Поцелуй Мистраля - Лорел Гамильтон

– Не может смертная плоть управлять ситхеном. Ни один ситхен не поддастся!

– Пару часов назад я бы с тобой согласилась, - сказала я.

– Как вы сюда попали? - спросил Шолто.

– Я попросила проход в мертвые сады. Никак не ожидала, что могу вызвать дверь в твои владения, Шолто.

– Король Шолто, - поправила Агнес.

– Король Шолто, - послушно повторила я.

– Но почему твоя просьба привела тебя в наши сады, принцесса Мередит?

– Дойль хотел, чтобы я открыла дверь в мертвые сады, и я именно так и сделала: попросила дверь в мертвые сады. Вот только не уточнила, в какие. Остальное ты знаешь.

Шолто молча смотрел на меня. Тройное золото глаз - горячий металл, осенние листья и бледный солнечный свет - делало его лицо прекрасным, только взгляд от этого ни на йоту не становился легче. Он так на меня глядел, словно мысленно взвешивал.

– Не может такого быть, - сказала Агнес.

– Ложь они могли бы придумать и получше.

– Ты все еще веришь всему, что скажет любой кусок белой благородной плоти? Разве то, что они с тобой сделали, ничему тебя не научило, король Шолто?

Я не знала, на что намекает Агнес, но подозревала, что повязки на Шолто к этому имеют отношение.

– Довольно, - оборвал ее Шолто, но лицо и поза выдали его смущение. В последнюю нашу встречу король слуа прятался под надменной маской, очень похоже на Мороза. Сейчас, казалось, маску с него сорвали, и прятать чувства ему стало не под чем.

– Можно ли нам подойти к тебе, король Шолто? - спросила я так же отчетливо, но смягчив тон. Высокий надменный модник, которого я помнила по Лос-Анджелесу, мало общего имел с мужчиной, что стоял напротив, ссутулив плечи.

– Нельзя, - отрезала Агнес этим своим странно красивым контральто. Карги в большинстве своем скорее каркают, чем говорят - будто гравия наглотались.

Шолто резко к ней повернулся - и напрасно, видимо. Он пошатнулся, едва не упал. И разозлился еще больше.

– Здесь я король, Агнес! Я, не ты. - Он стукнул в грудь кулаком. - Я, Агнес, я! Пока еще я!

Он повернулся к нам, и мы увидели на повязке выступившую кровь - рана разошлась. Шолто наполовину был аристократом-сидхе и наполовину - слуа, а слуа ранить еще трудней, чем сидхе. Как же он получил такую рану?

– Выведи принцессу на твердую землю, Мрак, - велел Шолто.

Дойль осторожно повел меня по тропе, за другую руку меня крепко держал Рис. Они вывели меня на место, где берег расширялся. Мистраль с Эйбом выбрались на твердую землю следом за нами.

Дойль взял меня за руку и весьма торжественно повел к поджидающим слуа. Идти приходилось медленно - из-за костей. Мы оба были босиком, а что случилось с Эйбом, видели все. Хватит с нас на сегодня и одной такой раны.

– Ненавижу тебя, принцесса, - не выдержала Агнес.

Шолто бросил через плечо:

– Еще немного, и у меня кончится терпение, Агнес. Результат тебе не понравится.

– Вот они идут - будто тень и свет, так грациозно скользят по костяному полю нашего сада, - сказала Агнес, - и ты смотришь на нее, словно она и вода, и пища, а ты измучен голодом и жаждой.

Я невольно взглянула на каргу, услышав эту реплику, даже забыла на миг об опасных костях.

– Не надо, Агнес, - ответил Шолто, но на лице у него все было написано. Агнес была права. Взгляд Шолто не одной только похотью горел, хотя и любовью его выражение назвать было трудно. Взгляд отражал страдание, как если смотришь на то, что хочешь больше всего на свете, и знаешь, что никогда оно тебе не достанется. Что же случилось с Шолто, что он теперь виден насквозь? Как он потерял всю свою защиту?

Дойль остановился на почти свободном от костей клочке земли подальше от слуа - насколько это нам удалось. Прочие стражи встали на пару шагов позади, будто Дойль незаметно приказал им не мозолить глаза Шолто и его охранникам. Положение у нас было невыгодное. Мы вторглись на чужую землю, и вести себя нужно повежливей - всякому понятно. Но мне казалось по виду Шолто, что мы попали в гущу событий, к которым никакого отношения не имели.

Я опустилась на колено, потянув за собой Дойля. Голову я опустила - но не только ради уважения, я просто не могла уже смотреть в глаза Шолто. Я такого взгляда не стоила. Мокрая, заляпанная грязью, черт знает на что похожа - а он смотрел на меня с таким желанием, что больно становилось. Я уже обещала ему секс, он ведь не только повелитель своего двора, но и страж королевы. Он меня так и так получит, почему же он смотрит на меня с танталовой мукой во взоре?

– Ты принцесса Неблагого двора, наследница короны. Зачем ты мне кланяешься? - Шолто пытался говорить спокойно и почти преуспел.

– Мы явились сюда незваными гостями, хоть и ненамеренно, - сказала я, не поднимая глаз и не отнимая руки у Дойля. - Мы должны принести извинения. Ты король слуа, и хоть ваш двор - данник Неблагого двора, все же вы автономны. Я всего лишь принцесса крови, пусть даже возможная наследница вашего верховного правителя, - но ты, Шолто, ты уже правитель. Король Темного Воинства. Ты и твои подданные - единственное ныне Великое Воинство, последняя Дикая охота. Народ, что зовет тебя королем - чудесный и ужасный народ. И они, и ты в своих землях должны принимать знаки почтения от всех, кроме других монархов.

Кто- то из стражей у меня за спиной шевельнулся протестующе, но рука Дойля не шелохнулась. Он понимал, что мы все еще в опасности, да и сказала я только правду. В прежние времена сидхе понимали, что надо уважать всех королей и все народы, что подчиняются правлению сидхе, а не только тех, кто близок нам по крови.

– Вставай, нечего надо мной издеваться! - с необъяснимой злобой крикнул Шолто.

Я подняла голову: красивое лицо исказилось от ярости.

– Не понимаю, в чем… - начала я, но Шолто не дал мне договорить. Он метнулся ко мне, схватил за руку и вздернул на ноги. Дойль поднялся тоже, крепче сжал другую мою руку.

Шолто притянул меня прямо к лицу, пальцы впились мне в плечо до синяков.

– Я не верил Агнес. Не верил, что Андис пойдет на такое зверство - но теперь верю. Верю!

Он так меня встряхнул, что я чуть не упала, только Дойль меня удержал.

– Не знаю, о чем ты говоришь, - ответила я, стараясь говорить спокойно.

– Не знаешь?!

Он внезапно меня выпустил, я чуть не повалилась на Дойля. Здоровой рукой Шолто вцепился в повязку у себя на груди и сорвал ее.

Дойль шагнул вперед, заслонив меня. Я была только рада - у Шолто случались приступы дурного настроения, но таким я его еще не видела.

– Ты пришла полюбоваться своими глазами? Хочешь увидеть, что со мной сделали?!

Последнюю фразу он проорал так, что эхо отдалось по всей пещере, словно скалы вскрикнули вместе с ним.