Клуб неверных мужчин - Фридрих Незнанский

— Вот теперь и у вас есть мой номер, — засмеялась девушка. — Будет скучно — меня зовут Наташа. И берегите эти цифры от жены, хорошо?

Она зашагала, помахивая сумочкой. Он извлек телефон, надавил клавишу отбоя. Задумался, не удалить ли последнего входящего абонента, потом решил, что сделать это никогда не поздно, сунул телефон на место. А когда склонился над открытой дверцей, почувствовал неприятное жжение в затылке…

Лучше всего не подавать вида. Но это сложная задачка, вдруг к затылку уже подлетает пуля? Кожа на голове обросла мурашками. Какая разница? — подумал он. Если пуля подлетает к затылку, ее уже ничем не остановишь, так что лучше не подавать вида. Он запустил двигатель, не стал садиться в машину, выпрямил спину. Пусть прогреется, конечно, на дворе ведь лютая стужа! Праздным взором, делая вид, что он беззаботен, как воробей, стал посматривать по сторонам. Девушка Наташа куда-то пропала, а ведь еще в прошлое мгновение шла по тротуару, вся такая легкая, прозрачная, в лучах солнечного света… Тротуары забиты прохожими, проезжая часть — машинами. Припаркованные авто у тротуара…

Он хорошо запомнил — взгляд бил в спину прямой наводкой. Он лениво перевел взгляд на другую сторону дороги. Из тесного пространства между домами выезжал глянцевитый «Прадо» — стекла затемнены, но не так, чтобы не разглядеть незнакомую женщину за рулем, болтающую по телефону. Еще один источник зла на дорогах. Из подворотни вылезла дворняжка с обглоданным хвостом, сладко зевнула, принялась опасливо озирать мир, чреватый сюрпризами. Машины на противоположной стороне стояли так плотно, что многим и не выбраться…

Он поехал прямо, развернулся на пересечении Солянки с улицей Забелина, покатил обратно, — к выезду на Яузский бульвар. Была ли слежка? — трудно разобраться в плотном потоке машин. А если и была, то в честь чего? Наткнулся в расследовании на что-то стоящее? Он сам пока не понял, на что наткнулся. И как об этом догадался тот, кто за ним следит?

С каждым часом становилось интереснее. Интуиция подсказывала, что опасность никуда не делась. Он миновал Покровский бульвар, площадь Покровские Ворота, отыскал место в зоне для парковки, встал, не глуша двигатель. Мгновенно среагировал сборщик «подати» в светоотражающем жилете, начал пробираться к его машине. Он сподобился встать у какого-то развлекательного комплекса — одного из тех, по которым прокуратура плачет, в связи с нежеланием отказаться от взимания платы за парковку. Он подождал, пока до сборщика останется метра три, начал выбираться задним ходом со стоянки. Вымогатель надул губы, а спина Турецкого опять покрылась мурашками, когда он обнаружил в зеркале, что серые «Жигули» девятой модели, занявшие половину полосы для движения, дают сигнал левым поворотником: сейчас, мол, тронусь…

Это могло быть «счастливым» совпадением. Но трудно с его опытом полагаться на совпадения. Сердце тревожно застучало. «Девятка» находилась метрах в тридцати от его «ауди». Стекло в грязи, водителя не видно, только контур. Ну что ж, он будет ковать железо, пока оно не остыло! Он распахнул дверцу, выпрыгнул из машины, которая задним ходом уже выехала на проезжую часть, перегородив движение. Ничего, подождут. Он размашисто зашагал по кромке, уже предвкушая, как выдернет злодея из машины. Звуковой сигнал ударил по ушам. Ладно скроенный «мерседес» вырос перед носом, едва не треснув его по коленке. Завизжали тормоза.

— Ты что творишь, урод?! — из «мерседеса» выбрался могучий дядя с трехдневной щетиной на опухшей челюсти. — Куда собрался? А ну, убирай машину!

В «мерседес» уперся джип и тоже гневно загудел. В джип уперся кто-то еще, улица взорвалась возмущенным гулом. Плевать! Он обогнул «Мерседес», но тут увидел, что серая «девятка» дала задний ход, да так резко, что подкравшаяся сзади «хонда» испуганно вильнула, едва не смяв фургон для перевозки бутилированной воды. Начиналось что-то невообразимое. Гудели клаксоны, ругань вознеслась над Москвой. Турецкий послал бы их куда подальше, но «девятка» уже была далеко. Рискуя зацепить соседние машины, водитель дал вираж, въехав задним ходом в ближайший переулок. Бежать за ним уже не было смысла. Он разглядел две первые цифры на номере: пять и… пять.

— Не ори! — рыкнул он на дядю, который от теории уже собрался перейти к практике. — Милиция, не видишь, что ли?! А ну, заткни свою оралку!

