Почему любовь уходит? Социология негативных отношений - Ева Иллуз

в такой форме, которая выходит за рамки бинарных классификаций. Любое тело, мужское или женское, может быть источником или объектом удовольствия, поскольку тела рассматриваются как материальные сущности, как функциональные источники оргазмического удовольствия, вне гендерных различий (хотя представленный эпизод соответствует традиционной мужской фантазии). Наличие нескольких участников в этой сцене указывает на диффузию сексуального удовольствия в обоих значениях слова «диффузия»: секс распространяется сам по себе, становится инклюзивным, а не эксклюзивным, не сосредотачивается на одном человеке, а также становится диффузным и бесполым качеством окружающей среды, а не привилегированным обменом между двумя людьми. Кроме того, эта сцена является публичным представлением, а не частной встречей, причем во многих отношениях: все происходит в общественном месте (лестница клуба и подсобные помещения), это представление, осуществленное для глаз группы, расширяющей традиционную диаду, и позже оно преобразуется в историю, рассказанную на Quora, сайте для «лучшего ответа на любой вопрос». В этом смысле оно перекликается со все более публичным характером сексуальности в интернете. Наконец, и это важно, такое свидание не является отправной точкой истории жизни. Оно представлено как один эпизод, который повторяется как серия небольших эпизодов, но не начинает историю, роман или отношения. Случайный секс стирает повествовательную линейность, присущую традиционным гетеросексуальным отношениям. Он переживается как точечный эпизод, предназначенный не для отдельно взятого конкретного человека или индивидуума, а скорее для общего привлекательного сексуального тела. В этом смысле случайный секс — это абстрактная социальная форма, не ориентированная на индивидуальность. Более того, случайный секс лишает участников их уникальности и нейтрализует то, что Люк Болтански назвал процессом сингуляризации, который, по его мнению, является существенным аспектом социальности203. Сексуальное удовольствие, сексуальный выбор, накопление сексуального опыта благодаря взаимодействию с несколькими партнерами коренным образом преобразовали характер гетеросексуальных контактов, изменив способы формирования и поддержания устойчивых эмоциональных и культурных рамок.

Учитывая, что традиционный гетеронормативный секс имел определенную цель (будь то брак, любовь, совместная жизнь или ребенок)204, случайный секс подрывает повествовательный телос гетеронормативности205. Вместо этого он нацелен на накопление приятных переживаний, которые, в свою очередь, становятся сигналом статуса, признаком того, что тело отмечено другими как привлекательное. Например, в своих мемуарах «Совсем не такая девушка» (Not That Kind of Girl) Лена Данэм, получившая известность благодаря ее книге «Девушки» (Girls), вспоминает о своем отрочестве и вступлении во взрослую жизнь, повествуя о тревоге по поводу собственной сексуальной компетентности206. Ее вступление во взрослую жизнь описывается как долгие, неоднократные попытки преодолеть девственность (с явным намеком на девственность как на источник стыда). Для мальчиков и девочек потеря девственности означает возможность войти в социальный класс сексуально желанных людей и стать его частью. В этом смысле случайный секс является частью возникновения новых форм социального капитала, в которых секс, сексуальная активность и сексуальная компетентность формируют новые признаки статуса и критерии ценности. Подводя итог, можно сказать, что случайный секс, секс на одну ночь, секс-вечеринка и мимолетный секс определяются как отношения без ожиданий, в которых каждый участник или участница вполне законно стремятся достичь своего собственного эгоистичного удовольствия, без ожиданий эмоциональной взаимности, отношений или планов на будущее. Предполагается, что каждое свидание доставляет удовольствие, а накопление таких встреч, в свою очередь, наделяет его участников определённым статусом.

Поэтому неудивительно, что для некоторых сексуальных либертарианцев проституция является парадигмой свободного и приносящего удовольствие секса. По словам Марго Сент-Джеймс, основательницы организации секс-работников COYOTE: Call Off Your Old Tired Ethics (Отзовите Свою Старую Усталую Этику): «Я всегда считала шлюх единственными эмансипированными женщинами. Мы единственные, кто имеет абсолютное право трахать столько же мужчин, сколько мужчины трахают женщин»207. С этой точки зрения свободная сексуальность и гендерное равенство устанавливаются в способности «трахать» большое количество сексуальных партнеров и в способности отделять сексуальную активность от эмоций, мнений о нравственности и социальных норм208. Как социальное действие, случайный сексуальный контакт успешен, если он не порождает никаких ожиданий, если никто не задумывается о будущем, если он позволяет партнерам испытывать беспрепятственное физическое удовольствие и быть равными в их взаимной отстраненности. Случайный секс, определяемый таким образом, равносилен операции в сфере услуг, основанной на успешном скоротечном и анонимном исполнении, на десингуляризации участников и на отсутствии взаимных обязательств. В этом смысле случайный секс имеет абстрактную форму, подобную деньгам для Карла Маркса и Георга Зиммеля. Деньги абстрактны, поскольку они делают товары взаимозаменяемыми, соотнося их с их меновой (денежной) стоимостью. В случайном сексе люди, подобно товарам, становятся эквивалентом оргазмического удовольствия и относятся к категории своего рода валюты. Другими словами, случайный секс относит людей к категории оргазмической ценности и делает их взаимозаменяемыми и, следовательно, абстрактными, как простые функции удовольствия.

Политика равноправия стала причиной возникновения случайного секса как новой социальной формы, законной для обоих полов. Тем не менее она часто ассоциируется с мужской формой сексуальности как в научной литературе, так и в популярных стереотипах209. Это происходит по ряду причин. Первая заключается в том, что мужчины всегда пользовались большей сексуальной свободой, чем женщины, и поэтому могли свободно перемещаться по сексуальному полю без каких-либо нормативных ограничений. Сексуальная распущенность является признаком сексуальной силы для мужчин, в то время как для женщин она либо неоднозначна, либо является признаком нравственно низкого статуса. Во-вторых, у мужчин не было необходимости использовать сексуальность в качестве рычага для получения социальных и экономических ресурсов и, следовательно, не было причин полностью посвящать себя сексуальности. Женский подход к сексуальности, напротив, более эмоционален, поскольку он более экономичен, так как сексуальность используется в качестве ресурса, обмениваемого на другие материальные или социальные ресурсы. Сексуальность для женщин имеет более важное значение и, следовательно, затрагивает личность. Третья причина, по которой случайный секс кажется характерным для мужской сексуальности, заключается в том, что маскулинность почти тавтологически определяется способностью иметь много сексуальных партнеров и демонстрировать это. Как говорит исследователь маскулинности Роберт Коннелл, для многих мужчин «быть мужественным значит трахать женщин»210, и это утверждение в значительной степени подтверждается исследованием Рейчел О’Нил о мужчинах, посещающих «семинары по соблазнению»211 (чтобы научиться как можно чаще заниматься сексом). Наконец, случайный секс влечет за собой отстраненность, которая, в свою очередь, обеспечивает власть и как таковая является тропом мужественности. Подобно тому, как маскулинистская идеология ратовала за разделение эмоций и разума во всех областях экономики, политики и права, гегемонистская маскулинность стремится отделить эмоции от сексуальности212. Классическая гегемонистская маскулинность определяется как способностью накапливать сексуальные случайные контакты, так