Я горд, что русский генерал - Леонид Ивашов

А. Кондрашов: – Это программа «Императив». Ведущий – обозреватель «Литературной газеты» Александр Кондрашов. Программа, в которой мы пытаемся, говоря высокопарно, вправить нравственные суставы и себе, и стране. Мы отвечаем на шукшинский вопрос: что с нами происходит, что произошло, как из этого выбираться. А в гостях у нас сегодня генерал Ивашов.

Будем говорить об обороноспособности, о ядерном разоружении, о многих других проблемах, в которых специалист – наш гость. Но первое, что я хотел бы спросить, что меня поразило, когда я рылся в документах, работал с ними: оказывается вы потомок одного из декабристов, фамилия которого Ивашов или Ивашев?

Л. Ивашов: – Ивашев. И у меня отец до 1947 года тоже был Ивашев, а потом – ну, как сейчас у нас, меняются словари, меняют правописание, тогда то же произошло, – мы стали Ивашовыми.

А. Кондрашов: – Да, но там же была потрясающая романтическая история, которая нашла потом отражение в фильме «Звезда пленительного счастья».

Л. Ивашов: – Да, да, да. Но я даже чуть раньше начну. Мы ведем речь о декабристе Василии Петровиче Ивашеве, но ведь его отец Петр Николаевич, генерал-майор, был главным инженером, так назовем, Кутузовской армии. И он заслуженный человек, получил самые высокие награды.

А. Кондрашов: – Я обратил внимание: в энциклопедии он упоминается больше, чем его сын-декабрист.

Л. Ивашов: – Да. Я скажу, что это особой какой-то роли в моей карьере и карьере вообще нашего рода не сыграло.

А. Кондрашов: – Да, я думаю, скрывали дворянское происхождение-то.

Л. Ивашов: – Вы понимаете, после декабрьского восстания 1825 года Петр Николаевич (отец Василия Петровича) был отправлен не в отставку, а переведен руководить военно-инженерным институтом в Санкт-Петербурге, то есть как бы его подвинули, потому что сын замышлял антиимператорский заговор.

А. Кондрашов: – Вообще говорят сейчас, что эти декабристы, это все связано с рукой Англии, что это было связано отчасти с финансированием из-за рубежа. Как вы сейчас к этому заговору относитесь?

Л. Ивашов: – Вы знаете, там, наверное, какие-то элементы присутствия были, потому что британский посол, английский посол, естественно, имел разветвленную сеть не только информационную, и какое-то влияние оказывал. Британия – это давний противник России. Точнее, Британия считала Россию всегда своим противником. Формула британского геополитика (я говорю о Хэлфорде Маккиндере), теория Хартлен-да – это большая Россия, территория Советского Союза без Дальнего Востока – есть центр мира. И вот он вывел формулу, как овладеть миром, как господствовать над миром. Его формула звучала так: кто контролирует Восточную Европу, тот контролирует Хартленд, кто контролирует Хартленд, тот контролирует мировой остров (Евразию), кто контролирует Евразию, тот распоряжается судьбами мира. То есть Россия в центре стояла, стояла и стоит, поэтому британцы рассматривают нас как главный объект. Вообще Британию бы нужно поизучать посолиднее, посерьезнее. Ведь Британия в сотрудничестве, в союзе с венецианской, купеческо-ростовщической мафией запустила банковский капитал по всему миру, финансисты-ростовщики привели к власти О. Кромвеля в XVII в., а он запустил ростовщический процент.

А. Кондрашов: – Ведь там еще 15 цивилизаций.

Л. Ивашов: – Да, да. Потом в Голландии. Они, по сути, задали тот вектор развития человечества, который продолжается по сей день. Это сильное в геополитическом отношении государство. Кстати, наш разведчик и геополитик Вандам (Едрихин) в 1912 г. писал: «Плохо иметь англичанина врагом, но не дай Бог иметь его другом».

А. Кондрашов: – Мы вернемся к Британии, но я все-таки хочу сейчас углубиться в романтическую сторону. Так, к нему, к вашему предку, приехала француженка, которую звали Камилла Ле-Дантю, вот она приехала именно так, как это показано в фильме «Звезда пленительного счастья». Что это за любовь была такая сумасшедшая?

Л. Ивашов: – Она была гувернанткой в доме Ивашевых. И была, видимо, любовь с Василием, и вот она двинулась туда. В фильме много чего-то такого напыщенного.

А. Кондрашов: – Прекрасный романтический фильм, кавалергарда век недолог, Костолевский…

Л. Ивашов: – Да, да, да. Все это, да. Роскошь какая-то, может быть излишняя, но было так, было действительно так. Когда пришла советская власть, революция, мы уже были дворянского рода и плюс там офицеры и так далее в роду. Тоже вроде бы не совсем мы были удобны, угодны, – ничего, выжили. Род наш прекрасный развивается.

А. Кондрашов: – Обширный?

Л. Ивашов: – Обширный, да. И Володя Ивашов, актер.

А. Кондрашов: – Актер тоже?

Л. Ивашов: – Да, он из нашего рода. Вы знаете, я работал у Дмитрия Федоровича Устинова в аппарате после войск, и заходит первый зампредседателя Государственного комитета по экономическому сотрудничеству. Говорит: «Здравствуйте. Я Ивашов». Я встаю и говорю: «Я тоже Ивашов». Он представляется: «Александр…». Я говорю: «Я – Леонид Ивашов». «А вы откуда?». – «Воронежские», – и вот так состыковались. Он говорит: «Володя – наш, приглашаю на дачу ко мне». Но Володя в то время уже был не на актерской работе, он работал на заводе Лихачева, и очень-очень скромно себя держал и даже стеснялся.

А. Кондрашов: – Офицерская честь, это, видимо, тема, которая с давних времен, для вас, как я понимаю, традиция, мужчины были военные. Во всяком случае, вы этой традиции придерживаетесь. Я обратил внимание, и события вашей жизни подтверждают, что это для вас не пустой звук. Правда ведь?

Л. Ивашов: – Я, честно говоря, не знаю, откуда пришло. От отца? Он был рядовой солдат. Скорее, генетическое от давних предков.

А. Кондрашов: – Во время войны.

Л. Ивашов: – Да. Но откуда пришло вот это понятие чести, совести, долга? Скорее всего, это от общей системы. И то, что было в семье, и то, что было в школе… Замечательное училище я окончил, Ташкентское высшее общевойсковое командное. Там и преподавательский состав, и командиры полностью отдавали себя служению, и это я впитал в себя.