Гималайские мудрецы: Вечно живая традиция - пандит Тигунайт

За свою долгую жизнь Видьяранья написал несколько бессмертных работ, включая комментарии к Ведам, ведантические тексты Паньчадаша, Дживан-Мукти-Вивека и Шривидьярнава — энциклопедическое тантрическое руководство к Шри Видье. В этих текстах он говорит о глубокой мудрости священных писаний и о том, как с ее помощью разрешить неотложные духовные и философские вопросы повседневной жизни.

Глава 8. Мадхусудана Сарасвати

Мадхусудана Сарасвати родился в начале шестнадцатого столетия и прославился как блестящий философ. Это был период расцвета философских школ Индии. Ученые и мудрецы писали многочисленные комментарии к священным писаниям и объемные философские трактаты. Среди знаменитых мыслителей того времени мы встречаем имена Рамануджи, Валлабхи, Мадхвы, Нимбарки, а также их последователей, оставивших после себя огромное философское наследие как дуалистической, так и недуалистической направленности.

Примкнувшие к традиции Шанкарачарьи монахи отстаивали исключительно недуалистическую точку зрения адвайты, превратив ее в схоластическую игру ума. Это привело к тому, что практические аспекты великого учения были утрачены, осталась одна лишь интеллектуальная гимнастика.

Одним из таких ученых-схоластов был Мадхусудана. Он принадлежал к аналитической школе, использующей логику в качестве мощного инструмента для опровержения других философских учений. Его система адвайта сиддхи опровергает другие системы как алогичные и обосновывает абсолютное превосходство доктрины недвойственности.

Интеллект — основание, логика — сила, а осознание недвойственной истины — цель.

Однако в глубине души Мадхусудана оставался духовным искателем, а не философом. Хотя он формально и принадлежал к школе Шанкарачарьи, внутренне он был независимым. Читая лекции, обучая студентов, размышляя над истиной, он ощущал внутреннюю пустоту. Мадхусудана часто вспоминал о детстве как о времени, наполненном чистотой и духовностью. Это были дни, когда его родители поклонялись Господу Кришне. Со временем он понял, что образованность и эрудиция не всегда ведут к счастью и духовному совершенству.

Мадхусудана все более отстранялся от рационализма. Он опять ощутил любовь к Богу Кришне, хотя и продолжал публично преподавать философию недвойственности. По сути, он вел двойную жизнь: в присутствии студентов был философом-адвайтистом, в частной жизни — влюбленным в Бога. Читая лекции об абсолютно недвойственном Брахмане, Мадхусудана в то же время тайно поклонялся Богу Кришне и молил его о непосредственном опыте. Со временем это желание превратилось в страсть к общению с божественным. Он стал меньше уделять внимания своим лекциям и философии, чтобы высвободить время для медитации и созерцания прекрасной формы ишта деваты (личного божества).

Для интенсивного занятия садханой Мадхусудана переселился во Вриндаван, место рождения Бога Кришны. Последователи Кришны вели себя здесь так, словно опьянели от божественной любви: они осыпали себя землей, по которой ступали лотосные стопы Бога; как безумные обнимали растения и кусты, словно они были воплощениями Бога. Мадхусудана пытался войти в такое же состояние экстаза, но у него ничего не получалось.

Часто он опускался у ног бхакт (преданных Господа), прося прощения и милости, искал у них благословения, умолял, чтобы они помогли ему увидеть Бога. Одни говорили: «Покрой свое тело пылью священной земли, настрой ум и сердце на песни птиц, без устали поющих хвалу Богу. Контакт со священной землей позволит тебе почувствовать контакт с Богом. Слушая пение птиц, ты услышишь Его имена». Мадхусудана следовал советам, но ничего не помогало. Другие говорили: «Иди к священной реке Ямуне, окунись в ее синие воды, которые напомнят тебе о синем цвете лица Бога. Спроси у реки, видела ли она Бога, играющего с друзьями на берегу. Спроси у дерева кадамба, видело ли оно Бога, сидящего на его ветвях. Раскрой свои глаза, о Мадхусудана. Эта земля пропитана Богом. Очищай себя на святой земле Вриндавана. Ты будешь видеть, слышать, обонять и прикасаться к Нему». Третьи говорили: «Открой свое сердце и позволь Богу войти в него. Разбей врата рассудочного знания и увидишь: Он ждет тебя больше, чем ты Его».

Но и эти советы не помогли Мадхусудане. Однажды во сне некий голос велел ему идти в святой город Варанаси и там получить посвящение от мастера, направляющего на путь божественной любви. Так, прикоснувшись к Воле Бога во сне, он отправился в Варанаси.

