Диверсант до востребования - Иван Стрельцов

Юджин Цорес не зря читал свои лекции, это давало ему возможность лично подбирать кандидатов в клерки. На империю финансового магната в поте лица работало более тысячи человек: финансовые эксперты, аналитики, биржевые брокеры – все они получали приличные деньги, но были, по сути, настоящими рабами, лишенными права на инициативу. Это только глупым камнетесам кажется, что работа мозгами легкий труд. На самом деле эта бесконечная «пахота» на финансовом рынке выматывала без остатка физически и умственно. Поэтому империя Цореса постоянно нуждалась в новых кадрах…

Трехдневный курс лекций пролетел для финансиста как один миг, вечером следующего дня Юджин Цорес должен был лететь в Монако, а затем в Сингапур.

Остаток суток в Соединенном Королевстве магнат решил провести в уединении в недавно приобретенном замке на берегу Северного моря.

Замок был небольшим, и специалисты с уверенностью заявили бы, что это всего лишь сторожевая крепость, служившая во времена Средневековья чем-то вроде пограничной заставы, следившей за возможным появлением норвежских викингов. Впрочем, нового хозяина такие мелочи не волновали, главное, что стенам, поросшим изумрудным мхом, было от роду несколько сот лет, а все остальное обустроено комфортно, в современном стиле. По его приказу была даже оборудована небольшая посадочная площадка на поляне перед замком. «Время – деньги» – таким был лозунг финансового воротилы, ведь передвижение на самолете экономило значительно больше времени, чем на вертолете, не говоря уже об автомобиле.

Легкий спортивный самолет, вынырнув из-под тучи, выпустил шасси, пробежал по посадочной полосе и остановился у плоскомордого электромобиля, возле которого навытяжку стоял настоящий английский дворецкий с продолговатым лошадиным лицом, обрамленным густыми рыжими бакенбардами. Магнат платил ему большие деньги, совершенно не интересуясь, за что тот конкретно отвечает. Его воображение полагало, что дворецкий является необходимой деталью замка.

– Добрый день, сэр, – едва Цорес выбрался из кабины самолета, дворецкий склонил в поклоне голову.

Юджин в ответ лишь небрежно кивнул и, усаживаясь рядом с водителем электромобиля, коротко спросил:

– Он приехал?

– Да, час назад. Я провел его в рыцарский зал, – последовал исчерпывающий ответ…

Рыцарский зал был устроен в главной цитадели и отделан несколькими разноцветными и баснословно дорогими сортами мрамора. В углублениях в стенах стояли на вечном посту блестящие доспехи рыцарей и их вооружение – длинные двуручные мечи, мощные секиры, кистени и алебарды. Малейший свободный участок стен был украшен луками, громоздкими арбалетами со стрелами, больше походящими на дротики с тяжелыми коваными наконечниками и грубым оперением. Веером топорщились различные кинжалы, стилеты, даги, рядом широкие щиты с рыцарскими гербами, шлемы с решетчатыми забралами и султанами из разноцветных перьев.

Самуил Сосновский ходил по этому складу древнего оружия и искренне удивлялся безвкусию, считая про себя, что уж если замок куплен для проживания, то и должен выглядеть как жилое помещение, а не как оружейная палата в Кремле.

– Рад, весьма рад, мистер Сосновский, что у вас нашлось время для беседы, – неожиданно за спиной олигарха раздался знакомый скрипучий голос.

Тот резко обернулся и заискивающе улыбнулся:

– Добрый вечер, господин Цорес.

Оба паука современного бизнеса обменялись вялым рукопожатием, как будто опасаясь ядовитых когтей.

– Я еще не ужинал, не составите мне компанию? Нам накрыли на балконе, – финансист небрежным кивком указал на винтовую лестницу, ведущую на второй ярус.

В центре небольшого выступа, отделанного ценными породами дерева, стоял круглый столик, заставленный различными деликатесами. Но ужина не получилось. Усевшись поудобнее в мягком кресле напротив Сосновского, Цорес сразу же набросился на него с упреками:

– Мне непонятно ваше поведение, Самуил Аронович. По-моему, все было обговорено еще в нашу первую встречу. Первая фаза миссии была выполнена блестяще, и вместо того, чтобы как можно скорее все закончить, вы устраиваете какое-то непонятное сафари, зачем? Потешить свое самолюбие или еще раз попытаться отомстить своим обидчикам? Тогда еще один вопрос, за что плачу я? Восемьдесят миллионов долларов для меня не особо большие деньги, но я не привык бросать на ветер даже медный пенс.

