Колдун Российской империи - Виктор Фламмер (Дашкевич)

– Вы не поверите, но он называется «овладение».

Виктор подавил смешок.

– Не я эти названия придумываю. Чтобы подчинить такого зверя, да не на несколько часов, а привязать к себе навсегда, выполняется очень серьезный обряд. А я ни разу еще его не проводил.

– Неужели? Так вы же вроде пару месяцев назад ездили кого-то подчинять? В Москву, кажется?

– А, – Аверин махнул рукой, – это был первый класс. Для него по протоколу вообще трое колдунов положено, будущий хозяин удерживает дива, а двое привязывают. Но на моей практике всегда хватало двоих: я привязываю, а ассистент просто следит, как бы чего не вышло. Тут другое, мне все одному придется делать, а див силен.

Виктор задумался.

– Хм… может, Фетисова ассистентом прихватите? Заодно, может, и научится чему? – он хмыкнул.

– Да нет, справлюсь. В действительности это немногим сложнее, чем временные узы. А такие я на квалификационном экзамене на время вязал.

– А, ну ладно тогда. Сейчас пойдете?

– Нет, сначала в архив, потом встреча у Синицыных.

– Вы уже договорились с Синицыными?

– Нет. Но что-то мне подсказывает: они найдут для меня время.

Аверин очень торопился домой, чтобы успеть раньше Маргариты. Обряд он планировал провести ночью, когда она уже уйдет, а пока нужно запереть «кота» в специальной клетке, вмонтированной в стену его кабинета. Каждый прутик ее был покрыт серебром и опутан целой сетью заклятий, не позволяющих ни сломать их, ни протиснуться между, даже изменив облик на что-то мелкое, вроде мыши или насекомого.

А на случай, если дива необходимо было отослать обратно в Пустошь, на полу клетки имелся алатырь.

Аверин вырезал в дне коробки дыру, нарушая рисунок, вытряхнул демона в клетку и захлопнул дверцу. Кот пытался подцепить его лапой, но безуспешно. Аверин погрозил ему пальцем:

– Веди себя хорошо. Не шуми, а то мне потом придется объяснять Маргарите, зачем я посадил в клетку такого миленького котика. Будешь хорошо себя вести, куплю тебе колбасы.

Кот ничего не ответил. Поняв, что достать нового хозяина у него не получится, он уселся на пол, задрал лапу и начал демонстративно вылизывать яйца.

– Вот и договорились, – хмыкнул Аверин и сел за стол. Сняв трубку со своего рабочего телефона, он набрал Синицына.

В архиве он провел больше трех часов. Затем зашел в блинную, позавтракал и поехал на Крестовский. Вот теперь все, наконец, встало на свои места. Кроме понимания, как вообще такие идиоты, как Сомов, доживают до весьма почтенного возраста.

Виктор уже ждал возле ворот.

– Туда только что зашла вдова Сомова, – заговорщическим тоном сообщил он.

– Да, я знаю. Это я ее пригласил. Думаю, им всем будет о чем поговорить.

Они прошли в гостиную. В этот раз стол не был накрыт.

Оно и к лучшему – от чая в этом доме могло стошнить. Да и новости, которые принес его обитателям Аверин, к чаепитию совсем не располагали.

Садиться Аверин не стал. Он оглядел собравшихся.

– К большому сожалению, я принес вам дурные вести. Ваш сын мертв. – Он повернулся к Синицыным.

На самом деле он совершенно не сожалел, но приличия следовало соблюсти.

Графиня ахнула и упала на диван, закатив глаза. К ней тут же подбежала горничная и принялась махать платком. Граф Синицын не шелохнулся, только лицо его побагровело.

И лишь Анна Сомова осталась спокойно сидеть на своем стуле в углу.

– Расскажите, что же произошло, – попросила она, – и почему я здесь?

– Да, зачем тут эта женщина? – проговорил Синицын. Губы его задергались.

– Сейчас объясню. – Аверин убедился, что графиня дышит и даже моргает, и продолжил: – Начнем издалека.

Он повернулся к Сомовой:

– Ваш отец, Анна Васильевна, как вы знаете, был колдуном.

Она кивнула.

– После Академии он отслужил положенные два года в полиции, но дальше его карьера не задалась, как у колдуна, разумеется. Но зато он оказался удачливым торговцем. Но это не имеет к нашему делу отношения. Я не могу сказать, применял ли он свои способности до того, как вы сочетались браком с Сомовым, или нет, но один раз он применил их точно. Дело в том, что ваш отец очень помог деньгами вашему мужу в продвижении по службе, а ваш супруг в свою очередь очень помогал вашему отцу в торговых делах, используя служебное положение. И вот однажды дела повернулись так, что господину коллежскому советнику Сомову понадобилась серьезная защита. И ваш отец предложил свою помощь. Он вызвал дива весьма высокого уровня, но ни он не имел права вызывать такого, ни уж тем более ваш муж – таким владеть. Поэтому обряд был проведен тайно. Жертвой стала ваша лошадь, Розетта.

Слушавшая до этого с непроницаемым лицом Анна Сомова ахнула.

– Вы… Это правда? Мой муж и мой отец убили… Розетту?..

– Ну… – Аверин вздохнул, – технически вашу лошадь убил ваш кот Басик.

Женщина вскочила:

– Что?!

– Увы. В утешение могу сказать только, что это не доставило ему удовольствия. Также ему не понравилось, что сначала господин Сомов приказал ему убить вашего отца, а затем и брата.

– Нет… что это за чушь? Я ничего не понимаю… – Сомова поднесла руки к лицу, ее щеки полыхали алым.

– Кот Бася – облик того самого дива, которого вызвал ваш отец. И этот див вовсе не любил вашего мужа, думаю, он его ненавидел. И ждал удобного момента, чтобы покончить с ним. Такой случай представился: ваш муж порезался во время бритья. Видимо, сильно порезался, раз этой крови хватило. Див был рядом и немедленно его сожрал.

– Поверить не могу… вы уверены?

Аверин достал фотографию и протянул ее Сомовой.

– Это ведь Бася?

Она взяла ее и вскрикнула. Потом вернула.

– Да, это он. Кто его так грубо схватил?

В ее голосе послышалось возмущение.

– А это продолжение нашей истории. Став демоном, див покинул дом Сомовых. И навел переполох в городе. Да-да, именно о нем писали все газеты, это он «ягуар с набережной». Но в личине обычного кота он обладал интересной внешностью, и Даниил Синицын решил поймать его, запытать насмерть и сделать чучело.

– Что?!

– Да как вы смеете?!

Раздались одновременно два возмущенных женских голоса. Похоже, графиня окончательно пришла в себя.

– Да-да, – вклинился в разговор Синицын. – Граф Аверин, что вы себе позволяете?! Вы говорите о моем сыне!

– К сожалению, ничего не могу поделать с тем, что ваш сын садист и психопат. Был.

– Вы! Вы переходите все границы! Если вы не извинитесь немедленно, я буду требовать сатисфакции!

– Полторы тысячи рублей, – раздался негромкий голос из угла. Про Виктора все забыли. А он,