Он вернулся, злобно хлопнул дверью, завершил разворот и покатил по Чистопрудному бульвару.

В принципе, преследователь должен был его потерять. Каково же было удивление Турецкого, когда вновь в поле зрения возникла серая «девятка»! Он мирно ехал по Бульварному кольцу, когда в районе Трубной площади обнаружил наблюдение. Из какой подворотни выбралась эта машина? Она тащилась за ним, прячась то за инкассаторским броневиком, то за машиной, перевозящей стеклопакеты. Две пятерки в номере, немытое стекло…

Сердце стучало, праведная ярость бушевала в груди, но он усмирил естественный порыв. Стрелять в гуще города этот тип не отважится, теперь им обоим нужно вести себя разумно. С повторным посещением Леонтьевского переулка придется, видно, повременить. Он оставил за спиной Трубную площадь, проехал по Петровскому бульвару до пересечения с Каретным Рядом, свернул на упомянутую улицу, сбросив скорость. Следующий в арьергарде фургон возмущенно загудел. Какие они все опаздывающие…

Он удостоверился, что серая машина тоже свернула — ошибки не было. Ну что ж, придется поиграть в салочки. Он пересек, не меняя направления, Садово-Каретную улицу, и за Садовым кольцом полностью потерял представление, где находится. Перескочил то ли Достоевского, то ли Селезневскую, встал у светофора, собираясь повернуть налево. Впереди зажегся желтый, замер встречный поток. Он надавил на газ, пока не тронулись машины слева и справа, проехал перекресток. Пропустив старушку с авоськами, покатил по узкой улочке. Водитель серых «Жигулей» сделал опасный маневр, подрезав законопослушного автомобилиста. Он опять висел на хвосте! Турецкий повернул в ближайший дворик, проехал мимо жилого здания, сделал поворот, обнаружил впереди еще одну старую трехэтажку, а в ней — глубокую подворотню. Машин во дворе немного, подрастающее поколение резвится на площадке, бабушки мирно отдыхают: устраивать голливудский экшен как-то несолидно. Пока не объявилась погоня, он въехал во двор, начал втискиваться в узкую арку. Строили эту подворотню, видимо, люди с чувством юмора. Широкая машина в нее бы не пролезла. И скорость нужно сбрасывать до минимума. Ну что ж, в некотором роде, это на руку. Он выбрался из арки, лихорадочно оглядываясь. За домом — аллея, заросшая кустами, развалины каких-то «античных» сараев, бойлерная. Туда он и повел свою машину, загнал за ободранную кирпичную стену, выскочил, побежал обратно, к подворотне. Прекрасный шанс закончить дело уже сегодня, без посторонней помощи…

В округе не было живых существ. Пустая аллея, пустые кусты. Это тоже на руку. Он прижался к выступу в стене с колотящимся сердцем, сжался в пружину. Жалко, что он сегодня без оружия, но тут уж ничего не попишешь. Зато внезапность при нем…

Прерывисто работал двигатель: жигуленок продирался через подворотню. Выехал, остановился. Крякнула трансмиссия: водитель перевел рычаг в нейтральное положение, завертел головой.

Турецкий оторвался от стены, в два прыжка подлетел к машине, распахнул дверцу со стороны водителя, схватил за шиворот, выволок из машины, а когда тот начал, визжа, сопротивляться, вывернул руку и бросил негодяя в пыль.

— Что вы себе позволяете, мать вашу?! — завопил «убивец». — Что я вам сделал?!

Турецкий изумленно рассматривал добычу. Неужели поспешил с выводами? За ним шпионила всего лишь «частная ищейка» Брумберг…

— Это вы? — он опешил, ослабил хватку.

— Да отпустите вы меня! — взвизгнул сыщик, переворачиваясь на спину. Он лежал на земле и испуганно хлопал глазами. Круглое лицо было красным, как помидор, он тяжело дышал, хватался за сердце.

— Вот только не надо мне разыгрывать инфаркт, Виктор Карлович, — строго сказал Турецкий. — Все равно не поверю.

— Можете не верить… — просипел детектив. — Но сердце уже давно ни к черту с такими, как вы…

— Стало быть, пора на пенсию, — Турецкий подал детективу руку, тот обрадовался, что опасность миновала, схватился за нее… и в следующее мгновение, стеная от боли и огорчения, уже был на ногах, уперся лбом в капот, разъехались ноги.

— Подождите, я вам все объясню…

— Молчите, Виктор Карлович, пока я окончательно тут с вами не рассвирепел… — он начал обшаривать пыхтящего детектива, обхлопал карманы, выбросил на капот сотовый телефон, массивную связку ключей, машинку для скручивания сигарет размером с миниатюрный портсигар.

— Что вы ищите? — сипел «задержанный».

— Пистолет, — буркнул Турецкий.