В священном городе к нему приблизился таинственный святой и предложил свое покровительство. «Я Бхайрава, — произнес он, — разрушитель мира, основанного на иллюзии». Возникший между ними удивительный диалог отражен в следующей беседе.

Мадхусудана: Почему, несмотря на настойчивые поиски Бога, я так и не смог увидеть его даршан (образ) и ощутить Его реальное присутствие?

Бхайрава: Твоя философия стоит на пути между тобой и Богом. Она противоречит практике. Твоя философия построена на идее абсолютно недвойственного Брахмана, который не имеет имени и формы. Ты убежден, что абсолютная истина лишена качеств и определений, что она отличается от проявленного мира и от любого персонифицированного Бога (о котором ты, возможно, размышлял). Эта философия подрывает твою садхану, направленную на непосредственное видение не абстрактного, а вполне конкретного Бога.

Бог Кришна, который иногда заполняет твое воображение, имеет форму, имя и вполне определенные качества. Можно сказать, что Он материализуется и становится видимым. Согласно твоей философии, обладающий качествами Бог не тождествен Брахману. Ты не согласен примириться с этим противоречием и превратил свою духовную жизнь в поле битвы, на котором сражаешься по обе стороны. Сначала ты пытаешься заменить Кришну абсолютной безличной реальностью своего Брахмана, а затем хочешь, чтобы Бог Кришна играл для тебя на флейте. Разве такое возможно? Ты сам ввел себя в заблуждение.

Мадхусудана: Как мне преодолеть этот внутренний конфликт, учитель?

Бхайрава: Тебе, Мадхусудана, не хватает наивности и простодушия, и поэтому тебе будет не просто это сделать. У тебя мощный разум, который, однако, сохранил стремление к высшим духовным ценностям. Медитация, размышление, молитва и другие йогические методы не могут победить ум.

Мадхусудана: Стало быть, мой случай безнадежен?

Бхайрава: Нисколько. Ты уже получил благословение Бога, ведь именно поэтому ты пришел сюда. Возвращайся во Вриндаван и продолжай садхану. В священных писаниях эта земля называется Голока Дхама, потому что связывает наш мир с царством Бога. В своем вечном мире Кришна играет со своими шакти,[14] и счастливые души наслаждаются вместе с Ними.

Как рассвет рассеивает мрак ночи, так и созерцание Бога рассеивает интеллектуальный туман и эмоциональную неустойчивость. Освободившись от внутреннего конфликта, ты сразу же увидишь восходящее солнце — Господа во всем блеске и славе.

Получив благословение своего наставника, Мадхусудана вернулся на землю Вриндавана и занялся интенсивной садханой. С каждым часом его сердце наполнялось все более горячей любовью к Богу. Рациональный ум постепенно уступал преданному сердцу. Майя, которую он всегда считал порабощающей, теперь предстала перед ним как божественная супруга Брахмана. Брахман, который раньше казался таким бездеятельным и абстрактным, теперь излучал волны счастья и красоты.

Опыт Мадхусуданы невозможно передать словами. Он не мог объяснить то, что с ним произошло. Наступил момент озарения, и Мадхусудана вошел в состояние транса. В этом состоянии он испытал единение с Богом. Он сам стал Богом.

И все же он стремился к другому. Он хотел увидеть Бога, но это было возможно лишь при условии, что Бог отделен от него. Он хотел испытать такую же божественную любовь, какую испытывают бхакты. Находясь в трансе, он перешел из состояния единства с Богом в состояние, при котором и он, и Бог были на одном уровне. Но это смутило Мадхусудану, и он опустился на более низкий уровень. Идя навстречу желанию Мадхусуданы увидеть Его не только в своем воображении, но и воочию, Бог сделал так, чтобы у Мадхусуданы снова появилось ощущение своей индивидуальности. Мадхусудана открыл глаза и внезапно увидел Бога, стоящего пред ним. Он вновь вошел в транс, но теперь осознавал себя. Он стоял на коленях со сложенными на груди руками, слова непроизвольно вырывались из глубины души: «Я вижу божественную флейту в Твоих руках, необыкновенную синюю ауру! Твои желтые одеяния излучают неземное сияние! Как мне описать красоту Твоих черт? Как ослепительно невозмутим Твой облик, превосходящий обаяние миллиона лун! Какими словами мне передать неземную прелесть Твоих очей? Я не знаю более высокой красоты и истины, чем Ты, мой Бог Кришна».