Как здорово, что мне пришла в голову идея съездить сюда.

Глаза у Тесс сузились.

— Здорово, что я нашла это место.

— Здорово, что мы работаем вместе, — закончил Майк, жарко целуя ее.

В воскресенье Тесс снова поехала в офис «Лысого и красивого». Она хотела предупредить очкарика о грозящей опасности, но Майк уговорил ее подождать. Сам он сегодня отправился искать доказательства того, что именно Кэдман стоит за вырубкой.

Им надо было спешить со статьей, потому что строительство уже шло полным ходом. На земле, принадлежащей «Лысому и красивому». Тесс была зла на Тая Кэдмана за то, что он задумал. Зла на его помощников. Зла на людей вроде миссис Пибоди, которым нет дела до того, куда идут их деньги, лишь бы они дали прибыль, на людей, которые не глядя подписывают доверенности. Тесс набрала на компьютере несколько имен новых членов «Лысого и красивого» — всех этих людей она знала.

Даже Майк и тот злил ее. Он уверен, что сможет доказать причастность Кэдмана к строительству, но, если Кэдман хоть немного умен, он будет действовать не напрямую, а через Натана Макартура, чтобы все решили, что это дальний родственник художника разрабатывает землю в своих личных целях. А когда правда раскроется, будет уже поздно.

Но если Кэдман умен, то им с Майком придется стать еще умнее. Тесс собиралась работать в офисе два часа. Интересно, как дела у Майка, нашел ли он что-нибудь. К сожалению, сегодня вечером им не удастся встретиться — из всех вечеров именно этот ее мать выбрала, чтобы пригласить на ужин чету Кэдманов и отметить помолвку Дженифер Кэдман с миллионером, торгующим овсянкой. Тесс его никогда не встречала, но овсянка ее не впечатляла.

Девушка тяжело вздохнула — ей совсем не хотелось идти на этот ужин. Закончив работу, она оглянулась по сторонам в поисках не внесенных в базу карточек. Она была не из тех, кто бежит от работы. К тому же здесь пора убраться — Тесс чихнула уже два раза. Немного порядка не помешает.

Она начала с кладовки. Там были документы, коробки, плакаты, членские анкеты, напечатанные на экологически чистой, переработанной бумаге. Теперь вся эта бумажная груда постепенно превращалась в труху.

С намерением прибраться на полках, Тесс распахнула дверь кладовки и вошла внутрь. Куча коробок, покрытых пылью. Она чихнула.

Что-то тяжелое ударило ее по голове.

— Ай! — Тесс потеряла ориентацию от испуга и врезалась в полки. Схватилась за голову. Только через минуту она нашла выключатель. В тусклом свете лампочки она увидела, что на нее напал экран, на который проецировали картинки во время лекций и выставок.

Тесс засунула злополучный экран в глубь кладовки, подняв вокруг тучи пыли. Сощурив глаза, Тесс нашла нужные коробки и подвинула ближе в двери.

Может, теперь ее не будет мучить совесть за украденный список?

Тесс убрала волосы за уши. Если выкинуть пару ненужных вещей, можно надежно поставить экран.

Тесс вытащила экран в комнату и глотнула свежего воздуха, прежде чем вернуться в тесную каморку.

Она решила начать со старых коробок. Наверняка парочку можно безболезненно выбросить, тогда освободится место для экрана и новых бумаг.

Тесс закатала рукава и принялась за дело. С коробок посыпались пыль, бумажная труха и останки тысяч мух и пауков, но Тесс отважно продолжала работать.

В первой коробке, как она и подозревала, не было ничего любопытного. Старые, пожелтевшие от времени газетные вырезки.

В следующих двух коробках тоже были газеты. Девушка высморкалась — уборка займет целую вечность. Может, засунуть их обратно и забыть? Спина ныла, а коробки обещали несколько часов нудной и грязной работы.

Молодая женщина открыла еще одну коробку. Опять газеты. Отряхнув пыль, девушка открыла следующую. К ее удивлению, в ней оказался старый переплетенный журнал. Тесс подняла его, внизу были еще журналы. Неужели архив ведется так давно?

Прислонившись к стене, Тесс открыла журнал.

Ей пришлось напрячь зрение, чтобы прочитать в тусклом свете лампочки мелкий кривой почерк:

«Юджин Баттерворт. Полевые записи. Июль 1921 — февраль 1922».

У Тесс зачесался кончик носа. Записки Юджина Баттерворта? В завещании он отписал все свои документы организации, но Тесс поверить не могла, что архив просто засунули в коробку и забыли. У Тесс задрожали от волнения руки.

Юджин описывал жизнь коренных жителей Америки, флору и фауну, орлов, которых так любил.

И сам делал рисунки к своим записям.

Тесс разглядывала рисунки. Они были полны жизни и сделаны с поразительным мастерством.

Тесс затаила дыхание.

Юджин Баттерворт, художник с мировым именем, вел дневники и сам иллюстрировал их. Картины Баттерворта находятся в главных музеях и частных коллекциях по всему миру. Эти журналы должны стоить целое состояние, а их засунули в грязный чулан и забыли.

Тесс прижала пыльный журнал к бешено бьющемуся сердцу. Теперь она была рада, что чувство вины сподвигло ее на генеральную уборку.

Да, но что она будет делать с журналами?

Первой мыслью было взять их домой, чтобы изучить, но если ей было стыдно за один список, то, унеся бесценные журналы, она вообще никогда не сможет заснуть.

Никто не заинтересовался ими в течение многих лет. Инстинкт подсказывал ей, что здесь они будут в большей безопасности. Она возьмет один и покажет Майку, а остальные положит на место. Так, чтобы никто ничего не заметил.

Пока ей нужно выяснить только одно — кому принадлежат эти дневники по закону? Мозг усиленно заработал.

Ужин по случаю помолвки уже не расстраивал Тесс — она попросит совета у отца.

Глава тринадцатая

«Миг ужаса» — это фильм ужасов, в котором беспомощная женщина сталкивается лицом к лицу со своими страхами. Захватывающий, будоражащий чувства, жуткий, но красиво сделанный фильм лишил меня сна на целую ночь.

Стены столовой будто стремительно надвигались на Тесс, ей казалось, что в любой момент стена врежется в ее стул, и мамина коллекция английского королевского фарфора полетит на пол, вместе с тончайшей скатертью из Дамаска, а также вместе с жареным ягненком и другими деликатесами.