Сосновский, который привык вести дела после окончания трапезы, успел положить на свою тарелку порцию французского гусиного паштета с трюфелями, но аппетит после такого заявления напрочь пропал. Отложив вилку и нож, Самуил Аронович неопределенно покачал головой и заговорил с деланой обидой в голосе:

– Вот вы говорите, мистер Цорес, нужно делать проще. По-моему, у вас достаточно людей, чтобы сделать все, как вы того желаете.

– Что вы хотите этим сказать? – Цорес подпер обеими руками свой подбородок и с усмешкой посмотрел на собеседника.

– Наша с вами договоренность заключалась в том, чтобы взорвать ядерный фугас на нефтепромыслах в районе Абадана. А это не только Иран, это еще и Ирак, миллионы тонн нефти, целое подземное море нефти. Вы утверждали, что уничтожение этих промыслов приведет к сокращению добычи нефти на десять-двенадцать процентов и, соответственно, поднимет цену вдвое, а то и больше. Так?

– Так, – подтвердил финансист, еще не понимая, к чему клонит русский олигарх.

– Красивые слова всегда остаются всего лишь красивыми словами. Я добился всего того, что имею, благодаря тому, что никогда не верил словам. После разговора с вами, уважаемый Юджин, я собрал всю информацию об объекте воздействия и, поскольку за плечами имею физико-математическое образование, при помощи своего компьютера произвел несложные подсчеты. И знаете, что получилось?

Финансист промолчал, но было ясно, что подсчеты его, как профессионала, очень даже интересуют. А молчит он по одной причине: злоба гложет из-за того, что сам до этого не додумался.

– С учетом объема залежей нефти и учетом ежегодной добычи добавляются еще два условия к этой задаче, а именно: температура атмосферы и свободный объем подземных пустот, которые заполняют взрывоопасные пары. Взрыв пятидесятикилотонного фугаса благодаря этим парам будет усилен в десятки раз. Представьте себе подземный взрыв в четверть, а то и в полмегатонны. Произойдет не только страшной силы землетрясение, которое уничтожит все инфраструктуры, но также загоревшиеся миллионы тонн нефти разогреют почву до того состояния, что весь Ирак, часть Ирана, Кувейт и возможно часть Саудовской Аравии просто превратятся в кромешный ад. Добыча нефти упадет в одночасье на четверть от общего количества, а о цене на топливо и говорить не приходится, так же как и о человеческих жертвах. Такого массового истребления мир просто не знал, начиная с добиблейских времен.

– Вы хотите меня отговорить от задуманного? – дослушав Сосновского, невозмутимо спросил американец.

– Я хочу лишь сказать, что в подобной трагедии должен быть виновник, и Россия, как никто другой, подходит на эту роль. Вернее сказать, кремлевская верхушка, – от возбуждения голос олигарха дрожал.

– Все-таки вами руководит элементарное чувство мести, – неожиданно громко и с издевкой рассмеялся Юджин Цорес.

– Нет. Желание гения отомстить плебеям.

– Переоценка своих возможностей погубила многих гениальных людей, – наставительно произнес финансист, выставив вперед указательный палец. – Для того чтобы обвинить Москву в этой диверсии, нужны весомые доказательства.

– И они будут.

– Хотелось бы узнать технологию подготовки алиби.

– Все очень просто, – с наглой снисходительностью заявил Сосновский, хитро прищурив глаза. – О ядерном фугасе я известил своих чеченских друзей, которые, несмотря на свой криминальный бизнес, все же смогли легализоваться в России. Среди этой публики полно информаторов спецслужб, значит, российские чекисты знают о фугасе и, соответственно, начнут рыть землю в поисках его. Их возню наверняка заметят американцы, которые сейчас ищут свою пропавшую бомбу.

– Чекисты бросят все силы на поиск фугаса, – задумался Юджин Цорес, его глаза, скрытые толстыми линзами стекол, напомнили олигарху глаза рептилии, готовящейся к атаке на жертву. – И они наверняка найдут его, и ваши исполнители скажут, чья это была идея.

– Будут искать, – кивнул Сосновский и поспешил добавить: – Но не найдут. В этой партии я слишком много брошу внукам Железного Феликса «под бой» чеченских пешек, так что обнаружить фугас они просто не успеют. Ваши восемьдесят миллионов не выброшены на ветер, они превратятся в шапку-невидимку для исполнителей не только в России, но и при переходе иранской границы.