Возвращение Безумного Бога 7 - Кирилл Геннадьевич Теслёнок

Кривотолковы возвращаются в игру. Причем усилившиеся, закаленные первой схваткой. Теперь путь им открыт только наверх — в финальный бой Верхней Сетки, который гарантированно определит одного из финалистов.

Следующими на арену должны выйти мы. И, значит, нашими противниками будут Соколовы. А если точнее — великая и ужасная Истребительница Светлана. Чья сила, по слухам, уже находилась на уровне архимага…

Герр Штефан фон Лихтенштейн ошарашенно таращился на гигантские экраны, не веря своим глазам. Как же так⁈ Его фавориты, гладиаторы из народа, проиграли? Да еще после, казалось бы, неминуемой победы!

Здоровяк в ярости грохнул кулачищем по подлокотнику кресла, отчего дорогая обивка жалобно затрещала. Сидевший рядом сэр Уильям неодобрительно покосился на немца, но смолчал.

— Что за чертовщина⁈ — рявкнул герр Штефан, багровея лицом. Его монокль сердито поблескивал, — Я же видел собственными глазами — эта чертовка уделала моего соотечественника, Шмидта! Последней на ногах осталась! Куда, спрашивается, судьи смотрят⁈

Император Александр, сохраняя невозмутимость, лишь усмехнулся краем рта:

— Судьи вынесли вердикт, друг мой. Кривотолковы победили, пускай и благодаря неожиданной сдаче их противницы.

— Да как так-то⁈ Где это видано, Ваше Величество⁈ — распалялся фон Лихтенштейн, лихорадочно тыча пальцем в экран своего смартфона. Там было открыто приложение для ставок, и немец с тоской взирал на проигранный гигантский куш.

— Шестьсот пятьдесят тысяч коту под хвост! — стенал он, зеленея лицом, — Вы хоть понимаете, сколько это на ваши деньги⁈ Да я на эту сумму мог бы скупить половину Баварии!

Император укоризненно покачал головой:

— Ну-ну, Штефан, полно тебе лютовать. Сам ведь понимаешь — я не могу вмешиваться в решение судей. Таков дух честного спорта и благородного соперничества. А ты, друг мой, знал, на что шел, когда делал ставку на простолюдинов…

Вконец раскрасневшийся герр Штефан вскочил, словно собирался что-то доказать Государю. Дескать, нечестно это, несправедливо! И вообще…

Но тут же, видимо сообразив всю недопустимость своего поведения, резко осекся. Растерянно поморгал, будто только что очнувшись от морока. И расхохотался — громко, раскатисто.

— Ну и дурак же я, просто старый осел! Простите великодушно, Ваше Величество, — сквозь смех выдавил немец, — Правы вы, сам виноват. Повелся на эти бешеные коэффициенты, жадность взыграла! В азарте вконец голову потерял, наговорил тут лишнего сгоряча. Не серчайте!

Император благодушно кивнул, принимая извинения. Генерал-губернатор Горовой, сидящий неподалеку, тоже расплылся в ухмылке.

— То-то же, Штефан! Бросал бы ты эти азартные делишки, а то растеряешь весь свой лоск и хладнокровие!

— И то верно! — гаркнул повеселевший немец, хлопая генерала по плечу, — Этот азарт до добра не доведет… кстати, какой там следующий бой? Соколовы против Безумовых? Как думаешь, на кого ставить?

— А черт их разберет! — отмахнулся Горовой, прищурясь, — Я и на Безумова, и против него поостерегся бы ставить. Парнишка совершенно непредсказуем. Выкинет какой-нибудь финт — костей не соберешь! Натурально джокер. Так что я воздержусь пока.

— На Соколову коэффициенты не очень… — герр Штефан снова углубился в свое приложение, — Букмекеры явно считают Истребительницу фавориткой…

Меж тем князь Кривотолков, сидевший по левую руку от Императора, буквально сиял от удовольствия. Всю схватку он не находил себе места, ерзал на сиденье, кусал губы. Но сейчас, дождавшись победного вердикта, расслабленно откинулся на спинку кресла и самодовольно улыбался.

— Ваши ребята отлично сражались, Дмитрий Александрович! — подал голос князь Соколов, сидящий рядом. Он дружески хлопнул Кривотолкова по плечу, — Выцарапали победу прямо из пасти поражения! Есть чем гордиться!

— Благодарю, Георгий Константинович! — расплылся в улыбке Кривотолков, сверкнув белоснежными зубами, — Надо лично похвалить своих орлов, отлично сработали! Даже эта выскочка из простонародья в конце концов признала их превосходство. Жаль только Вольдемару сильно досталось…

— Ничего, в лазарете залатают как миленького, — беспечно отмахнулся Соколов, — Ты вот что скажи — встретимся в финале Верхней сетки? Твои орлы против нашей Светланы, а?

— Ха-ха, схватка будет что надо! — в глазах Кривотолкова заплясали лукавые огоньки, — Твоя дочь — воительница от бога. Чего уж там, и моим-то ребятам до нее далеко! Только вот помни — битвы-то командные. Слаженная командная работа превзойдет любого мощного индивидуала.

Соколов широко улыбнулся, распушив усы. Гордость за дочь так и лучилась в его взоре.

— Ну-ну, командную работу переоценивают! От Светочки всем достанется на орехи, будьте покойны! Хотя… — он слегка помрачнел, — Безумов-то со своей бандой тоже крепкий орешек. Черт его знает, что у парня на уме! Такой же непредсказуемый, как его папаша…

— Это да, — кивнул Кривотолков, задумчиво пощипывая бородку. Он словно что-то вспоминал, — Костя… Вот кто способен преподносить сюрпризы… Но думаю, даже ему не одолеть твою дочь. Слишком уж… разные весовые категории.

Соколов расплылся в польщенной улыбке. Приосанился, подкрутил ус. В его глазах светилась непоколебимая уверенность — его дочь не подведет.

А пока аристократы обсуждали перспективы грядущего боя, в лазарете кипела своя жизнь…

Вадим, сурово сдвинув брови, обходил койки со своими подопечными. Зорко осматривал их, проверял повязки. Хмурился, качал головой. И то и дело ронял отрывистые фразы — то похвалу, а то и порицание.

— Вольдемар, ты как всегда — красавчик! Размазал простолюдинов по стенке, как и должно! Жаль только, прозевал ту летучую стерву. Нельзя расслабляться, пока последний враг не испустит дух!

Немец только кивнул, морщась от боли в плече — там красовалась свежая повязка. Перевел тяжелый взгляд на наставника:

— Ты прав, герр Вадим. Недооценил ее, ведьму. Больше такого не повторится.

— Смотри у меня! — погрозил пальцем тренер. Повернулся к Дарье, — А ты, красавица, все туда же — лезешь на рожон без головы! Ну сколько можно повторять — думай, прежде чем бросаться в атаку!

Кривотолкова только фыркнула и отвернулась. По ее скуле змеился свежий порез — видно, чиркнуло когтями Госпожи.

Вадим положил ей руку на плечо и