Некромант. Архитектор теней. Том 2 - Сергей Витальевич Карелин

А вот парнишка оказался живучим. Корчился от боли, но упорно пытался остановить хлещущую из него кровь здоровой рукой.

— Помогите, — простонал он, увидев, что мы остались вдвоём и опасность больше не угрожает.

Я присел напротив парня и осмотрел его тело магическим взглядом. Из всего обилия повреждений опасных только два — то, что он сейчас старательно прикрывает подолом рясы, и то, о котором скорее всего даже не догадывается.

На шее, чуть ниже уха, кровил неглубокий порез. Всё бы ничего, но от него уже начали расползаться частички ядовитой тьмы.

Распространённое оружие некромантов. Что может быть смертельнее самой смерти?

— Помогите, — ещё раз простонал парень. Он уже был практически белым, за исключением шеи — та, наоборот, всё больше набиралась чернотой.

И снова его величество выбор!

Я на всякий случай взглянул на тавро. Неожиданно светлое. В любом случае, я поступлю так, как решу сам.

Этот парень — охотник на некромантов, и ему следует позволить умереть. Ведь он видел моё лицо и сдаст при первой же возможности.

С другой стороны, эти жалкие представители тёмного искусства сами напали на меня. Значит, в их глазах я — враг.

И ведь совсем непонятно, за кем они пришли. Если главной целью были монахи, то почему переключились на меня?

Ещё есть вероятность, что всё это связано с отцом. Он же тоже имел отношение к некромантии. Пусть и не добился в ней хоть какого-то успеха.

Я прикоснулся к шее парня и забрал частицы тьмы. По телу пробежала приятная истома. Ещё один уровень взят.

Частицы тьмы — часть души некроманта, впитывая которую, впитываешь и его силу.

После этого я ускорил свёртывание крови на раздробленном предплечье, и оно покрылось коричневой коркой. Вот и всё. От воздействия тьмы он уже не умрёт, а от потери крови — тем более. Остальное — дело его братьев. Всё же, в том что случилось, вины парня нет.

— Спасибо, — белыми от обескровливания губами произнёс парень. — Я — Казимир, младший ученик отца Апокрифа.

— Бывший ученик, — без шутки поправил я. Казимир нахмурил брови, но потом взглянул на неподвижного старика и прикрыл глаза.

Понимаю. Потеря учителя — не самая лучшая новость. После такого на ученика ложится тень, от которой не так-то просто избавиться. А в случае этого паренька, так тем более. Судя по его оружию и мастерству, с которым он им управлялся, он был боевой единицей, и по сути — защитником отца Апокрифа.

— Отец Апокриф в любом бы случае умер. В таких налётах сначала убивают главного, а уж потом берутся за остальных, — делиться предположением, что объектом нападения могли быть не они, я не стал. Если парень не дурак, поймёт сам.

— Они пришли не за нами, — ну вот, значит не дурак. — Кто вы?

— Думаю, тебе и так ясно, — я подошёл к старцу и вытащил из его подсумка крысёныша. С тобой, братец, мы ещё не закончили.

Вернулся и обыскал тела некромантов. Ни денег. Ни артефактов. Вообще ничего. Только оружие. Ладно хоть ядро за счёт них прокачал.

Дотронулся до первого убитого мной противника и наложил на него печать тления. Тело на глазах ссохлось и рассыпалось в пепел, который сразу же разнесло сквозняком. От трупов в любом случае придётся избавляться. На них следы моего стилета и воздействия тёмной энергии.

Изучат тела — начнут охоту за мной.

От увиденного глаза Казимира расширились, а рука заскребла по земле, пытаясь дотянуться до оружия.

— Если бы я хотел тебя убить, то не стал бы останавливать кровотечение, — я взглянул на руку парня, которая перестала тянуться к странному оружию, и продолжил. — Кто это был?

— Я думал, это ваши друзья. Пришли на помощь, когда мы застали вас за манипуляцией с некротикой.

— Ошибочное мнение. У меня не так-то много друзей. Точнее, их вообще не было, до недавнего времени.

— Они поймут от чего умерли убийцы, — почему-то сказал парень.

— Не переживай, тел не останется. Скажешь, забрали, пока был в отключке, или обратили в прах. Не важно.

— А мои зажившие раны?

Действительно. Как так получилось, что отца Апокрифа просто убили, а этого ранили, а потом вдруг подлечили. Не сходится. После нескольких наводящих вопросов парню всё равно придётся раскрыться.

Можно сымитировать побег, якобы выживший некромант запечатал рану пленника, но в последний момент передумал и решил уйти один.

Такая себе версия. Не убедительная.

К тому же, мне недоступны пространственные окна. В моём мире не было подобных заклинаний, их попросту ещё не успели придумать.

А в какой это момент я решил, что парень сам не станет рассказывать обо мне? Ведь я враг. Какая разница, что теперь мои методы изменились. В половине случаев.

— Что ты планируешь делать?

— От моего ответа будет зависеть, останусь ли я жив?

Парень не глуп. Другой бы пообещал держать язык за зубами, а сам бы всё рассказал сразу, как только оказался в безопасности. Хм. Тогда получается всё-таки глуп! Или честен с самим с собой? Как же сложно всё у живых!

— Да. Если ты расскажешь, то я убью тебя. Убью всех, кто с тобой приехал, — поправился я.

— Но ведь вы нарушили закон! Некромантия запрещена в любых её проявлениях.

— Я спас тебе жизнь!

— Вы манипулировали с мёртвой органикой!

— Чёрт! Ты серьёзно⁈ Это всего лишь дохлая крыса! На кой-хрен вам сдалась эта крыса? Что с того, что я подарил ей жизнь?

Парень вдруг начал меня раздражать, и в то же время, я почему-то не мог просто взять и убить его. Он не такой как все. Или я.

— Уверен, на вашей совести не один десяток жизней, так что спасение одной — это скорее погрешность.

И тут я взорвался.

— Ты слишком недооцениваешь меня, — я развел руками. — Я ж не малыш какой-нибудь. Десяток жизней — надо же! Сбился после трёх миллионов! Лет триста назад.

Зачем я всё это рассказываю? Потому что всё равно убью?

Парень лежал не шевелясь, смотря на меня широко раскрытыми глазами. Похоже, его посетила та же мысль.

— Вы — воплощение зла!

— А вы — божьи одуванчики! Скольких вы отправили к праотцам за время вашего существования? Десятки миллионов? Сотни? Я, в отличии от вас, дарю